– Конечно, – согласился Пуаро. – И людей, которые его населяют. Люди – странные существа, а некоторые люди – особенно. Взять, к примеру, нашего вора, до чего он странный.
– Согласен, – кивнул Карелли – в высшей степени странный.
– Он у нас не только вор, но и шантажист.
– Что значит шантажист? – насторожился Карелли.
– Шантажист – это человек, который занимается шантажом, – пожал плечами Пуаро.
Возникла неловкая пауза.
– Но мы удалились от главной темы, – вновь заговорил Пуаро, – от смерти сэра Клода Эмори.
– От смерти сэра Клода? Почему это у нас стало главной темой?
– Ах, ну да, – спохватился Пуаро. – Вы ведь еще не знаете. Мне очень жаль, но сэр Клод умер отнюдь не от сердечного приступа. Он умер от яда.
Говоря это, он не спускал пристального взгляда с итальянца, стараясь не упустить ни одного самого незаметного движения.
– Понятно, – только и сказал Карелли, одобрительно кивнув головой.
– Вы нисколько не удивлены? – спросил Пуаро.
– Честно говоря, нет. Я и сам заподозрил это еще вчера.
– Что ж, в таком случае дело приобретает более серьезный оборот. Боюсь, – сказал Пуаро, и голос его приобрел твердость, – вам лучше пока не уезжать, доктор Карелли.
Карелли подался вперед.
– Вы что же, связываете смерть сэра Клода с пропажей бумаги?
– Безусловно, – отвечал Пуаро. – А вы разве нет?
– Вы хотите сказать, что никто в доме, никто, кроме вора, не был заинтересован в смерти главы семьи? Но что означает его смерть почти для всех? Я отвечу, месье Пуаро. Она означает для них свободу. Свободу и то, о чем вы и сами сейчас упомянули – деньги. Старый Эмори был тиран и во всем том, что не касалось работы, человек ничтожный.
– Вы узнали об этом вчера, месье доктор? – как бы между прочим спросил Пуаро.
– А что, если так? – отозвался Карелли. – У меня есть глаза. Я смотрю и вижу. Как минимум трое из домашних вполне могли хотеть его смерти. – Карелли поднялся и взглянул на каминные часы. – Впрочем, ко мне это не имеет ни малейшего отношения.
Гастингс заинтересованно подался вперед.
– Очень жаль, я надеялся на вашу помощь, месье Пуаро.
– Очень жаль, месье доктор, – сказал Пуаро, – но ничем не могу помочь.
– Я вам еще нужен? – спросил Карелли.
– На данный момент нет.
Доктор Карелли направился к двери.
– Могу еще кое-что вам сказать, месье Пуаро, – сказал он, глядя прямо в глаза детективу. – Женщина, если ее загоняют в угол, может стать очень опасной.
Пуаро вежливо поклонился. Карелли насмешливо отвесил поклон и вышел.
Глава 12
Дверь за Карелли закрылась, а Гастингс, потеряв дар речи, продолжал смотреть ему вслед.
– Послушайте, Пуаро, – наконец проговорил он. – Как вы думаете, что он хотел этим сказать?
Пуаро пожал плечами.
– Ничего особенного, пустые слова.
– Нет, Пуаро, – не согласился Гастингс. – По-моему, он на что-то намекал.
– Позвоните, пожалуйста, Тредвеллу, Гастингс, – вместо ответа попросил маленький детектив.
Гастингс нажал на кнопку.
– Что вы собираетесь делать? – не успокоившись, спросил он.
Пуаро, как всегда, слукавил.
– Увидите сами, дорогой друг. Терпение – высшая добродетель.
Тредвелл вошел с привычным вопросом:
– Вы звонили, сэр?
Пуаро улыбнулся своей сияющей улыбкой.
– А-а, Тредвелл! Не соизволите ли вы передать мой нижайший поклон мисс Кэролайн Эмори и попросить уделить мне несколько минут?
– Разумеется, сэр.
– Благодарю вас.
Едва дождавшись, когда дворецкий закроет за собой дверь, Гастингс воскликнул:
– Но, Пуаро, бедная старушка слегла. Ей плохо, зачем ее-то тревожить?
– Мой дорогой Гастингс знает все на свете! Вы уверены в том, что она слегла?
– А-а... разве нет?
Пуаро дружески потрепал его по плечу.
– Именно это я и хочу выяснить.
– Понимаю, конечно... – в растерянности произнес Гастингс. – Но вы разве забыли? Ричард Эмори сказал, что она слегла.
Детектив спокойно посмотрел другу в лицо.
– Гастингс, – проговорил он, – в доме произошло убийство. И как же ведут себя близкие убитого? Лгут! Лгут и лгут. Почему вдруг мадам Эмори ни с того ни с сего решила от меня избавиться? Почему и месье Эмори тоже решил от меня избавиться? Почему он не захотел, чтобы я встретился с мадемуазель Эмори? Что она может сказать такого, чего я, на его взгляд, не должен узнать? Послушайте, Гастингс, здесь что-то происходит. Не только банальное, подлое убийство. Здесь происходит еще одна драма.
Он говорил бы дальше, но тут появилась мисс Эмори.
– Месье Пуаро, – начала она, прикрывая за собой дверь, – Тредвелл сказал, вы хотели меня видеть.
– Да, мадемуазель, – с поклоном ответил Пуаро. – Я хотел бы задать вам всего несколько вопросов. Не будете ли вы любезны сесть? – Он помог ей опуститься в кресло. Кэролайн с тревогой посмотрела на сыщика. – Безусловно, я понимаю, что вы выбиты из колеи, и вам нехорошо.
Устроившись за столом напротив мисс Эмори, Пуаро изобразил на лице искреннее сочувствие.
– Не буду скрывать, для меня это был удар, – вздохнула Кэролайн. – Ужасный удар. Но я всегда говорила, что нельзя терять голову ни при каких обстоятельствах. За слугами, знаете ли, нужен глаз. Вы же знаете, что такое слуги, месье Пуаро, – затараторила она. – Похороны для них развлечение. По-моему, они вообще все больше любят похороны, чем свадьбы. А наш дорогой доктор Грэм... Он такой умный, так умеет помочь. Очень хороший врач и без ума от Барбары. На мой взгляд, Ричард напрасно относится к нему без должного внимания, но... О чем это я? Ах да, о докторе Грэме. Он молод. Но год назад у меня случился неврит, и он с ним быстро справился. Я нечасто болею. Нынешняя молодежь куда болезненней нас. Люсия вчера едва не упала в обморок за обедом, ей пришлось даже выйти из-за стола. Нервы у бедняжки неважные. Но что ожидать от женщины, если у нее в жилах итальянская кровь. Хотя, насколько я помню, когда украли бриллиантовое колье, она отнеслась к этому довольно спокойно...
Мисс Эмори замолчала, переводя дух, и Пуаро, который тем временем достал портсигар и собрался закурить, не преминул воспользоваться паузой:
– У мадам Эмори украли бриллиантовое колье? Когда же это произошло, мадемуазель?
На минуту Кэролайн задумалась.
– Дайте вспомнить. Кажется... Да, конечно! Два месяца назад, как раз примерно в то время, когда Ричард и Клод поссорились.
Пуаро взглянул на свою сигарету.
– Вы позволите мне закурить, мадемуазель? – спросил он и, получив в ответ очаровательную улыбку, полез в карман за спичками. Прикурив сигарету, он вопросительно взглянул на мисс Эмори, но пожилая леди молчала, и Пуаро подсказал: – Кажется, вы заговорили о ссоре.
– Пустяки, – отмахнулась Кэролайн. – Просто Ричард наделал долгов. Но кто, скажите, в молодости не делал долгов? Впрочем, нет, Клод не делал. Клод всегда был очень положительный, даже студентом. Потом, разумеется, он стал тратить очень много, но все на эксперименты. Я ему, знаете ли, даже говорила, что он слишком мало дает Ричарду. Ну и, да, примерно два месяца назад они страшно из-за этого поссорились, к тому же пропало колье, а Люсия еще и отказалась вызывать полицию, и все это было очень некстати. Все было так глупо! А все нервы, нервы!
– Вам действительно не мешает дым, мадемуазель? – спросил Пуаро, показывая на сигарету.
– Ах нет, нисколько, – сказала Кэролайн и с нажимом добавила: – На мой взгляд, джентльмену положено курить.
Сигарета погасла, и Пуаро снова потянулся за спичками, которые лежали на столе.
– А не кажется ли вам, что это несколько необычно? – спросил он как бы между прочим. – Молодые красивые женщины редко спокойно относятся к пропаже украшений.
Он снова прикурил и убрал две обгоревшие спички в коробок, а коробок в карман.
– Да, конечно. Я тогда именно так и подумала, – согласилась мисс Эмори. – Очень необычно. Но Люсия мало интересуется украшениями... Ах, боже мой, что же я все время болтаю о том, что вам-то совершенно не интересно, месье Пуаро!
– Не скажите, мадемуазель, – успокоил ее маленький сыщик. – Вы рассказываете чрезвычайно интересные вещи. Но ответьте мне вот на какой вопрос: вчера вечером, когда мадам Эмори стало плохо, она поднялась к себе наверх?
– Нет, – ответила Кэролайн. – Она пришла прямо сюда, в эту комнату. Я усадила ее на диван, потом пришел Ричард, и я вернулась в столовую. Эти, знаете ли, молодые люди, месье Пуаро! Конечно, теперь мужчины не так романтичны, как в мое время. О боже, помню, я была знакома с одним молодым человеком по имени Алоизиус Джоунз. Мы с ним часто играли в крокет. Бедный глупенький... бедный! Ах, я опять отвлеклась от темы. Я говорила про Ричарда и Люсию. Очень милая пара, вам не кажется, месье Пуаро? Они познакомились в Италии – на озерах, на прекрасных озерах Италии – в ноябре прошлого года. Они полюбили друг друга с первого взгляда. И через неделю поженились. Она сирота и жила одна-одинешенька. Печально, хотя иногда мне кажется, что для нас это просто счастье. Если бы у нас вдруг оказалась куча родственников-итальянцев, это было бы несколько утомительно, не так ли? В конце концов, вы же знаете, что такое иностранцы! Они... О! – Мисс Эмори смутилась и замолчала. – Прошу прощения, месье Пуаро, прошу прощения!
