— Ага. Ему только в соседнее крыло заглянуть — и вот он, его брат, лежит в обнимку с дворнягами.
— Зато живой. И целый. Ну, почти. Слушай, ты ведь поняла, кто на Макса напал?
— Думаешь, Юсов? — поразмыслила я.
— Ну конечно. Смотри: Катя собирается замуж за Юсова, но при этом выглядит несчастной. Тут она начинает крутить роман с Максом, понятное дело, влюбляется, и узнает какую-то тайну Степана Кирилловича. Они решают его шантажировать, а тот в ответ подкупает людей Ворона, и те отвозят его в лес в надежде, что он отбросит копыта возле нашего дома, а Воронцовы обвинят во всем Бельских. Старый пердун остается в выигрыше: невеста рядом, два кандидата выбыли, любовник неверной устранен.
— Как-то все очень просто, — заупрямилась я. — Что же тогда Мирон сам обо всем не догадался?
— Так он же не знает того, что знаем мы — ни про Клыка, ни про Катю.
— А мне кажется, Виталик ему растрепал.
— Тоже верно, — задумалась Тина. — Тогда Мирон уже должен был нанести дружеский визит Юсову и растереть его в порошок.
— Давай все расскажем? — в сотый раз заныла я. — Мы в этом деле без посторонней помощи не разберемся.
— Нет уж, — Тина воинственно потрясла кулаком в воздухе. — Я все детство это слышу: ах, Тина, оставь это братьям, ты же девочка, ни черта не можешь… Сами во всем разберемся, преподнесем несостоявшегося убийцу Мирону на блюдечке и будем пожинать лавры победителей.
— Ты про Макса забыла, — напомнила я, — который с собаками лежит.
— А, и Макс наконец поймет, что я — любовь всей его жизни, — ухмыльнулась подружка.
Восторга Тины я не разделяла, от происходящих вокруг событий утомилась, и хотела домой, о чем и сообщила ей. Подруга тут же разгневалась, напомнив мне о маньяках, которые только и жаждут найти меня в темном переулке и перерезать горло. Мы переругались, потом замирились, но домой я все-таки собралась.
Спустившись вниз, я обнаружила в гостиной Григория, который что-то печатал с озабоченным видом и пил чай.
— А, это ты, Полина, — с извиняющейся улыбкой произнес брат Тины. — А я тут… С Мартой был…Представляешь, документ один забыл составить, так Глеб меня чуть не прибил…
И хихикнул. Я еле удержалась от того, чтобы закатить глаза — ну взрослый ведь мужик, бизнесмен, собирается мэром стать, а все туда же.
— Григорий, — очень серьезно начала я разговор. — Я хочу вернуться к себе. Конечно, у вас тут хорошо, да и Тинка рядышком, но дома и стены помогают. Спасибо вам за гостеприимство.
— Послушай, — Гриша нахмурился, и отодвинул ноутбук в сторону. — Я думаю, это не лучшая идея. В городе что-то происходит, в твою квартиру залезли, и там небезопасно. Может, стоит остаться? Поверь, ты нас ни капли не стесняешь — я только рад, что Тине есть куда выплескивать ее неуемную энергию.
Ага, в доморощенные расследования и лазания по деревьям.
— Нет уж. Спасибо еще раз, но я домой. Пропустите или с боем прорываться?
Старший брат Тинки рассмеялся, и я тоже — такой уж у него был заразительный смех. Утирая слезы с глаз, Гриша улыбнулся:
— Право твое. Позволь хоть до дома тебя отвезти.
На это я согласилась, и уже через полчаса водитель доставил меня прямо до подъезда, поднялся со мной и осмотрел квартиру. Мебели здесь заметно прибавилось — появился новый телевизор, стол, парочка стульев и диван. Точь-в-точь как старый.
Досадуя на щедрость Глеба, я приняла душ и отправилась на кухню в поисках съестного. Холодильник был пуст, поэтому ограничиться пришлось чашкой чая. Его-то я как раз и допивала, когда раздался звонок в дверь. Подпрыгнув на месте, я бросилась к двери и уставилась в глазок, ожидая увидеть там бандитов, а вместо этого узрела злого Бельского.
Распахнув дверь, я опустила глаза в пол и глупо брякнула:
— Здрасте.
Отодвинув меня плечом, Глеб ворвался в зал, покружился на месте и прорычал:
— Ты что, глупая? Я велел… попросил оставаться у нас. Зачем ты домой поперлась?
— Так живу я здесь, — я скромно пожала плечом. — За порядок, конечно, спасибо, а вот мебель — это лишнее. Я как-нибудь сама.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Дура ты несчастная, — выплюнул Глеб, одаривая меня гневным взором. — Собирайся.
— Куда?
Ответом мне послужил выразительный взгляд. Схватившись для надежности за шкаф, я упрямо покачала головой:
— Я остаюсь дома.
— Здесь небезопасно. Грабители могут вернуться.
— Зачем? Все, что было ценного, они уже забрали, — возразила я.
— Я не думаю, что это обычные воришки, — вдруг сказал Глеб. — Что-то искали у тебя в квартире.
— Так деньги. Нашли и ушли.
— Где ты хранила украшения и наличные?
— В шкафу, — я кивнула головой в сторону, где раньше стоял шкаф. — На полке.
— То есть воры обнаружили бы их без проблем. Зачем тогда крушить мебель и переворачивать все вверх дном?
— Может, им показалось мало украденного, и они разозлились? — предположила я.
— Ага, — усмехнулся Глеб и скрестил руки на груди, став как-то выше и шире. В моей крохотной квартирке он и так возвышался, как монумент, заняв все пространство. — Что-то ты скрываешь, Полина. Собирайся и поехали.
— Нет, — упрямо повторила я, отводя глаза в сторону. Вот ведь следователь нашелся!
— Как хочешь, — надел на лицо маску безразличия Глеб. — А мебель — это подарок. Не отказывайся.
Молча пройдя мимо меня, Бельский вышел в коридор и крикнул: «Дверь запри!», затем хлопнула створка. Обиделся, значит. Немного погрустив, я отправилась на кухню, выпила вторую чашку чая, поглядывая на телефон. Может, позвонит? Или мне позвонить? Извиниться, а то правда, веду себя как свинья…
Мои размышления прервал звонок в дверь. «Вернулся», — обрадовано подумала я, распахнула створку и тут же попятилась назад, узрев двух громил из леса: Клыка и Гвоздя. Меня отшвырнули к стене, об которую я больно приложилась спиной, затем схватили за шкирку и поволокли в зал.
— Привет, красавица, — ласково улыбнулся мне Гвоздь, толкнув меня на пол. Я так и осталась там сидеть, а нежданные гости расселились на новеньких стульях.
— Здравствуйте, — решила я быть вежливой. — А вы кто и по какому вопросу?
Громилы переглянулись и рассмеялись.
— Шутки шутить вздумала? — спросил Клык и ударил меня по лицу. Легонько так, без фанатизма, но щеку обожгло огнем, а из треснувшей губы потекла кровь. — Где труп?
— Какой труп? — испуганно переспросила я, утирая рукавом рот. — Скажите мне, что вам надо? Я ничего не сделала…
— Ты, красавица, шутить заканчивай, — ответил Гвоздь. — Труп Стрелка где?
— Максима? Это которого все ищут? А я-то откуда знаю? — изумилась я. Кстати, вполне правдоподобно.
— А оттуда, — начал злиться Гвоздь. — Что труп привезли в лес и бросили в пятидесяти метрах от дороги. В тот вечер ты направлялась к Бельским, сошла на остановке и шла через лес, значит, труп ты нашла. Говори, где он, или зарежу!
Последние слова друга Клык сопроводил сильной затрещиной. Съежившись и закрыв голову руками, я испуганно заревела:
— Не знаю, там никого не было… Я просто шла по тропинке, вышла к дому и ничего не видела! Честно!
— Завязывай врать, — заорал Клык. — Черт, Гвоздь, давай пришьем эту девку!
— И никогда не узнаем, где тело, — хмыкнул Гвоздь. — Нет уж, она сейчас скажет нам всю правду, иначе… Слышишь, красавица, после разговора красавицей ты уже не будешь.
— Я вам правду говорю!
Я съежилась, ожидая еще одного удара, но вместо этого вдруг наступила тишина. Затем Гвоздь как-то резко подобрался, вскочил, успел открыть рот и упал прямо на меня. Я взвизгнула, погребенная под ста килограммами мужского тела, и услышала звуки борьбы. Точнее, удары обо что-то, потом стоны от боли и мат. Через минуту Гвоздя с меня спихнула мужская нога, и кто-то, схватив меня за руку, поднял вверх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Цела? — вглядывался в мое лицо Глеб. Я слабо охнула и вцепилась в его плечи.
— Да, кажется.
И тут мой взгляд упал на пистолет в руке Глеба, а затем — на Гвоздя. Он лежал на спине, бездумно смотря в потолок пустыми глазами, а на груди его расплывалось красное пятно.
