— Свет, — тихий голос в наушнике Ильи Борисовича. — Второй дом справа.
Действительно, в похожем особняке на верхнем этаже зажглась или свеча, или фонарик, показав в проеме окна фигуру женщины. Она пыталась разглядеть, кто приехал. Через секунду к ней присоединился мужчина.
— Маркины, — опознал их начальник СБ и страх немного отступил. — Вон, еще одна свечка в окне через дом.
Не прошло и минуты, как ворота открыл один из отряда, перебравшийся через забор. Внутри оказалось неожиданно пусто. Отсутствовал охранник, следивший за воротами из маленькой будки рядом. Семья Маркиных смогла различить в свете фар проходящих во двор людей с автоматами и свет в их окошке резко потух.
— В полицию звонить будут, — сам себе сказал Илья Борисович. Нажав кнопку на рации, тихо сказал. — Я в дом. Второй — осмотри периметр. Третий — проверь генератор в подсобке. Если все нормально, то заводи его и включай свет.
В воздухе перед мастером появилось невидимое лезвие, сотканное из воздуха. Оно издавало едва заметное гудение, но заходить в дом без него, он не решился. Свет фар от машины, неспешно въехавшей во двор, ударил в окна первого этажа и массивную входную дверь. Быстро добежав до нее, Илья Борисович, потянул за ручку. Дверь поддалась легко и без скрипа. Пустой коридор, тумба для обуви. Заметив что-то на полу в комнате, прилегающей к прихожей, мастер замер. Приняв решение, отпустил автомат и взял железный фонарь на длинной ручке. Щелкнул. Круглое яркое пятно света упало в проход, показывая чьи-то ноги в тяжелых военных ботинках. В следующую секунду что-то с невероятной силой ударило мастера в район солнечного сплетения, выбивая воздух из легких. Илья Борисович услышал треск собственных ребер, а в глазах потемнело. Второй удар пришелся сбоку в шею и мир вокруг потонул в непроглядной темноте.
Тем временем в доме Маркиных, высокий худощавый мужчина, закрывая ладонью светящийся экран сотового телефона, действительно звонил в полицию.
— Спрячься, тебе говорю, — бросил он супруге, выглядывающей из комнаты.
— Полиция, Капитан Лихачев слушает…
— Алло, полиция, — тихим шепотом заговорил Маркин. — Это деревня Добрая. Здесь люди с автоматами в дом наших соседей вломились. У нас свет…
В этот момент во дворе соседнего дома раздались громкие хлопки. Сначала всего пара, затем длинная очередь. Яркие вспышки выхватили из темноты очертания двух фигур. Послышались крики и еще стрельба.
Санкт-Петербург, отель Астория, раннее утро
Ольга, сидевшая у окна в ресторане на первом этаже, изводила себя неприятными мыслями. Рано утром уехали Матчины, даже не позавтракав. Когда она спустилась в ресторан, то застала лишь отходящий шестиколесный автобус. И как бы она хотела, чтобы они забрали ее с собой. Вчера вечером за ужином Павел Георгиевич довольно часто и задумчиво смотрел на племянницу. Ей же оставалось делать вид, что она не замечает этих взглядов. Она специально следила, с кем дядя разговаривал на приеме в Александровском дворце. И среди тех, к кому он подходил были одни стариканы за пятьдесят и старше. Лишь двое, с кем он долго беседовал, выглядели чуть старше сорока лет, но назвать их даже отдаленно привлекательными, она не могла. Один из них был откровенно страшен и лысоват, с выпирающими передними зубами. Девушка боялась, что сейчас подойдет мама и позовет ее знакомиться с кем-нибудь из них. И поделится переживаниями было не с кем. Алена уехала…
— Оля, — голос мамы раздался над самым ухом, отчего девушка вздрогнула. — О чем задумалась?
— Ни о чем, — быстро сказала девушка, глядя на улыбающуюся женщину. — Только если о поездке…
— Очень вовремя. У нас поезд в Москву через сорок минут. И если поторопимся, то в час дня будем на Питерском вокзале.
— Уезжаем? Так быстро?
— Хочешь остаться? — удивилась Светлана.
— Нет, нет, у нас экзамены скоро, да и лекций много пропустила. Я сейчас, вещи соберу.
— Я уже все собрала и упаковала. А вон та машина, — она показала на черный лимузин, который отвозил их во дворец, — нас ждет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Точно все собрала? Зубную щетку, а расческу, я ее в ванной оставляла.
— Все, — утвердительно кивнула она. — Не переживай. Пойдем, не будем заставлять Пашу ждать. Он с самого утра не в духе и ворчит, как твой старый дед.
Мама взяла девушку за руку и настойчиво повела за собой. Когда они выходили, швейцар заканчивал укладывать в багажник большие дорожные чемоданы. В салоне их уже ждал Павел Георгиевич, работая на ноутбуке, установив его на специальный выдвижной столик. Едва Никитины расположились на сидении, машина неспешно поехала. Ольга неплохо знала дядю, проведя у них в гостях немало времени, и он, действительно, был не в духе. Ни зол и не сердит, скорее раздражен чем-то. Это можно было уловить по тому, как резко он нажимает на клавиши и едва опускает брови, читая что-то неприятное.
— Ольга, — довольно неожиданно сказал Павел Георгиевич, — ты уже довольно взрослая и должна вносить посильный вклад в процветание рода, понимаешь это?
— Да, — едва слышно выдохнула девушка.
— Род помогает тебе развиваться, обеспечивает всем необходимым, — сказал мужчина. Отвлекся от экрана, посмотрел на девушку.
— Я понимаю, — тихо сказала Ольга.
— Принцип рода — вкладывать в его развитие всего себя без остатка. Только тогда ты можешь быть уверенным, что твои дети не будут ни в чем нуждаться. Мы не прожигаем жизнь, как это делают другие, а работаем, чтобы в тяжелое время для страны или семьи мы смогли выжить и сохранить силу.
Мама сжала руку дочери, ободряюще улыбнулась.
— Паша, не пугай ее, а то подумает, что мы ее на войну отправляем.
— Война, — мужчина едва заметно поморщился, серьезно посмотрел на девушку. — Нет, у нас есть другое серьезное задание. Ольга, нужно чтобы ты выяснила, есть ли договоренности между Матчиными и союзниками Орловых. Я говорю о Хованских и Трубиных, чьи наследницы крутятся рядом с Кузьмой в МИБИ. Он отдыхал у них в гостях, хотя отношения между родами, мягко говоря, напряженные. Выспрашивать напрямую будет глупо, поэтому наблюдай, слушай, анализируй. Если есть сговор и они планируют нанести существенный урон Орловым, я должен об этом узнать сразу же.
— А? — выдала Ольга, немного непонимающе глядя на дядю.
— Оля, что это за странные возгласы? — пожурила ее мама. — У Павла есть немало способов и источников, чтобы узнать о возможной сделке, но на тебя он возлагает особые надежды. У тебя хорошие отношения с Соломиной, и Кузьма не гонит. Чем не повод немного последить за ними ради семьи.
— Постараюсь, — все еще пребывая в состоянии легкого ступора, сказала девушка.
— Что я говорила о старании? — сурово посмотрел на нее мама.
— Я все сделаю, — немного более уверенно сказала Ольга.
— Другое дело, — мама погладила ее по голове.
— Нам надо не прозевать войну, — сказал Павел Георгиевич. — Потому что желающих погреть на ней руки будет немало.
Двадцать километров северней Москвы, деревня Степаново, первый час ночи
Несмотря на позднее время, Аристарх Николаевич Орлов не спал. Встав из-за рабочего стола, князь прошел к окну. Днем с небольшого возвышения открывался прекрасный вид на канал имени Москвы. Сейчас можно было увидеть лишь причал, подсвеченный гирляндами огней. Пара белоснежных катеров едва заметно покачиваются на волнах, маленький домик смотрителя с ярко-зеленой крышей. Лента воды в такой час казалась необычно черной. Что касается поселка и одновременно яхт-клуба, то из десятка богатых домов свет горел лишь в двух. В доме, стоявшем немного ближе к причалу, в окне на втором этаже занавески переливались разноцветными красками. Наверное, кто-то в такой час смотрел телевизор.
Князь сжал зубы, вернулся к столу, к светлому монитору компьютера и небольшому телефону. Сорок минут назад пришел сигнал о нападении на жилой комплекс новостроек, где жила младшая дочь Аристарха. Южная часть Москвы, элитный район, круглосуточная охрана, пять минут пешком до новой ветки метро. Район находился под влиянием семьи Беловых, не самой крупной ветви рода. Среди них был всего один мастер и его едва ли можно было назвать перспективным. Но после того как Орловы потеряли уже четырех мастеров, даже такой человек казался полезным. Тем более он умел решать сложные для рода вопросы.
