Кассиль клевал носом у себя в покоях. Мне потребовалось несколько минут, чтобы уложить его и хорошенько накрыть одеялом. Камин в его комнате горел ярко и давал достаточно тепла. Судя по количеству пустых тарелок на столе, осоловевший от еды мальчишка с удовольствием проспит до завтрашнего дня, сытый и успокоенный моим приходом.
Немного смутившись присутствия Ринара, я поцеловала его в лоб, погладила по щеке и подоткнула одеяло, как мне всегда делала это мама.
Ринар наблюдал за мной с любопытством, но комментировать не стал, лишь беззвучно закрыл за нами дверь и увлёк меня в сторону моих покоев.
— Что, даже никакую колкость не скажешь?
— Зачем? Я чувствую с какой нежностью ты к нему относишься. Меня это радует.
— Радует?
— Конечно. Будешь хорошей матерью. Я всегда хотел большую семью. Думаю, десять детей. Или двенадцать.
Опешив, я замерла посередине коридора.
— По контракту достаточно было двух мальчиков!
— Да уж, жаль, что ты его разорвала, — этот несносный тип мне подмигнул. — Смотри, тебе сейчас двадцать, в нашем мире смело можно рожать до шестидесяти, как магичка ты меньше ста пятидесяти не проживёшь, так что если каждые два года, то это целых двадцать детей.
Император расплылся в шкодливой улыбке.
— У вас же редко дети рождаются у магов!
— Наверное, они просто плохо стараются, но не переживай, мы с тобой такой ошибки не допустим. Будем стараться каждую ночь.
— Я ещё не решила выходить за тебя замуж или нет. Может, за Аркая пойду, ему, говорят, рыжие нравятся.
— То, что ты ещё не решила — это ничего, главное, что я уже решил. А что касается Аркая — ещё одна подобная шутка, и до нашей свадьбы он отправится нести службу в настолько унылый и забытый богами гарнизон, что тот даже на карте не отмечен.
— Несносный ревнивец.
— К вашим услугам, — Ринар отвесил мне изящный поклон, а затем обвил руки вокруг талии и притянул к себе. — Пойдём укладывать тебя спать.
— А как же Янина?
— Шаритон нас позовёт, если мы понадобимся.
— Я вижу, что необходимость в моём присутствии была просто наиострейшая, — с сарказмом заметила я.
— Именно так. Император в нём нуждался, а Шаритон как послушный подданный обеспечил. Запоминай и учись.
— Зачем? Шаритон и так справляется.
— Тоже верно. У тебя будут другие обязанности. Я тут подумал, что двадцать детей — это совсем мало. Пожалуй, нужно тридцать.
— А чего не сорок?
— Ягодка моя, ты права. Давай сорок, я только поддержу, — он смешно потёрся носом о моё ушко, снова вызвав сонм мурашек.
— Называть будем числительными, да? Всё равно сорок имён я не осилю. Ослабленный родами организм вряд ли способен на такой подвиг.
— Зачем? Сделаем им костюмчики с именной вышивкой.
— И порядковыми номерами.
— И датами рождения, чтобы не путаться.
— Вот и договорились.
Ринар втянул меня в мои старые покои, где приветливо горел огонь и повсюду стояли свежие цветы. На столе в гостиной под салфеткой ждал ужин, а сама комната словно стала уютнее за время моего отсутствия.
— Спасибо, что проводил. Спокойной ночи.
— Иди купайся, моя пыльная ягодка, — я ожидала, что он меня поцелует, но вместо этого он лишь приобнял, а затем подтолкнул в сторону ванной. Искупаться действительно хотелось. После всех тревог прошлой ночи, длинного дня и слезливого вечера усталость навалилась со страшной силой, и мысль о горячей ванной казалась невероятно соблазнительной.
Закрывшись внутри, я призвала сумку, достала купальные принадлежности и с наслаждением вымылась. В ванной меня ждал новый пушистый бежевый халат и несколько сорочек из тончайшего гладкого кружева. Видимо, на этот раз мне хотели сообщить, что моё присутствие желанно и ожидаемо.
Вымыв волосы, наспех высушив их полотенцем и подготовившись ко сну, я надела самую красивую сорочку, укуталась в халат и вышла в спальню только чтобы замереть на пороге.
— Ну ты и копуша!
Ринар вынырнул из-под одеяла и предстал передо мной в одном белье. Больше всего оно походило на семейные трусы. Я всегда была уверена, что в них невозможно выглядеть сексуально, но жестоко ошибалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мой амбидекстр был умопомрачительно красив. Высокий, широкоплечий и длинноногий, он был словно вырезан из женского журнала или постера. С одной стороны, никаких кубиков, а с другой — развитые пластины грудных мышц, рельефный живот, сильные руки и тренированное тело человека, который привык к ежедневным нагрузкам, а не просто качает бицепсы в зале три раза в неделю. От всей его фигуры веяло мощью и собранностью.
— Ты что тут делаешь? — просипела я чужим голосом. Можно было бы, конечно, сказать, что он охрип от страсти, но на самом деле с таким присвистом только бабки с бронхитом разговаривают, и эротичности в нём было ноль целых ноль десятых.
— Я же сказал, что буду тебя охранять. Лично. И приставать не буду. А вот в ванную ходить буду, а она тут одна, — отодвинув меня от дверного проёма, мой атлетически сложенный охранник направился в ванную и зажурчал там самым прозаическим образом. Спасибо ему за это большое, иначе я бы в сознание не пришла, так и стояла бы статуей самой себе на проходе.
Сняв халат, я шмыгнула под покров одеяла и пригрелась на тёплом местечке, оставленном Ринаром. Проблема была только одна — со свойственной ему непосредственностью он выбрал место ровно посередине кровати, а не какую-то конкретную половинку, как положено воспитанным спящим вместе людям.
Соответственно, и я лежала посередине, не в силах покинуть нагретое место. От дилеммы ползти и мёрзнуть или лежать и стесняться меня отвлекло появление самого Ринара, влажного после купания. В его присутствии кровать стала казаться меньше, потолки ниже, а сама просторная в общем-то спальня сжалась до размеров каморки. Подгоняемый гостеприимной температурой моих покоев, он шустро метнулся в коварные объятия холодной постели и попытался прижаться к моему тёплому боку.
— Но-но, что ты себе позволяешь?
— Охраняемый объект должен быть под неусыпным контролем в пределах видимости или физического контакта на случай её отсутствия.
— Так я в пределах видимости.
— А я сплю с закрытыми глазами, — нагло ответил амбидекстр и прижал к себе, заключая в кольцо горячих рук. Даже ногу закинул на меня для верности.
— Ты меня охраняешь от внешней угрозы или чтобы я не сбежала?
— Я совмещаю приятное с очень приятным. Ещё согреваю и гарантирую отсутствие конкурентов.
— В первую ночь я тут чуть не задубела насмерть, что-то тебя не сильно волновал вопрос моего комфорта.
— Я был юн и совершал ошибки молодости…
— Это было месяц назад!
— Смертному не дано определять пределы своей юности, — и лицо скроил такое серьёзное-серьёзное, что я не выдержала и рассмеялась.
— Ладно, смертный, спи уже. И помни, что ты обещал не приставать.
— И ты помни, что ты мне ничего такого не обещала.
Нет, ну надо же какой нахал! Какой горячий, сильный, мускулистый и приятно пахнущий нахал! И весь в моём распоряжении. Перекатывая эту мысль по абсолютно пустым в связи со сложившейся ситуацией полушариям, я немного повозилась, устраиваясь поудобнее. Запоздало настигла мысль, что белья на мне вообще нет, только сорочка, да и от неё толку как от зонтика против комаров — никакой защиты снизу.
Как раз там, где сейчас обреталось горячее и твёрдое мужское бедро, нагло вклинившееся практически между полупопиями и доставляя одновременно удовольствие и дискомфорт. Правая рука лежала на животе, а левая была вытянута и просунута мне под шею, позволяя с одной стороны удобно лежать на подушке, а с другой обозначая своё присутствие.
По низу живота растекалось предательское тепло, и я уже начала вздыхать, думая, что уснуть мне сегодня не удастся, как тепло распространилось по всему телу, сделало веки тяжелыми, оставшиеся в пустой голове мысли неповоротливыми, и я провалилась в тягучий и томный сон с безусловным эротическим подтекстом.
