Российский писатель А. А. Бушков совершенно справедливо заметил, что не стоит представлять Азию только как необозримые степи, по которым носятся примитивные кочевники. Это великий континент, на просторах которого существовали могучие империи, в иные времена опережавшие Европу по всем параметрам. Чингисхану все его свершения удались как раз потому, что он был не вождем полудикого племени, а наследником тысячелетних культур, существовавших на великом континенте.
Всегда есть те, кто считает, что все происшедшее было неизбежным либо оно произошло из-за доброй или злой воли тех или иных деятелей. Первый вариант удобен потому, что избавляет человека от необходимости думать и искать причинно-следственные связи, второй – потому, что он дает разгуляться эмоциям и заменить анализ симпатиями или антипатиями. Так, один современный автор назвал свою книгу «Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир». Вот уж кто не мог даже мечтать о престоле, когда он таскал на себе тайджиутскую колодку, когда его молодую жену увезли меркиты, когда его покинули родные дядя и брат, предал спасенный им Ван-хан и когда на него напало огромное войско найманов. В эти годы Темучжин думал, как спасти жизнь своей семьи и свою, а то, что он сможет одержать победы над могучими и безжалостными врагами – это тогда было покрыто туманом неизвестности.
Конечно, все можно свалить на судьбу, которую нынче называют «исторической закономерностью». Ход событий порой можно предугадать, но появление на историческом горизонте сильной личности, способной вести за собой, вносит свои коррективы. Тогда и канва событий перестает быть одноцветной – в ней появляется буйство красок. Такие личности, как Темучжин, вносили в уже существующее, застывшее, статичное общество элемент развития, движения вперед. Это и есть пассионарный толчок. К этому понятию приходится возвращаться снова и снова, разумеется, вспоминая Льва Гумилева. Каждый этнос имеет право на свою культуру, свой строй мыслей и свои идеалы. Это база, на которой основывается воспитание будущих поколений, стиль их жизни. Но место под солнцем все время приходится отвоевывать, доказывая право на существование. И кочевники Великой степи не исключение.
С другой точки зрения, понять истинную суть явления непросто. Все, что лежит на поверхности, может сбить с толку и заставить поверить в то, чего не было в реальности. Внешность явлений обманчива. Речь о том, правда ли, что поступки, совершаемые отдельными людьми, лежат в основе исторических событий. На наш взгляд, было бы неверно приписывать этим персонам решающее значение в крупных исторических изменениях. Поступки персон значимы лишь постольку, поскольку их поддерживает и ценит окружение. Такая личность, как Чингисхан, с его энергетикой, страстностью, убежденностью и твердостью духа не могла не собрать вокруг себя единомышленников. Этот незаурядный монгол постепенно стал воплощением назревших перемен.
Все, за что бы ни брался избранник Неба, было обречено на успех. Так, армия, созданная Чингисханом, – пример сплоченности и верности своему полководцу, преданности общему делу. Темп ее роста впечатляет. Монголы воспроизводили потомство в 16–18 лет, после чего быстро уступали место молодежи. Конечно, тридцатилетних воинов не списывали в запас по старости, но, видимо, редкие мужи доживали до этого возраста (они гибли в постоянных войнах). Хорошо, если успевали зачать сыновей, тоже обреченных на раннюю гибель. Какой же силой духа, способностью выживать и развиваться при столь неблагоприятных условиях обладал монгольский этнос! Он не только не исчез, не стал подневольным племенем у сильных соседей, а разросся и создал могучую империю.
Как создавалась эта империя? Для кочевых народов расширение деятельности вовне – закономерный процесс. Путь от кочевого государства к полноценной империи лежит именно через этап экспансий, то есть военного развития. Другой важной причиной, толкавшей к внешней экспансии, была сама природа жизни кочевников: она возможна лишь при расширении пастбищ. Когда все племена степи оказались вассалами Чингисхана, отбирать пастбища стало не у кого – большая семья нуждалась в новых горизонтах. Ближайшие оседлые соседи и становились объектом нападения, тем более что традиция набегов имеет давнюю историю. Государственный аппарат, созданный Чингисханом, опирающийся на великую военную силу – самое мощное орудие для реализации любых планов и воплощения самых разных стремлений.
Монголы шли от победы к победе, подпитываемые той самой пассионарностью, о которой мы так много рассказывали. Это означает, что монголы имели силы и способности к сверхнапряжению, благодаря чему они успешно проводили кампанию за кампанией. Именно эти качества, как утверждал Лев Гумилев, – следствие возникшей пассионарности на начальном периоде зарождающегося этноса. Толчок на начальном этапе имеет колоссальное значение – от него зависит глубинность перемен, их направленность. Потому в начале XII века монгольский этнос стал фактом всемирной истории, так что жертвенность юных предков, имена которых не сохранились, оказались не напрасными.
Китайские хроники, мусульманские, армянские, грузинские и русские летописи приводят сведения часто неточные, подлежащие проверке, иногда даже ложные, когда пишут об этом человеке – Чингисхане, который вызвал эту монгольскую лавину. Некоторые из хронистов выполняли задание по прославлению героя, преувеличивали его подвиги. Они должны были побуждать читателя оценить героя – этакого гордого аристократа степей. Оценить то, как он с равным успехом мужественно побеждает противника на поле боя и вынашивает в тени своего шатра планы, как обмануть врага и упрочить свою власть. В противоположность им летописцы, которые были бессильными свидетелями захвата их родины ордами кочевников, пишут о терроре, воцарившемся волею Чингисхана на завоеванных территориях.
Какая яркая палитра восприятия героя: от примитивного государя, варвара и грабителя, восточного деспота, снедаемого безмерным честолюбием и вынашивающего планы разрушения и опустошения всего и вся – до великого государственного деятеля, мудрого завоевателя, который даровал монголам достойное место под солнцем. В последнем случае его изображают как личность с обостренным чувством справедливости, верную данному слову, которой присуща подлинная широта ума, благодаря чему этот человек способен превратить варварство в цивилизацию. Так портрет создателя Монгольской империи приобретает все новые оттенки, образ множится до бесконечности, но так и остается неразгаданным.
И стоит отметить, что один из биографов Чингисхана писал о нем как о человеке страстном, целиком отдающимся своему делу, который любил жизнь ради нее самой и не мучил себя поисками ее смысла. Он наслаждался ею со спокойной веселостью, без необузданных страстей, ревниво оберегал свое достояние и свои права, но был щедрым и даже расточительным. Он высоко ценил свое величие и славу, но при этом не был высокомерным и тщеславным.
Чингисхан интересовался верованиями побежденных народов, не отдавая предпочтения тем или другим, считая, что все правила морали хороши, нет такого, которое следовало бы предпочесть другим. Возможно, в этом были корни его успеха и величия; никогда ни один человек не достигал такой степени могущества и не испытывал от этого меньше гордости. Со времени своего восшествия на престол Чингисхан окружил себя советниками и слугами: вместе с его боевыми соратниками и фаворитками они составляли настоящий кочующий двор. Писцы-уйгуры, многочисленные восточные купцы, паломники, китайские артиллеристы, артисты или простые путешественники не упускали возможности нанести ему визит. Озабоченный открытием караванных путей, Чингисхан охотно принимал иностранцев, любил беседовать с ними, расспрашивать об их обычаях, религии, странах, которые они повидали. Много велось разговоров о веротерпимости хана и его преемников. Но, может быть, эта терпимость была всего лишь результатом безразличия? Нет, это было не похоже на Чингисхана. Он не мог проявлять безразличие к территориям, которые собирался захватить. Даже побежденные народы испытывали к нему уважение – в этом был неожиданный отклик на неординарность его личности. Наверняка немалую роль в этом играет его способность достойно принимать удары судьбы.
В наше время все большее число монголов буквально поклоняется ему, потому что Чингисхан стал для них почти божеством, главной фигурой древнего культа, который удивительным образом перерастает в новую религию. Чингисхан, духовно возрожденный верой своих приверженцев, теперь олицетворяет не столько воплощение веры в прошлое, сколько духовную надежду на будущее.
Осталось ответить на вопрос: хотите ли вы узнать, что в вас, ваших детях течет кровь потомков Чингисхана, если существует высокая вероятность такого положения вещей? Великий завоеватель, жестокий и мудрый правитель, любящий и безжалостный отец и муж – его ген может оказаться в вашей цепочке ДНК. Гены определяют многие наши черты характера и склонности. Они определяют, в какое время откроется какой-то наш талант или склонность. Одним словом, гены – носители наших возможностей и их ограничители. Насколько вы готовы к тому, что вашим предком может оказаться тот, с кого начинается история монгольского народа? Ведь его способности порой казались запредельными. Быть может, стоит присмотреться к себе повнимательнее: многие черты характера Чингисхана очень актуальны в современном мире. Что, если именно этот ген, пришедший из далекого прошлого, заставляет вас упорно идти к намеченной цели, ставить планку все выше и не бояться трудностей. Вам доставляет удовольствие такая связь веков? Выбор за вами.
