Вся семья просто застыла в ужасе.
Делать нечего, средний брат поехал на велосипеде к десятнику, извинился и попросил аванс в счет будущей работы. Тогда наконец мы смогли встретить Новый год. Сейчас, когда я думаю об этом, душу окутывает печаль, но тогда в приходе сборщика долгов не было ничего грустного, да и ничего особенного. Для нас это было самым обычным делом. Я хорошо помню, как мы сели за стол и без всякого волнения доели гречневую лапшу.
* * *
И вот этот самый папаша однажды вдруг не пошел на работу. Правда, ему было уже за семьдесят, то есть дело происходило гораздо позднее того времени, о котором я вспоминаю. Но после этого дня он уже больше никогда не работал.
Какое-то время перед этим папаша, возвращаясь с работы, начинал шумно дышать, двигая плечами. Наверное, сильно прихватывало сердце. Потом он вдруг стал говорить: «Все, мне недолго осталось» — и в один прекрасный день резко перестал работать.
После этого папаша то ложился в больницу, то выписывался оттуда. Когда ему становилось плохо, он уходил в больницу. Через два-три дня возвращался домой и снова начинал пить, курить, да так, что здоровому человеку и не снилось. Потом, снова почувствовав себя хуже, он опять отправлялся в больницу. Он то падал без сил, то поднимался, прямо как ванька-встанька.
Когда мой старший брат подрос и стал сильнее, чем папаша, тот перестал буянить в пьяном виде. Однажды брат сильно на него накричал, мол, сколько можно безобразничать. После этого папаша хоть и обзывал иногда брата дураком, но потихоньку, голосом, больше похожим на шипение змеи. Когда брата не было дома, тогда он начинал шептать: «Вы все скоты», но выглядело это просто жалко.
Когда папаша слег, слабость его характера стала еще более заметна. Он сделался очень слезливым. По любому поводу вдруг начинал извиняться перед мамашей, а потом рыдал. Голова у него явно стала работать хуже, и папаша постепенно превращался в плаксивого старикашку.
После этого его отношения с мамашей стали походить на дуэт комиков «мандзай», когда один — умный проныра, а второй — олух царя небесного. Мамаша спокойно говорила о нем:
— Отец совсем сдурел. Он все время пил, вот голова и перестала варить. И правая рука у него дергается. Может, ему веревочку с бантиком дать, чтобы кошек забавлял.
А продолжение было и еще похлеще:
— Только если кошку выпустить, она его до крови закусает. Может, лучше веер в руку дать, жарко сегодня, так и вентилятор не понадобится.
Папаша злился и покрикивал на нее:
— Дура, ты что про меня выдумываешь?!
Но только былой силы в нем уже не было.
Даже я все время порывался ей сказать: «Мать, прекрати говорить о нем гадости!», но это было ее местью за молодые годы. Наверное, мамаша вспоминала, как пьяный папаша часто избивал ее, и в этом выражалось ее отмщение.
В конце концов папаша слег совсем, и это стало тяжелым испытанием для родных. Он лежал в палате на четверых, кроме него там находились больные с размягчением мозга и с раком в последней стадии. Иногда тот старик, который страдал размягчением мозга, мог всю ночь без конца громко выть. Папаша совсем ослабел душой и, слыша этот вой, начинал плакать. Потом умер больной раком, ночью пришли родственники и начали причитать: «дедушка умер». Дед с размягчением мозга принялся бормотать «умер не умер», папаша начал канючить и плакать, мол, и мне недолго осталось… В общем, настоящий ад.
Папаша по природе своей был слишком робким, и вряд ли он знал других женщин, кроме мамаши. Ссорились они бесконечно, но я ни разу не слышал, чтобы ссора происходила из-за женщины. Однажды он съездил с приятелями-мастеровыми по дешевой путевке на курорт в Атами. Потом мы смотрели снятый на любительскую камеру ужин, где присутствовали официантки. Пожалуй, это был единственный раз, когда папаша, можно сказать, развлекался в компании с женщинами.
Поэтому я просто впал в прострацию, когда в газетах началась шумиха по поводу того, что у папаши был ребенок на стороне. Ко мне вдруг явился корреспондент из иллюстрированного еженедельника и говорит:
— У Кикудзиро-сан есть ребенок от другой женщины, и он это скрывает.
Я не раздумывая закричал:
— Вы что, издеваетесь?! Не может мой папаша ничего такого скрывать!
Потом, конечно, проверили, и выяснилось, что это ошибка, но я думаю, все, кто его знал, в один голос заявили бы, что такого с папашей быть не могло.
Я полагаю, что становление ребенка и превращение его во взрослого человека определяется тем, какие чувства он испытывает к родителям. Мне кажется, если он, видя отца и мать, может им сочувствовать или осознавать, как им тяжело, значит, он сделал первый шаг по дороге во взрослую жизнь. А если уже в недетском возрасте он все еще говорит себе: «Ни за что не прощу отца», значит, он пока остался пацаном. Хотя если говорить лично обо мне, то тут можно и заподозрить меня в некотором лукавстве. Сколько лет мне было, когда я начал думать, что смогу простить папашу?
В детстве я все время думал: «Ну почему у меня такой гадкий отец?» Мне все хотелось, чтобы отец у меня был необыкновенный. Я всё представлял: вот было б здорово, чтобы папаша мог и подраться, когда надо, и давал мне денег на расходы, а когда нужно, ругал бы, но за дело. Я не испытывал совершенно никакой благодарности к папаше. Когда я ушел из дома и начал сам зарабатывать на жизнь, мое отношение к нему не изменилось. Возможно, я прожил свою жизнь ребенком, так и не повзрослев до сегодняшнего дня.
Но зато в последнее время я стал частенько вспоминать, как папаша смеялся, завидев меня. Я почти не помню, чтобы он что-нибудь мне говорил. А вот его улыбающееся лицо я легко могу вызвать в памяти. Вот я помогаю ему в работе, и он смеется, видя, как я крашу. Перед моим внутренним взглядом его радостное лицо, когда я прихожу за ним в пивнушку «Синония». Почему-то я все чаще стал вспоминать его улыбку. Может, сейчас, когда мне уже за пятьдесят, я стал взрослым и могу наконец простить отца?
Поясалуй, надо вспомнить и о том, что несколько рассказов об отце стали моими шуточными репризами на сцене.
— Дурак ты, не знаешь, что ли? Если мужчина пошел налево, его ждут семь гномов.
— Да нет, семь врагов! Если бы ждали семь гномов, то это был бы «Диснейленд».
Этот диалог из разговора папаши с мамашей я в чистом виде перенес на сцену. Папаша после посещения пивной часто пересказывал поговорки и присказки, которые запомнил со слов посетителей. Но при этом, когда возвращался домой, нередко что-нибудь путал, и это бывало смешно.
— Человек должен быть терпелив. Вот говорят: «На камне усидели три человека…»
— Да нет, надо говорить: «Так терпелив, что усидел на камне три года». А то у тебя получается что-то вроде: «Ум хорошо, а два сапога — пара!» Что с того, если три человека уселись на камень!
Мамаша возражает, а на лице написано: «Совсем отец спятил!»
И этот диалог можно было отправлять прямиком на сцену к комикам «мандзай».
И вот еще одна история. Когда я учился в младшей школе, однажды в дом к соседям залез вор. Как только раздался крик: «Грабят!», люди из окрестных домов начали выскакивать наружу, а вор, который на вид был самым бедным из набежавших мужчин, изо всех сил старался унести ноги. С громкими криками: «Лови! Держи подлеца!» в процессе погони ближе всего к воришке подобрались плотник и владелец бакалейной лавки. Папаша тоже схватил молоток и с криком: «Прибью заразу!» влился в ряды преследователей. Все было здорово до тех пор, пока вора не загнали в тупик улицы.
Тогда вдруг преступник обернулся, перехватил поудобнее палку в руке и пошел в контратаку. Он был так грозен, что все преследователи бросились врассыпную. И все разом помчались к нам, зрителям. А в первых рядах бежал папаша. В общем, так вор и удрал. Печального в этом ничего не было. Я вроде и разозлился сначала, но вид папаши, который сделал разворот на месте, и побежал обратно, был так комичен, что я начал смеяться. Это напоминало на сцену из комедийного фильма, и она до сих пор стоит у меня перед глазами. Говорят, дети учатся, глядя на спину отца, уходящего на работу. А мне папаша запомнился только в образе олуха.
Папаши не стало двадцать лет назад, но я до сих пор не знаю, в какой семье он вырос. Сколько я ни спрашивал братьев, они тоже не могли ответить. Он мог написать только свое имя и фамилию, поэтому вряд ли учился хотя бы в начальной школе.
Мамаша говорила, что отец — подкидыш, но правда это или нет, тоже неизвестно. Я не встречался ни с одним из его родственников. Когда я начал выступать на телевидении, то все думал, а вдруг кто-нибудь из его родных придет ко мне знакомиться. Но никто так и не появился. До сих пор я так и не узнал, из какой он был семьи.
«Чудовище», с которым я повстречался в детстве, ушло, так и не показав истинного лица….
Смерть госпожи Китано Саки
