Как правило, такой разрядки хватало надолго, и ничто, в том числе и совесть, не мешало мне заниматься трансцендентным сексом с Марией. Удивительно, но после того как я начал вступать в сношение с Марией через пизду своей жены, страсть к ебле у последней явно возросла. Любовный «ренессанс» сопровождался таким оживлением полового влечения, какого во всю предшествующую жизнь никогда у супруги мною не наблюдалось (может быть, наблюдалось кем-нибудь другим, которого я знать не хочу, слышать не хочу, видеть не хочу, нюхать не хочу, осязать не хочу, естественно); и она стала даже меня донимать, особенно когда наступало безопасное для совокупления время. Именно в этот период я и старался входить в Марию через женушкино влагалище. И то ли в силу трансляции каких-то трансцендентных энергий из-за совмещения земной жены и небесной Марии, то ли в силу какого-то Божественного расположения к нам троим, но наш половой акт стал гораздо более глубоким и сильным по ощущениям. И кстати, насчет Божественного расположения.
Этот вопрос мучил меня: каково мнение Бога относительно всего, что между нами происходит?
Он же все-таки не чужой Марии. Как воспринимает Он теперешнюю нашу ситуацию: как тройственную или все же нас с Марией вместе, а жену — как Ее земное воплощение? Феноменальное тело? Не знаю. Но Мария тут главная. Ей решать. Даже и не Ему. И когда в процессе ебли я наблюдаю за выражением ее лица, то становится совершенно очевидным…
Апрель, 16
Все-таки как Бог к этому относится? У меня свои собственные взаимоотношения с Всевышним сложились еще до появления в моей жизни Марии. Тридцать лет я шел к Богу. Началось с Четвероевангелия, начинавшегося прямо с Пятой главы от Матфея, с Нагорной проповеди, найденного в пыли проселочной дороги в годы студенческих обязательных сельскохозяйственных работ, и закончилось буквально прошлым годом, когда я наконец ясно осознал, что обрел Бога.
Дорога не была прямой и ровной. Какие Его ипостаси только не были изучены мною! Я увлекался буддизмом, исламом, кришнаитскими теориями и чистым индуизмом Ригведы; опытом вхождения в транс шаманов и практикой трансцендентальной медитации. Прочел Ветхий Завет и дополнительно книги о Моисее. Увлекался теориями хасидов и исихазмом. Читал, как это было модно, Кастанеду. Уж не говорю о философии: Фрейд и Ницше с их критикой христианства, Гуссерль и Кьеркегор с его апологией. Экзистенциализм атеистический и экзистенциализм религиозный. Нет смысла дальше перечислять. Теперь я понимаю, что это было нащупывание Бога, если выражаться без аллюзий. Переходя от одной теории к другой, я двигался по некоей окружности, истина была в центре. Но однажды незаметно для меня произошло замыкание круга, и я вдруг почувствовал Бога. Именно почувствовал, а не осознал, потому что сознанием, то есть применением формально-логического аппарата мышления, Его охватить невозможно. Как невозможно и описать. А действительно, почему мы предполагаем, что можно описать Бога в терминах, выдуманных человеком? А если Он больше этого? Если Он неописуем (кто Его может обязать)? Не нужно человеку мнить себя большим, чем он есть.
И вот едва я обрел Бога, как почти тут же мы столкнулись с Ним на Марии, если так вульгарно можно выразиться. Впрочем, я не хочу подыскивать формулировок для этого. Да, на ней. Он повел себя джентльменом, надо отдать должное. Хотя в треугольнике важен женский выбор, в конце концов. И когда Мария определилась, не мог же Он выказать себя как обыкновенный фраер, у которого увели шмару. Вдобавок, поскольку Он сам эту коллизию создал, как и все остальное, самому приходится и терпеть.
Ты слышишь? Я что угодно отдам Тебе в подарок за устроенное Тобою мое счастье с Марией. Все.
Кроме нее. Слышишь? Ты все слышишь, Кум. Куда Тебе деваться? Как Ты смотришь на то, что мы втроем, а? Правильно, никак не смотришь. Сам организовал, сам. Правда, они обе — теперь для меня как одна. Надо сказать, у этой одной бывает раздвоение личности. И удовлетворять приходится каждую. Но фокус в том, что именно это как раз и клиника, а норма — когда они слиты вместе. И духовная Мария со своим святым ликом и земным телом жены дает мне такое счастье полного слияния с миром и горним и дольним, какое, я знаю, существует только за гранью жизни. И сейчас я понимаю: вовсе не жизнь — любовь противостоит смерти. Любовь и смерть — вот два полюса, между которыми протекает жизнь и реальная, и трансцендентная; в бытии они не разорваны — только в человеческом сознании, приспособленном все разделять и анализировать. А в бытийном существовании земное и трансцендентное слиты, как слиты теперь Мария и моя жена.
Человеческое сознание не в силах воспринять мир таким, каков он есть, в его целокупности, в неразрывной слитости прошлого и настоящего, где будущее так же определимо, как и прошедшее. Где одно и то же психология и парапсихология, астрономия и астрология, физика и метафизика, моя жена и Мария. В самом деле, почему, с какой такой стати Он стал бы делить мир, Им созданный? Это мы разделяем, чело-веки, Им созданные, чтобы нам понять Его самого и разобраться в мире. Разделяй и познавай. Познанное и непознанное — почему они должны существовать розно? А если они сливаются, как мужчина и женщина в любви? Не надо Его упрекать в нашем несовершенстве. Наше недопонимание — еще не основание для выводов. Для примера: раньше Бога как бы не было, и это, как говорил герой романа Ильфа и Петрова, был «медицинский факт». А хороший космонавт Юрий Гагарин: «Я был в Космосе, и Бога там не видел»? А как Юрий Алексеевич мог бы Его увидеть? В образе генерала Каманина? Почему мы уверены, что Бог должен принимать человеческий облик? А если нет? Хотя как же Он тогда являлся к Марии? Как обладал ею? Мысли ревнивого счастливца: как у нее было с другим? Мысли эти меня все-таки не покидают. Ревность — какое-то базальное чувство: невозможно его изжить. И не важно, один ты обладаешь женщиной или она гуляет с половиной твоих друзей. Только ли в твоем воображении она тебе изменяет или, натурально, дает всякому, лишь бы в штанах стоял? Муки все равно могут быть сравнимы. Тут уж вопрос принципиальный: либо ревнуешь женщину, либо нет. А повод всегда найдется: закадычный ли приятель, начальник ли на работе, сам ли Бог.
Апрель, 17
Так, мною теперь придумана отдельная теория о существовании Бога. Теория Бога. Вот она. Берем, скажем, электрон. Он вращается вокруг ядра атома, и его движение самим своим фактом создает некий закон. Закон своего движения. Атомы уже по другим, своим законам сцепляются, и получаются молекулы. Дальше — больше: те в свою очередь усложняются, образуется весь материальный мир, возникают белковые тела, появляется жизнь. Все — по законам. Так, может быть, эти законы в своей целокупности и образуют некое объективно существующее поле законов? Торсионное поле? Единое Поле Законов Вселенной? И это поле, существуя объективно, то есть суверенно и самостоятельно, и усложняясь внутри себя, определяет уже не только существование материи, но и психические законы внутренней жизни человека, законы социальные? Определяет карму? То есть законы существуют автономно, независимо от того, знаем о них мы или нет. Объективная реальность Бытия со свойствами Бога. Разве с этим поспоришь? Так вот самое главное: Бог — это не Поле. Это инструмент его изучения. То есть Его существование зависит от нас. Мы демиурги. Создатели Творца Вселенной. Все в мире закольцовано.
