полости от внутренностей. Здесь стоит специально обученный человек для отбора из накопителя печени, икры, молок. Он их сортирует, промывает и отставляет в сторонку.
Первые четыре часа вахта работает в авральном режиме, а после перерыва с каждого этапа производства один матрос переходит на выработку продукции для личного потребления. Многие не верят, но в нашей бригаде на это время оставались по одному матросу на заливке форм рыбой и их отправки на заморозку. Все было отлажено и проходило без сучка и задоринки.
«Отдельная бригада» занимала свои места на консервной линии. Отобранные и промытые деликатесы укладывались в жестяную баночку и отправлялись в автоклавы. За время перерыва креветки, крабовые конечности и кальмары варились острым паром в отдельных баках и также очищались, нарезались и попадали в свою баночку для термической обработки или в пакеты для заморозки.
Здесь надо оговориться, что в таком режиме бригады работали в ночные часы. Днем на подвахте, согласно графику спускались в завод свободные члены экипажа: механики, мотористы, штурмана, рулевые, судовой врач и даже капитан-директор с его заместителем по производству. В такие смены за первые четыре часа набиралось много «материала» на собственную выработку.
Странно, весь экипаж получал свой «подарок» по окончанию рейса и все же производство левака велось в «тайне». Наверное, на борту были любители «стукануть».
Ближе к концу промысла готовилась вяленая рыба. Она была либо просто тушкой, либо ее нарезали. Также готовили кальмар. На берегу под пиво это мечта любого «пивного» животика.
И вот траулер торжественно встречают в порту. Постановка к пирсу и сход экипажа на берег. Где бы, не ошвартовалось судно, экипаж должен пройти две проходные: с пирса и с территории порта, либо завода. И тут начинаются игры в кошки-мышки. Естественно, портовские, зная, что моряки пришли из долгого рейса, желают поживиться «дарами» морей.
— Это что?
— Горошек!
— Какой горошек? Что в банках?
— Горошек! Что не видно? Написано «Зеленый горошек».
— Чего мне голову морочишь? Открывай!
— Купи и открывай!
Купить охранники ЧОПов не решались и после перебранки отпускали матросов на все четыре стороны. А в сумках в литографических баночках с горошком, маринованными помидорчиками, томатной пастой, молодыми корнишонами, проходили, заготовленные деликатесы.
Ну, конечно, мы не сразу все свое забирали. Спустя пару дней, когда портовские успокаивались, мы выносили остатки. Правда, с охранниками делились солено-вяленой нарезкой, подкидывали мужикам в стеклянной банке печень, сушеных окуньков. Не поделишься, в следующий раз выпотрошат по полной.
— Чего спрашиваешь? Где брали литографическую баночку?
— Так кто, где добывал перед рейсом. У нас в стране были бы деньги, товар сам тебя найдет!
Вот такая история, брат.
Шлюпка
В соответствии с Конвенцией 1867 года Аляска и Алеутские острова навсегда стали американскими. Морскую границу между двумя странами установили по меридиану, соответствующему 168 градусам западной долготы.
Такое положение сохранялось более ста лет. В 1977 году прибрежные страны стали устанавливать двухсотмильные рыболовные зоны. В Беринговом море следовало провести разграничения там, где две зоны накладывались друг на друга. Возник спор, в результате которого образовалась «потерянная» часть пространства, напоминающая неправильный треугольник. Долгое время данную зону США считали своей и выдавали квоты на вылов промысловых пород рыб, в том числе СССР до 1981 года.
Однако с 1990 года эта территория по Соглашению Шеварнадзе-Бейкера перешла под юрисдикцию США.
И вот один «морской волк» рассказал такую историю.
Да, с этим «треугольником» до сих пор идут споры. Чей он, кому и как? Но это все там, наверху, а рыбаки остаются рыбаками и свой карман, как говорится, ближе к телу.
В те годы янки не так сильно зверствовали в том районе, и вылов минтая вели как американские, так и российские промысловые суда. Порой здесь же можно было встретить экспедиции под флагами Китая, Польши, Германии. «Буржуйский» флот выстраивался, словно комбайны на хлебной Ниве и вел траление. После подъема трала, суда ложились в дрейф до полной переработки сырца.
Наша экспедиция как гончие псы — на триста шестьдесят градусов по горизонту то тут, то там наш ловец. Пыхтят, работают, бегают… кроме плана надо левака сделать столько же, чтобы премиальные получить и валюту на порт иностранный поиметь.
Если в «треугольник» заходили официально, то на борт российского промысловика поднимался штатовский «ревизор». Он пытался вести учет выловленного сырца. Вот-вот, именно пытался. Наш «Ваня» столько уловок придумывал, что «серьезный» представитель с «надутыми щеками» один трал в сутки пропускал обязательно. Иной раз даже жаль было их представителей. Они же стараются работать честно, мы тоже, а не получается договориться по-братски.
И тут нашему «Деду» (старшему механику) во время завтрака пришла в голову мысль, а он возьми и озвучь ее на весь коллектив: «Чтобы с янки подружиться, надо устроить спортивные состязания и сблизиться с хлопцами!». Как все гениально и просто.
И часу не прошло после приема пищи, как предложение о проведении международных состязаний по гребле на шестивесельных морских шлюпках, долетело до флагмана нашей экспедиции.
Пока суть, да дело, еще сутки ушли на согласование мероприятия с капитанами иностранного флота и нашими судовладельцами. Не поверите, но добро было получено.
— Какая безопасность? Ну, ты далекий… в то время на каждом корабле присутствовал замполит (заместитель по политической части)… он за все эти тайны и нес ответственность. Не отвлекай…
В назначенный день, словно на параде, флот построился в две линии, как бы в кильватерные колонны. На воду было спущено четыре яла. В них разместились российские, американские, китайские и польские «спортсмены-гребцы». По количеству кораблей в одной колонне, получалось расстояние от старта до финиша метров восемьсот. Линии начала и окончания пути обозначали тросами, натянутыми между головными и замыкающими судами. Наш траулер был замыкающим. В районе финишного троса стоял капитан и замполит, который в руках держал видеокамеру для фиксации финиша.
Погода «миллион на миллион», полный штиль. Экипажи высыпали вдоль бортов. Все шумят. Кто-то успел плакаты нарисовать «Молодцы!», «Вперед!», «Так держать!». С иностранных судов также имелись плакаты и флаги. Самые дисциплинированные китайцы. Все по команде: и кричалки, и хлопки, и песни… Вдруг, тишина!
После минутного затишья, раздался выстрел, словно из пушки. Шлюпки устремились к финишу. Нам казалось, они идут одинаково. На расстоянии мы не видели кто первый. И только, когда ялы приблизились к БАТМу, стало ясно, что первой с незначительным отрывом идет китайская команда, практически вровень «маслали» весла наши и американские гребцы и чуть отстав, шли поляки. И вот финиш. Замполит произвел видеофиксацию. Капитан сообщил на мостик
