— Как у нее дела? Она нашла работу?
— Ну… она замещает учителя в школе, но… ты же знаешь…
Первая девушка помахала рукой в воздухе. Другая с пониманием склонила голову.
— Вы случайно говорите не о Линн Билюнд? — осторожно спросила Нанна.
Подружки закивали.
— Да. Ты ее знаешь? — задала вопрос одна из них.
— Да, — ответила Нанна. — Мы вместе учили немецкий в университете в Тронхейме.
— Ах вот как, — произнесла вторая девушка.
— Вообще-то она должна была работать здесь, — сказала первая.
— Да? — удивилась Нанна. — Было бы здорово. Почему же она здесь не работает?
— Ты знаешь Пола Бентсена?
— Нет, — ответила Нанна.
— Ну, он работает на отделении футуристической морфологии, у него исследовательская должность. Проще говоря, он занимает место, которое должна была получить Линн.
— На самом деле в списке кандидатов она шла под первым номером, а Пол под вторым. Никто не знает, что случилось, но Паульсену удалось каким-то образом изменить очередность, в результате должность досталась Полу.
— А он… способный?
— О да, он очень способный и… — девушка понизила голос и произнесла нарочито таинственно: — красавец! Необыкновенный красавец!
— Да, да, — сказала ее подруга, которая была не слишком очарована Полом Бентсеном. — Но строго говоря, ему совершено нечего делать на нашей кафедре. Он занимается историей языка. Что исследователю прошлого делать на кафедре будущего?
— Пол чертовски приятный парень, — вступил в разговор Гуннар, услышав последние реплики. — Не буду рассуждать, красив он или нет, но он безусловно талантлив. В том числе как исследователь будущего. Он стал одним из наших лучших футлингвистов.
— Хорошо. Он неоднозначная личность, — настаивала та из подружек, что была настроена более скептично.
— Да, да, возможно, — согласился Гуннар, который не хотел ни с кем портить отношений.
— А вот Эдит Ринкель отвратительна, — заявил кто-то.
— Она необычайно талантлива, — повторил Гуннар.
— Гуннар, ты такой скучный! Официанты делают вид, что нас не замечают, сходил бы ты и заказал еще пиццы!
— Хорошо, — услужливо согласился Гуннар. — Что вы хотите?
— Еще одну с ветчиной и шампиньонами!
— И одну с креветками и ананасами!
— Уф!
— Хорошо, я пошел. Одна с ветчиной и одна с креветками.
— И прихвати одно пиво!
— А Пол Бентсен не заслуживает этого места. Его должна занимать Линн Б., — пробормотала одна из подружек.
— И мне большое пиво!
— И еще одну бутылку вина. Красного.
— Большую пиццу с ветчиной, маленькую с креветками, два больших пива и бутылку вина, — спокойно, уверенно и дипломатично подвел итог Гуннар и направился к барной стойке.
— Но послушайте, Эдит Ринкель на самом деле отвратительна, — настаивала одна из диалектологов. — Знаете, как она однажды поступила со мной?
Все мгновенно склонились над столом, с интересом ожидая продолжения.
— Это случилось после того, как я защитила диплом, сразу после того, как было построено здание футлинга, — начала девушка свою историю. — Да, Эдит Ринкель недолгое время была заместителем заведующего, — добавила она для Нанны.
— Ну и? — нетерпеливо торопили ее остальные, затаив дыхание, жадные до новых скандальных историй о Ринкель. — Ну? Что случилось?
— Я хотела подать заявку на финансирование экспедиции на Острова Зеленого Мыса и поговорила об этом с Эдит Ринкель. Но она отнеслась к моему проекту, мягко говоря, скептически. И представляете? Той весной Исследовательский совет выделил стипендии для изучения креольского языка.
— Да ты что?
— И я узнала об этом только после истечения времени подачи заявок. Но Ринкель, как заместитель заведующего, наверняка знала об этом. И через неделю после окончания срока подачи заявок, только тогда, она сказала мне медовым голосом: «Я только сейчас узнала об этом. Извини».
— Кошмар! Может, это просто недоразумение? — предположила Нанна.
— С Эдит Ринкель никогда не случается недоразумений. А если она что-то и недопонимает, то намеренно.
— Когда я училась, — подхватила другая девушка, — Эдит Ринкель была ответственной за праздники по случаю публикаций на кафедре классических и мертвых языков. У них существует традиция отмечать все публикации сотрудников. И Эдит Ринкель организовывала чаепития для тех, кто ей нравился, игнорируя всех остальных.
— Неужели?
— Да. Некоторых она просто не замечала. Это эффективная управленческая технология. Она просто их игнорировала.
— Она всегда включает собственные статьи в учебный план, — поддержал разговор морфолог.
— Первое, что сделал Пол Бентсен на новом посту, — включил в учебный план одну из собственных статей.
— Ну, все мы не ангелы, — заметил Гуннар Вик. Он вернулся, заказав пиццу и выпивку.
Упражнения в злословии закончились только тогда, когда от пицц осталось несколько корочек. Если Нанна Клев и была удивлена широтой, глубиной и интенсивностью сплетен, она этого не показывала. Многие сказали бы о Нанне Клев, что она приятный человек. Мы же не будем скрывать, что Нанна легко увлекается сплетнями. В этом она в общем похожа на большинство из нас. Но кажется, она стыдится этой стороны своей натуры. Однако Нанна полностью поддалась общему настроению и слушала с жадностью. Она почти не ела пиццу. Она сидела за столиком в пабе с блестящими глазами и слушала истории о своих будущих коллегах с большим интересом.
На гуманитарном факультете дюжина кафедр, и атмосфера на них совершенно разная. Сотрудники одних ощущают себя большой счастливой семьей, на других кафедрах они разбиты на маленькие группы, косящиеся друг на друга с ненавистью и подозрением, на третьих царит равнодушие и тоска по чему-то иному, находящемуся далеко за пределами кампуса. Часто, на удивление часто, такие различия возникают из-за одного-единственного человека. Потому что один-единственный человек может определять психологический климат целой кафедры. Всего только своим присутствием он или она — зачастую не отдавая себе в этом отчета — может создать на кафедре атмосферу дружелюбия, командного духа, сотрудничества или же атмосферу нешуточного соперничества и разобщенности.
Естественно, заведующий, в силу своего служебного положения, может способствовать тому, чтобы таланты сотрудников расцветали и развивались, но, к сожалению, всего лишь один недовольный сотрудник в самых неудачных случаях сведет на нет все старания заведующего. Точно так же заведующий может разрушить благоприятную обстановку на кафедре, а его подчиненный с особым складом характера в состоянии это исправить. Такие люди встречаются редко. Но кажется, Нанна из их числа.
В сущности Нанны заключено что-то хорошее. Да, Нанна действительно приятный человек. Она из тех людей, которые нравятся всем. Ей невольно улыбаются даже брюзгливые старики со зловонным дыханием и годами не улыбавшиеся мужчины. Таксисты прыгают от удовольствия на сиденье и выключают счетчик, не доехав до пункта назначения. Она получает скидки в магазинах, не торгуясь. В ресторанах ей дают лучшие столики и самые нежные куски мяса. Рядом с Нанной старушки благожелательно кивают головами, а мужчины всех возрастов многозначительно поднимают брови и неосознанно округляют губы, словно для того, чтобы присвистнуть. Дети награждают ее рисунками и объятиями. Собаки самых разных пород и размеров виляют перед ней хвостами и норовят лизнуть ей руку. (Забавно, что сама Нанна не очень любит животных, в особенности собак. Она не выносит мокрых языков и маловыразительных преданных глаз.)
Нанну нельзя назвать красивой, она не обладает классической красотой. Больше всего она напоминает радостную блондинистую китаянку. У нее довольно широкий, немного приплюснутый нос, маленькие, плотно прилегающие к голове уши, необычайно широко расставленные раскосые глаза, большие и круглые. Ее волосы светлые и гладкие, как очищенный миндаль.
Она любопытна, но вместе с тем полна зрелого жизненного опыта. Нанна производит впечатление человека, который не постесняется попросить в самолете место у окна, который хоть и привык к перелетам, но не утратил способности радоваться, глядя на кучевые облака, игрушечные домики и ленты рек.
Она скромна, но далеко не застенчива. Она уверенна в себе, но ничуть не резка. Есть в Нанне что-то необычное. Она хороша собой, она способная. Но таких много. Что-то другое есть в Нанне. Что-то совершенно особенное.
Потому что наиболее выдающаяся черта Нанны — не красота и не способности, главное в Нанне то, что рядом с ней люди прекрасно себя чувствуют. Она светится добротой. Несмотря на то что она такая молодая (и выглядит моложе своих лет), такая хрупкая, она кажется очень надежной и по-матерински заботливой. Она из тех, кому сразу же хочется довериться, что обычно привлекает женщин. В то же время она выглядит такой слабой и беспомощной, что ей хочется помочь, и перед этим не могут устоять мужчины.
