значит, что тебя приняли на работу в «Магазин на диване».
– Класс, – вырвалось у Саши.
– Не торопись. Ты облажался. Мне поручили за тобой присмотреть, – заявила мисс Сантос.
– Простите. Мне не хватило времени, – признал свою ошибку Саша.
– Что? Нет. Ты соврал, что работал на таком терминале.
– Как вы узнали? – удивился Саша.
– Это новая хрень на рынке. Sony еще не поставляет эти терминалы. Нам дали на тестирование в «боевых условиях».
– Как так? – засмущался Саша.
– Во-от так. Университет, говоришь? Ты вообще учился? – спросила мисс Сантос.
– Где? – растерялся он.
– Понятно. Мне копать глубже?
– Не надо. Я просто перепутал, – опять соврал Саша.
– Пусть будет так. Специалиста на эту хрень все равно нет. Будешь работать над рекламой товаров для ЗОЖ.
– Для чего? – удивился Саша.
– Для здоровья и здорового образа жизни. Магнитные наколенники, корректоры давления, пищевые добавки и прочая здоровая хрень.
Слово «хрень» у Камиллы Сантос имело достаточно много значений, и не всегда негативных. Она сносно говорила по-английски, черты лица у нее были правильными, но ее полнота мешала Саше увидеть в ней приятную женщину.
Камилла окончила Государственный университет Рио-де-Жанейро. В юности была привлекательной: хорошая осанка, длинная изящная шея. Детство Камиллы было отдано бальным танцам, что оставило отпечаток на ее манере двигаться и привнесло в жизнь чувство прекрасного. Потом танцы закончились, и начались гормональные изменения организма. Это отразилось на метаболизме, Сантос начала полнеть. Вес вырос – самооценка упала. После университета Камилла с головой ушла в работу. Продвижение вверх по служебной лестнице уменьшало вероятность найти мужа: говорят, мужчины не очень любят, когда жена – начальник. На работе и дома. Справедливости ради надо заметить, что не все разделяют это мнение. Но факт есть факт: в свои тридцать с небольшим (как про себя говорила Камилла, которой в реальности было тридцать пять) она жила в собственной квартире с двумя очаровательными кошками. Одинокие вечера были отданы просмотру сериалов на Netflix и десертам. Сантос любила готовить.
На следующий день после приема Саши на работу прошел короткий брифинг в ее кабинете.
– Наш главный продукт – ортопедические стельки нашего китайского партнера. Ну и чудо-швабра с телескопической ручкой.
Саша увяз в глубоком мягком диване, сгорбленный и напряженный. Мисс Сантос сидела напротив него на стуле, и так вышло, что ее колени оказались на уровне Сашиных глаз.
– Но стельки с освежителем для ног в подарок – наш локомотив! Ты на ЗОЖ, поэтому тебя должны волновать только стельки. Ты носишь стельки?
– Что это такое? – Саша испугался вопроса.
– Ну, стельки… Стельки, ну?
При этих словах мисс Сантос раскорячилась, сняла свои массивные туфли, чтобы продемонстрировать стельки, и сунула их Саше под нос. Саша заглянул внутрь.
– А-а. Стельки. Ну, конечно, знаю. Но пока не ношу. Вот хотел в вашем «Магазине» купить с первой зарплаты, – сказал Саша.
– Не в «вашем», а в «нашем». Ты теперь часть команды. Я позабочусь о том, чтобы тебе здесь понравилось. Кстати, хочешь котлеты? Куриные. Сама готовила. Вкусные.
– Конечно, хочу, – ответил Саша.
⁂
«Дорогая Надя, – писал Саша в электронном письме маме, Надежде Викторовне. – Мне предложили две тысячи долларов в месяц, разрешение на работу, медстраховку и даже оплату проезда до работы. Я не стал торговаться и согласился на эти условия. У меня свой большой и уютный кабинет в престижном офисе в центре Рио-де-Жанейро. Я никогда не был так счастлив, не имел такой стабильной работы, у меня появился настоящий друг, и в этой компании никто не собирается по вечерам, чтобы выпить водки. А это сейчас главное…»
Саша откинулся на спинку кресла. Спинка хрустнула, вылетел болт, потом выскочила пружина, больно ударив Петрова в спину. Он попробовал откинуться еще раз, спинка повисла на шарнире. Саша встал, перевернул кресло, положил его на стол, чем вконец разрушил конструкцию (сиденье отделилось от спинки). Петров обвел взглядом свой маленький кабинет. Окна не было, шум от работы терминала Sony давил на уши. Провода были сплетены в один большой ядерный взрыв. Крепежи, переходники и мелкие детали, некоторые еще в коробках и в пластике, кучей валялись на полу. Нужно было навести порядок. Саша решил начать с самого темного угла и заглянул за терминал. Толстый слой серой, как городская грязь, пыли покрывал всю заднюю поверхность технологической новинки. Саша наклонился ниже, сунул свой длинный нос в недра этого зверя, резко выпрямился и громко чихнул.
Глава 4
Спустя неделю
Саша Петров проснулся поздно ночью. Прислушался. Встал. Тяжелой походкой прошел на кухню, потянулся к дверце шкафа. Задумался. Открыл, достал спрятанную бутылку водки, налил половину стакана и залпом выпил. Сашу скрючило. Он стал задыхаться. Ноги подкосились.
– Боже, это конец? – прошипел он.
На шум прибежал Оскар.
– Что-о ти на-дел-аль, дурак! – крикнул Оскар по-русски с прибалтийским акцентом. – Я же любиль тебья, как брат-та…
Саша вскочил с дивана, дыша как паровоз. Через секунду он до конца проснулся. Выдохнул. Шлепнулся обратно на диван. Это было уже не в первый раз. Из-за кошмаров Петров пару дней назад даже позвонил наркологу, тот сказал: «Все через это проходят, синдром отмены, кошмары скоро закончатся».
– Ты проснулся? – крикнула Сесилия из кухни.
– Да! – отозвался Саша, потирая ладонями лицо.
– Я готовлю завтрак.
– Чудно.
Саша поплелся в ванную комнату. Когда закончил умываться и открыл дверь, увидел Сесилию. Она стояла у стены, скрестив руки на груди.
– Где он? – строго спросила она.
– Кто? Оскар? Я не знаю.
– Не ври. Ты же его брат. Ты должен знать, где он был этой ночью.
– Я младший брат. Оскар мне не отчитывается.
– Ты врешь. Все вы мужики – кобели.
– Я не кобель.
– Да? Иди выгуляй своего брата Бучу, пока он здесь не нассал, – приказала Сесилия и пошла на кухню.
Саша с Бучей сбежали по лестнице. Саша дал обет: не пользоваться лифтом. Вверх на девятый этаж – пешком, вниз – бегом. Всем так и сказал: «Работа теперь сидячая, надо больше двигаться». На самом деле Саша просто боялся замкнутого пространства. Если на стене лифта было зеркало, он мог без паники выдержать поездку в несколько этажей, но в этой новостройке зеркало в лифте по-прежнему было закрыто тканью.
Во дворе повсюду валялся строительный мусор, а в центре возвышалась гора песка. Днем там копались дети – строили замки с помощью формочек и ведерок. А вечером Буча, словно печенеги и половцы, разрушал возведенные детскими руками объекты, рыл свои траншеи и ходил в туалет. В детстве Саша просил маму купить ему щенка, но Надежда Викторовна работала на двух работах одновременно, чтобы обеспечить себя и сына. Содержать еще и собаку было бы сложно. Саша потрепал пса (Буча был черным лабрадором, «элитная порода», по выражению Саши) и на русском дал команду «Домой». Команды на португальском Саша не знал, а английский Буча не понимал.
Когда приятели вернулись с прогулки, в квартире шли военные действия. Похоже, Оскар вернулся домой за пару минут до Саши.
– Какой же ты скотина, Оскар! – кричала Сесилия.
– Ты все не правильно поняла, это краска, – оправдывался Оскар.
– Какая нахрен краска?
– Обычная. Масляная.
– Ты идиот? Ты считаешь, я не могу отличить губную помаду от краски для рисования?
– Я тебе не изменял, – сказал Оскар.
– Тогда где ты был всю ночь? И почему от тебя несет женским парфюмом?
– Ну… Там были женщины. Там много кто был.
– Почему ты меня не пригласил с собой? Может, я тоже хотела пойти? Ты даже не предложил.
– Я? Это… Там только коллеги по работе были. Корпоратив.
В комнату вошел Буча. За ним Саша.
– Саша, подтверди, что у нас вчера был корпоратив, – попросил
