Как бы то ни было, меня не покидает ощущение, что все вокруг недоговаривают чего-то. Будто я одна не знаю чего-то очевидного, в курсе чего все остальные жители этого города.
Порыв ветра шелестит краями листовок, приклеенных к фонарным столбам, и у меня не получается не обращать внимание на лицо Кристины Мёллер, задумчиво глядящее на меня с объявления.
«Если хочешь жить…» – звучит в ушах голос парня в маске, и я понимаю: если кто и знает, куда пропала девушка, то это Бьорн. Возможно, он и есть причина ее исчезновения. И вероятно, мне стоило бы рассказать об этом кому-то. Но кому, если отец Бьорна – начальник полиции? Он ведь ни за что не выдаст сынка! И как мне быть?
Я плетусь к дому, не поднимая головы.
Пинаю камешки, и те прыгают по асфальтовому полотну, резво кувыркаясь в воздухе. «Нужно будет взять дополнительные часы по истории – это единственный предмет, по которому я немного отстаю. По всем остальным предметам гимназия Реннвинда идет в ногу с остальными школами, и проблем с материалом у меня возникнуть не должно».
Камешек останавливается у чьих-то ног, и я замираю.
Поднимаю взгляд и широко распахиваю глаза.
– Ингрид?!
Тетя сидит на верхней ступеньке крыльца, по-детски неуклюже уперев подбородок в ладони. У нее уставший взгляд, одежда помята, но лицо выглядит свежим, а длинные светлые волосы красиво колыхаются на ветру.
– Ты приехала! – Радостно восклицаю я. И тут же прикусываю губу, вспомнив о том, что вообще-то тетя должна сейчас быть в бешенстве от моего поступка. – Ты приехала…
Она молчит, и у меня не получается считать эмоции из ее взгляда. Я оглядываюсь в поисках ответов и вижу на дороге старенький седан тети, набитый под завязку сумками и растениями.
– Я так рада! – Я опускаюсь на ступень рядом с ней. – Ты провела в дороге весь день? И привезла с собой свои вещи… – Осторожно беру ее руку в свою ладонь. – Значит, ты останешься со мной здесь, да?
Ингрид медленно поворачивается.
– Ты хоть скучала по мне, детка? – Вздыхает она.
Я расплываюсь в улыбке.
– Каждую минуту! Честно-честно! Очень-очень! Клянусь! – И крепче сжимаю ее руку.
– Ты знаешь, что этим побегом свела с ума свою бедную тетю?
– Прости… – Искренне говорю я. – Прости! В тот момент мне казалось, что я поступаю правильно. Мне так не хотелось быть тебе обузой!
– Обузой? – Таращится Ингрид. Ее карие глаза распахиваются в удивлении. – Как ты могла так подумать? Я ведь растила тебя с самого рождения! Я люблю тебя как собственную дочь, Нея!
– Я знаю. – Всхлипываю я. – Просто мне всегда казалось, что из-за меня ты не заводишь собственную семью…
– Семью? Ты – моя семья, Нея! – Она качает головой, а затем сгребает меня в охапку. – У меня же никого кроме тебя нет, детка. Да я… я… я чуть с ума не сошла, когда прочитала твою записку! – Тетя отстраняется, чтобы наградить меня шутливо-строгим взглядом. – Клянусь, отшлепала бы твою бессовестную задницу, окажись ты рядом в тот момент – так я разозлилась! – Она шмыгает носом. – А потом испугалась, разревелась от переживаний. Не помню, как собрала все вещи и метнулась вслед за тобой!
– Я очень виновата. – Мой голос сипнет.
– Ты уже большая и сильная девочка, Нея. – Бормочет Ингрид, вытирая пальцами слезы с моего лица, а затем целует меня в обе щеки. – Но больше никогда не поступай так со мной, ладно?
– Хорошо.
– Переезд – дело серьезное, и вот так спешно не решается. – Она притягивает меня к своей груди, обнимает и гладит по спине. – Я же не была против, просто хотела сделать все по-человечески. Я понимаю, почему тебя тянуло на родину матери: ты ищешь ответы, и уверена, очень скоро найдешь их. Просто всему свое время, малыш. Всему свое время.
– Мне скоро восемнадцать, – шутливо протестую я. – Какой я тебе малыш?
– Для меня ты всегда останешься моей маленькой девочкой, Нея. – Улыбается Ингрид, отстраняясь и беря в ладони мое лицо. – Такая взрослая, посмотрите-ка. Сбежала в другой город – ну, кто бы мог подумать?
– Я уже прибралась в бабушкином доме и разложила свои вещи. – Гордо сообщаю я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Тетя качает головой.
– И как там?
– Уютно и… старомодно.
– Ну, с этим мы справимся. – Она смеется. – Если ты, конечно, позволишь мне остаться? Это ведь твой дом.
– Разумеется, ты должна остаться со мной! Я больше не хочу разлучаться, Ингрид!
Тетя улыбается, и клянусь, ее улыбка сияет так, что могла бы разогнать и облака.
– Я очень переживала. – Сознается она, вздохнув.
– Прости. – Еще раз повторяю я.
Мы обнимаемся снова.
– Даже не представляю, как ты тут справилась со всем. – Шепчет тетя.
– Я поступила в гимназию Хемлиг и уже два дня посещаю занятия!
– Но как они… как они приняли тебя?
– Есть пара формальностей: ты как опекун задолжала им пару подписей, – хихикаю я, – поэтому придется тебе зайти туда на неделе.
– Ну, это без проблем. – Понимающе кивает Ингрид.
– Спасибо!
Мы размыкаем объятия, и тетя заботливо тянется к моим волосам:
– Распусти их, Нея. – Она освобождает от резинки спутанные пряди и проводит вдоль них пальцами. – Вот так. Не прячь свою красоту. Твоя красота – твоя сила, помни это.
– Мне так не хватало твоих наставлений! – Смеюсь я.
Ингрид поправляет мамин кулон на моей шее, затем устало улыбается:
– Пора нам с тобой выпить чаю.
Мы встаем и вместе входим в дом.
Тетя останавливается каждые два метра, чтобы поглазеть на меблировку, обои и внимательно рассмотреть каждую мелочь.
Я не в силах угадать по ее взгляду: грустно ей от нахлынувших воспоминаний или радостно, но понимаю одно – мысленно Ингрид смотрит картинки из прошлого, и они сменяются перед ее взором точно кадры старой киноленты.
– Я столько раз приходила сюда в детстве. – Наконец, произносит она, останавливаясь у камина. – С тех пор почти ничего не изменилось в этом доме.
– А что изменилось? – Интересуюсь я.
– Теперь повсюду разбросаны твои вещи, Нея. – Улыбается тетя.
Я смеюсь, и мы вместе идем на кухню.
Через несколько минут помещение наполняют ароматы трав, которые мы завариваем в прозрачном чайнике, запах подсушенного в тостере хлеба и сыра. Мы едим, болтаем, смеемся, делимся новостями, но все обрывается в один прекрасный момент, когда раздается звонок в дверь.
– Ты ждешь кого-то? – Спрашивает тетя, застывая с чашкой чая в руке.
– Нет. – Я мотаю головой.
Она встает и подходит к окну.
– Там какой-то парень. – Ингрид бросает на меня долгий испытующий взгляд. – Высокий и симпатичный.
– Микке… – Вдруг осеняет меня.
Глава 10
– Сколько дней ты в этом городе? Два или три? – Оборачивается тетя. – И уже обзавелась парнем?
Мои щеки вспыхивают.
– О, боже, нет! Он – просто… Мы с ним учимся вместе!
Круто, теперь у меня еще и язык заплетается!
– Дай угадаю. – Ингрид издевательски прищуривается. – Ты пригласила его домой, чтобы вы сделали вместе чертовски сложную домашку по биологии?
– Нет! – Я подскакиваю со стула. – Микке позвал меня прогуляться вечером, а я совершенно забыла об этом.
– Я открою. – Жестом тетя указывает мне сесть на место, затем ставит кружку на стол и отправляется в коридор.
Мне хочется провалиться под землю. Ингрид серьезно относится к своим опекунским обязанностям, и я все еще помню, какой допрос она устроила Магнусу Бергу, когда тот в восьмом классе пришел делать со мной совместный проект по географии: клянусь, он общался больше с ней, чем со мной, потому, что тетя бомбардировала его неудобными вопросами каждые две минуты.
– Но… – Я делаю шаг, но так и не решаюсь отправиться за ней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Забота обо мне доставляет Ингрид удовольствие и позволяет чувствовать себя важной частью моей жизни – это я знаю и потому решаю: хватит с нее и моего побега в Реннвинд, можно какое-то время побыть и хорошей девочкой.
Звонок в дверь раздается снова, а затем я слышу, как скрипит входная дверь.
