Так одно дело, когда знаешь кого кормить, а другое – когда даже не представляешь кому нужна пища. – вздохнула дрессировщица.
Даже слепые козлята могут найти вымя по молочному запаху. – произнесла старуха.
То есть тот, кому нужна помощь, сам найдет меня? – поинтересовалась Луиза.
Чтобы увидить их, иногда нужно только оглянуться. – ответила саамка.
Не знаю. – ответила циркачка, продолжая рассматривать бокал, и в нем она увидела отражение Елены, которая вдруг оказалась у нее за спиной.»
– Ты мне нужна. – прошептала на ухо циркачке мать Алекса.
Луиза кивнула и тихонько вышла из-за стола.
Они зашли сначала в раздевалку, а потом прошли на кухню, где сидел и скучал помощник господина Райле.
– А ты чего здесь делаешь? – удивилась Елена.
– Жду, когда нужно будет подавать гостям горячее. – раскачиваясь на стуле, ответил долговязый парень.
– И тебе не интересно, что говорит губернатор? – пристально посмотрела на него женщина.
– А меня оттуда не прогонят? – шмыгнул носом Ганс.
– Когда это тебя дядюшка Унто в черном теле держал? – чуть усмехнулась мать Алекса. – Не тогда ли, когда у тебя все тесто убежало, которое ему требовалось для приготовления пирогов для клиента и ему пришлось все делать из слоеного.
Белобрысый Ганс почесал большой пятерней в затылке и тяжело вздохнул.
– Иди, иди. – покачала головой Елена. – Можешь у стены постоять или взять стул и присесть в торец к детям.
Долговязый парень поднялся, неуклюже взмахнув своими длинными руками, почесал нос и вышел из кухни.
Мать Алекса посмотрела ему вслед, вздохнула и покачала головой.
– Ганс очень добрый. – обернулась она на Луизу. – но иногда берут сомнения в том, что он способен мыслить и принимать сам решения.
– Бабушка Суви говорила, что грибы бывают съедобные и нет. Мухоморами, которыми лоси лечатся, люди отравиться могут. – наклонила голову дрессировщица. – Кто знает какое предназначение у этого неуклюжего парня в этом мире?
– Конечно. – согласилась женщина. – Неизвестно: лучше ли иметь добродушного помощника, за кем надо приглядывать, чтобы он все правильно выполнял или очень смышленого, но лукавого, от которого не будешь знать, что ожидать.
– Да. – улыбнулась циркачка. – Только как же быть с поговоркой, которая гласит, что простота хуже воровства?
Елена закусила губу и прищурилась.
– Так никто и не спорит, что хороша золотая середина. – рассмеялась она. – Только вот где ж ее взять?
– Не знаю. – протянула Луиза. – Это несовершенство мира людей иногда приводит меня в тупик. Кажется, что все говорят на разных языках, и поэтому и не понимают друг друга.
– Да? – удивленно взглянула на нее мать Алекса. – А ведь я не так давно тоже об этом думала.
– Ничего не происходит случайно, как говорила бабушка Суви. – улыбнулась дрессировщица.
Елена улыбнулась и развела руками. После этого она достала небольшую деревянную кадушку, прижала ее к груди и с усилием открыла крышку. Заглянув в другой шкаф, она вытащила стеклянную банку, в которую пересыпала кофейные зерна, что были в первой таре. Потом взяла из рук Луизы сверток и уже оттуда высыпала содержимое в пустую кадушку, и плотно закрыла ее. Женщина быстро расставила все по местам, закрыла дверцы и отошла в сторону.
– Это куда? – спросила у нее дрессировщица, показывая на коричневую оберточную бумагу, которая лежала на столе.
– Пойду себе в шубу спрячу. – аккуратно складывая лист, ответила та.
– От тебя потом кофе будет пахнуть. – улыбнулась циркачка.
– И даже духи будут не нужны. – тряхнула Елена головой и отправилась в раздевалку.
Луиза тоже хотела пойти вслед за ней, но замешкалась, увидев свое отражение в начищенной до блеска медной кастрюле. Красивое личико миниатюрной циркачки превратилось там в необъятных размеров физиономию с вытаращенными глазами и гигантских размеров носом.
«Вот это великанша. – мысленно рассмеялась она. – Может это и есть мое настоящее лицо, которое прячется за моей внешностью? – с язвительной усмешкой подумала она. – Все, глядя на меня, думают, что я несу людям добро, а у меня внутри сидит тетка, которая только и думает как урвать для себя кусок послаще!» – уже в голос расхохоталась дрессировщица.
– Что случилось? – вернулась за подругой Елена, которая успела убрать бумагу.
– Подумала, что все люди напичканы как хорошим так и плохим. – пожала плечами Луиза. – Когда ты стоишь перед зеркалом – где уверенность в том, что настоящий именно ты, а не тот кто за стеклом.
– Не знаю. – вздохнула мать Алекса. – Здесь ли настоящее, там ли, была ли твоя жизнь или ее не было – так же непонятно, как и звезды, которые далеко. Неизвестно что будет завтра, главное, чтобы после тебя в этом завтра не осталась выжженная пустыня. Просто надо жить и помнить об этом. – пристально посмотрела на собеседницу женщина.
– Тяжело чувствовать в себе злобного великана. – грустно улыбнулась дрессировщица.
– Согласна. – кивнула Елена.
– А тем более, когда он в тебе не один. – добавила циркачка.
В это время на кухню заглянула Флора.
– Вы что тут делаете? – всплеснула руками она.
– О чем договаривались. – удивленно посмотрела на жену Гургена мать Алекса.
– Там губернатор уже все сказал, поднял бокал, чтобы выпить за прошедший год и все увидели, что вас нет. – возмущенно проговорила женщина.
– Дааа? – протянула Елена. – Я думал, а он еще долго будет говорить.
– Всю ночь? – с легкой иронией спросила Флора.
Мать Алекса отвела взгляд в сторону и улыбнулась.
– Ну, задержались немного. – пожала плечами она.
– Немного. – с укором повторила за ней Эманова.
– Женщины имеют право задерживаться в туалетных комнатах. – легкомысленно ответила Елена.
– На всю ночь? – не выдержала и рассмеялась Флора.
Мать Алекса хитро посмотрела на нее, поджала губы, пряча улыбку, и вышла из кухни, поправляя на ходу волосы.
– Мы немного задержались? – улыбнулась она всем присутствующим, взгляды которых были устремлены на нее, когда она появилась в зале.
– Немного сдержанно, но доброжелательно ответил губернатор.
Елена извинилась перед всеми за отсутствие и, не присаживаясь, взяла пустой бокал.
Долговязый Ганс, поймав взгляд хозяина, подошел к женщине и, выяснив ее предпочтение, налил ей розового вина.
– За год уходящий? – произнесла она, глядя на господина Райле.
– Хорошо, что он был. – ответил тот, немного приподнял бокал и улыбнулся.
– Да. – решительно выдохнула женщина и сделала небольшой глоток.
Когда Елена и губернатор сели на свои места, то директор цирка захотел сказать речь, но хозяин вечера попросил его немного подождать, чтобы гости смогли немного перекусить.
– Разве Вы не голодны? – с улыбкой обратился он к господину Шеллу.
– От одного вида Ваших закусок захочется есть. – рассмеялся тот.
– А Вы не смотрите на них, а кушайте. – добродушно произнес дядюшка Унто. – Если понадобится что-то, то принесем еще. – добавил он.
К приготовлению еды кондитер всегда относился с большим почтением, а к праздничному вечеру он начал готовиться загодя. Сначала было составлено меню для торжества, а потом сделаны необходимые приготовления. Унто договорился с колбасником о приготовлении нежного паштета из говяжьей печени, запеченного холодного мяса и нежирного холодца. Булочника Ханонен попросил напечь пирогов с рыбой, клюквой и сладким творогом. Заливное из форели он сделал сам, а за винами и фруктами съездил в другой город. Сладкие напитки для детей всегда были в ассортименте у кондитера, и поэтому много времени на приготовление морсов и лимонадов ему не потребовалось. На горячее он решил приготовить гуся с клюквенно-медовой подливой и запеченного сига в сыре. Унто очень хотел, чтобы еда понравилась всем и взрослым, и детям, и поэтому с волнением следил за тем, как гости ели.
– Отличный стол. – улыбнулась ему Елена.
– Любой может выбрать то, что ему нравится. – согласилась с подругой Элна.
Когда Ханонен услышал эти слова, то немного успокоился и сам приступил к трапезе.
Глава 11
Девушка с темно-русой косой толщиной в руку сидела на стуле и пыталась рассмотреть свое отражение в начищенном до зеркального блеска серебряном подносе. Неясные очертания ее облика ничуть не смущали девицу, и она поворачивала голову, то в одну, то в другую сторону. Откуда-то доносились звуки женского голоса, на которые девушка не обращала внимание.
– Разбилось что-то. – обратился к русоволосой полный мужчина в белом фартуке, когда послышался звон стекла.
– А ты дядь Володь удивлен? – обернулась к нему девица.
– Да нет. – пожал плечами тот. – Только потом тебя заставят все убирать. Смотри осторожнее с осколками – не поранься. – тепло по-отечески добавил он.
