– У вас такой здоровый вид, мадемуазель, что вам вряд ли нужна вся эта чепуха.
– Мне не нужна, – согласилась Барбара. – А Люсии нужна. У нее с утра ужасно болит голова.
– Бедняжка, – посочувствовал Пуаро, и в голосе у него было искреннее сочувствие. – Так это она попросила вас принести лекарства?
– Да, – сказала Барбара. – Я уже дала ей аспирин, но аспирин не помог, и она попросила что-нибудь посильнее. Я решила отнести ей весь ящик... И уже отнесла бы, если бы не вы.
– Если бы не мы... – задумчиво повторил Пуаро, опершись о ящик. – А что изменилось здесь из-за нашего присутствия, мадемуазель?
– Вы и сами видите. Во-первых, этот ящик еще здесь, – фыркнула Барбара. – И наша тетушка, например, раскудахталась, как старая курица! А Ричард! Чертов зануда! Толку от него! Когда женщина больна, толку от мужчин вообще не дождешься.
Пуаро понимающе кивнул.
– Конечно, конечно. – Он еще раз кивнул в знак согласия, провел пальцем по жестяной крышке и бегло взглянул себе на руки. – Должен сказать, мадемуазель, вам очень повезло со слугами, – прокашлявшись, вдруг сказал он без всякого перехода.
– Со слугами? – удивилась Барбара.
Пуаро показал на крышку:
– Смотрите. Ни пылинки. Каждый раз забираться на стул, чтобы вытереть пыль там, где никто не видит... Не в каждом доме такие старательные слуги.
– Действительно, – согласилась Барбара. – Вчера и я этому удивилась.
– Так вы снимали ящик вчера?
– Да, после обеда. Здесь лекарства, которые когда-то сложила для отправки в больницу моя сестра.
– Что ж, давайте-ка и мы на них посмотрим, – сказал Пуаро и начал вынимать из ящика пузырьки и склянки, прочитывая этикетки, а брови его удивленно взлетали вверх. – Стрихнин... атропин... Прелестная коллекция, мадемуазель, прелестная. Ого! Гиоцин, и эта склянка почти пустая!
– Что? – ахнула Барбара. – Как пустая? Вчера всё тут было полное, все скляночки. Я точно помню.
– Voila! – Пуаро поднял склянку и снова положил на место. – Любопытно. Очень любопытно. Рассказывайте, рассказывайте... Как вы их назвали? Скляночки?.. Скляночки вчера были полные? А где именно они были и кто их видел, мадемуазель?
– Ну-у, когда я сняла ящик, я поставила его на стол... Потом пришел доктор Карелли. Он тоже заглянул в ящик и объяснил, что это за лекарства, потом...
Барбара замолчала, потому что открылась дверь и вошла Люсия. При свете дня ее бледное, гордое лицо казалось измученным, в уголках рта залегли горькие складки. Барбара кинулась к ней.
– Дорогая моя, тебе не нужно было вставать. Я сейчас бы принесла лекарство.
– Мне уже лучше, голова почти не болит, – сказала Люсия, не сводя глаз с лица Пуаро. – Я спустилась, потому что мне нужно поговорить с вами, месье.
– Но, милая моя, тебе, наверное, лучше...
– Барбара, пожалуйста...
– Как хочешь, тебе виднее
Барбара направилась прочь из комнаты, а Гастингс ринулся вперед, чтобы распахнуть перед ней дверь. Люсия опустилась на стул.
– Месье Пуаро... – неуверенно начала она и замолчала.
– Я весь к вашим услугам, мадам, – вежливо отозвался сыщик.
– Месье Пуаро, – снова сказала Люсия, и голос у нее задрожал, – вчера вечером я обратилась к вам с просьбой. Я просила вас остаться в доме... Я просила. Но сегодня я поняла, что ошиблась.
– Вы уверены, мадам? – спокойно спросил Пуаро.
– Вполне. Вчера я переволновалась, перенервничала. Я благодарна вам за то, что вы взялись за дело, но теперь я прошу вас уехать.
– Да? C’est comme зa! [7] – себе под нос пробормотал Пуаро. Вслух же сказал только: – Понимаю, мадам.
– Значит, мы договорились? – Люсия поднялась.
– Не совсем, мадам, – Пуаро подошел ближе. – Если вы помните, вчера вы выразили сомнение в том, что ваш свекор умер естественной смертью.
– Я была вне себя, – сказала Люсия. – И не отдавала себе отчета в том, что говорю.
– Значит, теперь у вас нет таких подозрений?
– Ни малейших, – твердо ответила она.
Пуаро приподнял брови и молча смотрел на Люсию.
– Почему вы так смотрите на меня, месье Пуаро? – с тревогой спросила молодая женщина.
– Потому, мадам, что иногда трудно заставить пса взять след. Но если он его взял, то уж пойдет по следу во что бы то ни стало. Если он хороший пес. А я, мадам, не просто хороший, лучше меня не бывает.
Люсия пришла в страшное волнение:
– Нет! Вы должны уехать! Умоляю вас, ведь это я ваша нанимательница. Вы не понимаете, сколько горя вы можете принести, если останетесь!
– Горя? – переспросил Пуаро. – Лично вам, мадам?
– Всем нам, месье Пуаро. Я больше ничего не могу сказать, только прошу поверить мне на слово. Я ведь поверила вам сразу, едва вас увидела. Пожалуйста...
Она замолчала, потому что открылась дверь и вошли Ричард и доктор Грэм. Вид у Ричарда был встревоженный.
– Люсия! – воскликнул он от неожиданности, увидев жену.
– Что случилось, Ричард? – Она взволнованно бросилась к мужу. – Что произошло? Я ведь вижу: что-то произошло? Что?
– Ничего страшного, дорогая, – попытался он успокоить жену. – Пожалуйста, оставь нас на минутку одних.
Люсия не сводила с него испуганных глаз.
– Но я...
Она не закончила фразы, потому что Ричард твердо подвел ее к выходу и открыл дверь.
– Пожалуйста, – настойчиво повторил он.
Повернувшись в последний раз, Люсия бросила на него взгляд, и в глазах ее был страх.
Глава 11
Доктор Грэм положил на кофейный столик свою сумку и сел на диван.
– Боюсь, месье Пуаро, дела наши плохи.
– Плохи? Значит ли это, что вам удалось установить истинную причину смерти сэра Клода?
– Удалось. Сэр Клод умер от отравления каким-то сильным ядом растительного происхождения, – сказал доктор Грэм.
– Например, гиоцином? – позволил себе предположить Пуаро, поднимая ящик с лекарствами.
– Не «например, гиоцином», а именно гиоцином, – произнес доктор Грэм, несколько изумленный проницательностью детектива.
Пуаро отошел в сторонку, поставил ящик на стол возле граммофона и склонился над ним. Любопытствуя, Гастингс подошел поближе, а Ричард Эмори присел на диван рядом с доктором.
– Что все это значит? – спросил он.
– Во-первых, это значит, что нужно вызвать полицию, – ответил доктор Грэм.
– Боже мой! – ужаснулся Ричард. – Это невозможно. Постарайся как-нибудь это замять.
Доктор Грэм внимательно посмотрел на приятеля и заговорил, медленно и осторожно подбирая слова.
– Дорогой Ричард, – сказал он. – Поверь, мне и самому очень тяжело, и я, как никто, сочувствую твоему горю. Все это ужасно, и особенно потому, что при сложившихся обстоятельствах самоубийство исключено.
Ричард ответил не сразу.
– Ты хочешь сказать, отца убили? – дрогнувшим голосом спросил он.
Доктор Грэм не ответил и лишь молча кивнул головой.
– Убийство! – воскликнул Ричард. – Ради всего святого, что же теперь будет?
Доктор Грэм торопливо, стараясь говорить исключительно деловым тоном, сказал:
– Мне придется известить коронера. Дознание назначат, скорее всего, на завтра.
– Ты... Ты хочешь сказать, делом займется полиция? Неужели ничего нельзя сделать?
– Нет. И ты должен меня понять, Ричард.
– Но почему, почему ты не предупредил...
Ричард был в отчаянии.
– Ричард, послушай. Возьми себя в руки. Ты не можешь не понимать: то, что я сделал, – мой долг, – перебил его доктор Грэм. – В конце концов, чем быстрее полиция возьмется за расследование, тем лучше.
– Боже мой! – воскликнул Ричард.
– Ричард, я все понимаю. Поверь, понимаю. Для тебя это ужасный удар. Но мне нужно еще кое о чем тебя спросить. Ты сейчас способен отвечать?
Доктор Грэм старался теперь говорить как можно мягче и спокойнее.
Ричард сделал над собой усилие.
– Что ты хочешь узнать?
– Во-первых, – сказал доктор Грэм, – я хочу знать, что твой отец вчера ел и пил?
– Дай подумать. То же, что и все. Суп, жареную камбалу, котлеты, фруктовый салат.
– Что он пил?
На мгновение Ричард задумался.
– Они с теткой пили бургундское. Рейнор, кажется, тоже. Я виски с содовой. Доктор Карелли... да, доктор пил белое вино.
– А-а, этот загадочный доктор Карелли, – пробормотал Грэм. – Прости, Ричард, но ты хорошо знаешь этого человека?
Гастингс, чтобы лучше услышать ответ, подошел поближе.
Ричард сказал:
– Ничего я о нем не знаю. До вчерашнего дня я вообще не знал о его существовании.
– Но ведь он друг твоей жены, – сказал доктор.
– Возможно.
– Но она-то его знает?
– Послушай, они просто когда-то были знакомы.
Грэм прищелкнул языком и покачал головой.
– Надеюсь, ты попросил его пока не уезжать? – спросил он.
– Разумеется, – Ричард пожал плечами. – Я предупредил, что ему лучше остаться здесь до тех пор, пока не выяснится, куда подевался листок из сейфа. Я даже послал за его вещами в гостиницу.
– Он не спорил?
– Нет, он сразу согласился.
– Гм, – только и сказал доктор Грэм и обежал взглядом комнату. – А комната?.. – спросил он.
