В свой следующий визит он будет уже во всеоружии. Никаких эмоций – ни жалости, ни сочувствия и уж конечно никаких нежностей. Он будет помнить о том, что она хитрая бестия, которая обрабатывает опытных мужчин в одну секунду.
Ему надо как можно быстрее найти портрет, и тогда он сумеет навсегда забыть об этой неприятной истории. Джулия может иметь над ним столько власти, сколько он ей позволит.
А начиная с этой минуты Генри вообще не собирался что-либо позволять ей.
Джулия зарылась головой в подушку, смутно соображая, что уже утро и что она находится на побережье, в доме Дика. Ей страшно не хотелось просыпаться. В постели жизнь была восхитительно теплой и простой. Хочешь спишь, хочешь – нет. Все меняется, когда надо принимать решения, следить за своей внешностью, брать на себя какие-то обязательства или отказываться от них, развивать отношения или прекращать их. Правда, здесь ей это не грозит, эту жизнь она оставила в Лондоне.
Вчера ночью, или вернее под утро, Джулия вылезла из пикапа Дика в кромешную темноту и вдохнула полной грудью легкий свежий воздух. В этот момент взлом квартиры, головорезы на вокзале и вероломный лорд Лестер показались Джулии кошмарными сценами из давнишнего сна. И за это она должна благодарить Дика.
Он взял ее судьбу в свои руки и предпринял необходимые меры, чтобы они быстро и незаметно исчезли из Лондона. Он сделал это без особых усилий, словно всю жизнь только и отрывался от слежки. Вряд ли, конечно, поскольку, по его же словам, преподавал в колледже.
Выяснив, что на прибывшем поезде его друг не приехал, Дик смело вывел Джулию на улицу через главный вход. Они влетели в метро, стали пересаживаться с одной линии на другую, затем ехали на такси, потом шли пешком. Наконец уверившись, что за ними нет хвоста, они забрали с платной стоянки пикап Дика, заехали за его вещами и отправились в путь.
Джулия чувствовала себя перед Диком в большом долгу. Вполне возможно, что он спас ей жизнь.
Как отблагодарить человека, которому обязан жизнью? Джулия не знала, у нее не было опыта. Но зато она знала кое-что о том, как осчастливить мужчину. Дик не пожалеет, что выручил ее в трудную минуту.
Джулия услышала металлический скрип и лязг закрываемой дверцы. Когда они приехали, Дик затопил печь. Сейчас он, очевидно, решил подбросить дров, чтобы в коттедже было тепло.
Она потянулась, зевнула и неохотно села в постели. На сосновых стенах комнаты играли солнечные лучи, проникавшие в спальню через листву деревьев. За окном запела птичка, с берега доносился тихий шум прибоя. Джулия улыбнулась и потрясла головой. Нет никаких фургонов по ремонту квартир, нет прослушивающихся телефонных линий. Как ей сказал Дик, здесь нет даже электричества. Жизнь без удобств в потрясающем комфорте.
Выскользнув из-под одеяла, Джулия надела одно из платьев, которые привезла с собой, свитер и босоножки на каблуках. Она радовалась, что понравилась Дику, – Джулия поняла это, когда он купил ей воду на вокзале. Она натянула парик, аккуратно спрятала под него волосы и подкрасила губы.
Подойдя к двери спальни, Джулия остановилась. Две недели, двадцать четыре часа в сутки в глухом уголке с привлекательным, непростым мужчиной. И она должна сделать так, чтобы он радовался тому, что защитил ее. Это будет самое продолжительное свидание в ее жизни.
Залитая солнцем гостиная поразила ее своим убогим видом. Интересно, что ночью комната показалась Джулии очень уютной и красивой. Возможно, ночью она чувствовала себя гусеницей, которая, чудом увернувшись от прожорливых птиц, попала в мягкие объятия спасительного кокона?
На полу из сосновых досок лежала зеленовато-серая циновка, изъеденная – очевидно, мышами – в нескольких местах. Подоконники украшали затянутые паутиной морские раковины, а стены – запыленные детские рисунки, видимо сделанные рукой маленького Дика. Пол был чистым. Дик, наверное, регулярно подметал его, но в коттедже отсутствовало что-то очень существенное. В нем не было жизни, не было воспоминаний, которыми такой очаровательный домик, как этот, должен быть полон.
Дик высунул голову из кухни и улыбнулся Джулии.
– Доброе утро. Завтрак почти готов.
Джулия улыбнулась ему в ответ.
– Спасибо. Я умираю с голоду.
Дик скользнул по ней взглядом. Джулия напряглась. Она не поняла выражения его лица. Одобрение или осуждение? Джулия могла поклясться, что он осуждает ее. Но Дик умел хорошо скрывать свои чувства. И это держало ее в напряжении. Джулия ощущала в нем какую-то целеустремленную силу, которая восхищала ее. Дик как будто уже много раз взбирался на запретные вершины, сражался во многих ожесточенных битвах и часто смотрел в лицо смерти, не испытывая при этом ни малейшего страха.
Джулия вошла в кухню. Она отметила отсутствие каких-либо деталей, которые говорили бы о том, что этот дом принадлежит определенной семье.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Спасибо. У меня тут все под контролем. – Дик вылил на сковороду, в которой лежали тонкие ломтики бекона, взбитые яйца. – Садитесь.
Джулия села на деревянную скамью, стоявшую у обеденного стола.
– Чем бы вы хотели заняться сегодня. Джулия?
– Ну… может, прогуляться немного, осмотреть окрестности.
Она была уверена, что он с удовольствием выступит в роли хозяина и покажет ей свое царство. Поможет перелезть через поваленные деревья или большие валуны. Там, где будет грязно, бросит свою куртку, чтобы она не запачкала свои ножки. Такие мужчины, как Дик, любят выступать в роли рыцаря.
Дик снял сковороду с плиты и разложил яичницу по тарелкам. На каждую он положил по горячей булочке, подогретой на решетке в духовке.
– Мне надо подыскать вам что-нибудь из одежды. Есть несколько вещей, оставшихся от мамы. Она умерла недавно. – Он прокашлялся и положил в рот кусок яичницы.
Джулия кивнула. У нее невольно сжалось сердце. Она могла поспорить на что угодно, что румяная яичница с беконом кажется ему сейчас древесными опилками. Дик еще скорбел о матери, но не хотел, чтобы гостья это заметила. Поняв его состояние, Джулия переключилась на завтрак. Дик любит брать на себя ответственность, но не любит выставлять напоказ свои эмоции. Ну что ж, не такое уж редкое явление. Джулия знала, как обращаться с такими мужчинами. Правда, не в течение столь длительного времени, как две недели.
За столом Джулия расспрашивала Дика о коттедже, о местной природе, о море. После завтрака Дик поднялся наверх и принес коробку с одеждой, которая пахла сосной и легкими духами. Он отдал Джулии коробку и стал убирать со стола.
– Давайте я хоть посуду помою, – предложила Джулия.
Дик покачал головой.
– Завтра, если захотите. Лучше пока переоденьтесь, чтобы мы сразу могли отправиться на прогулку.
Джулия молча кивнула. Она пошла в свою комнату, надела джинсы и фланелевую рубашку, которые нашла в коробке, и брызнула на себя своими духами, чтобы Дика не беспокоил знакомый запах матери. Одежда была ей немного велика, но Джулия чувствовала себя в ней очень уютно. Спортивные тапочки пришлись ей по ноге.
Посмотрев на себя в зеркало, Джулия осталась не слишком довольна. В этом наряде она теряла беззащитный вид, который привлек к ней Дика на вокзале. И Джулия решила во что бы то ни стало сохранить образ женщины, которая нуждается в помощи. Главное, чтобы Дик чувствовал себя нужным и полезным, чтобы он думал, что без него она пропадет.
Джулия закатала рукава рубашки и связала на животе ее передние концы, чтобы при наклоне обнажалась полоска кожи на спине. Этого, конечно, маловато для благодарности за спасение жизни, но в качестве признательности за безопасную крышу над головой пока вполне годится. Вздохнув, она отправилась в кухню.
– Ну как, сейчас лучше? – немного волнуясь, спросила Джулия.
Она улыбнулась, давая Дику понять, что ей небезразлично, что он думает о ее внешности. Ей также было важно знать, не утратила ли она привлекательность после вчерашних перипетий.
