Однако неучастие самой Франции в Восточном пакте снижало его эффективность, хотя он и предусматривал заключение отдельного франко–советского гарантийного договора. Дипломатические консультации лета — осени 1934 г. не привели к согласованию статей пакта. Его противниками выступили не только правительства Германии, ряда соседних государств (Польши, Финляндии), члены образованной в том же году Балканской Антанты в составе Румынии, Югославии, Греции и Турции, но и такие влиятельные державы, как Великобритания и Италия. Да и в самой Франции имелись силы, которые продолжали отрицать возможность сотрудничества с Советской Россией.
Со своей стороны в первой половине 1930‑х годов сталинское руководство, традиционно занимавшее позицию ревизии Версаля, которая заключалась в возвращении Советского Союза к границам бывшей Российской империи и восстановлении геополитического статуса мировой державы, решило модифицировать тактику ведения дел с «капиталистическим окружением». Это было связано с активизацией участия Советского Союза в серии форумов по вопросам разоружения, нормализацией отношений с США в ноябре 1933 г., вступлением в Лигу Наций (18 сентября 1934 г.) и провозглашением на VII конгрессе Коминтерна (июль–август 1935 г.) стратегической (на самом деле, конечно же, тактической) линии на сотрудничество всех антифашистских сил. Следует подчеркнуть, что параллельно Москва стремилась поддерживать взаимовыгодные экономические отношения с Германией, Италией и Японией (примером служил советско–итальянский договор о дружбе, ненападении и нейтралитете, подписанный 2 сентября 1933 г.). Много внимания Кремль уделял также и укреплению своих западных и южных границ, заключив со своими соседями 3-5 июля того же года в ходе Лондонской экономической конференции конвенцию об определении агрессии.
Убедившись в дипломатической пробуксовке переговоров о Восточном пакте, Москва выступила с инициативой подписания гарантийного договора между СССР и странами Балтии даже без участия Германии и Польши. Однако соседи Советского Союза вновь заняли выжидательную позицию, в то время как Франция продолжала выступать за обязательное участие в пакте Берлина и Варшавы. Тогда советское руководство, серьезно обеспокоенное растущей угрозой со стороны нацистской Германии, предложило сначала узкий трехсторонний — франко–чешско–советский, а затем и двухсторонний — франко–советский договор о взаимопомощи. Важно отметить, что этот документ, подписанный 2 мая 1935 г., содержал положение о том, что стороны придут на помощь друг другу, даже если Лига Наций воздержится от соответствующего решения, хотя военной конвенции между Парижем и Москвой заключено так и не было. И все же подписание советско–французского договора, который спустя две недели получил дополнение в виде советско–чехословацкого пакта о взаимопомощи, вступавшего в действие при условии поддержки со стороны Франции, могло напоминать современникам русско–французский альянс конца XIX — начала XX в. Усиление блоковых мотивов во внешней политике ведущих государств на практике умаляло роль международного регулятора — Лиги Наций, что, в свою очередь, означало упоминавшуюся «мягкую» коррекцию Версаля.
Признаки франко–советского сближения сопровождались поворотом Германии, а вслед за ней и Италии, воодушевленной активными действиями Японии в Восточной Азии, к форсированной ликвидации послевоенного порядка в Европе. 14 октября 1933 г., т. е. спустя всего девять месяцев после прихода к власти, правительство А. Гитлера заявило о том, что покидает Женевскую конференцию по разоружению, а через пять дней Германия вышла из Лиги Наций.
Эти демарши Берлина получили поддержку фашистской Италии, которая, хотя и не прекратила своего членства в Лиге, тем не менее понизила статус представительства на форуме по ограничению вооружений до наблюдателя. Улучшение отношений между двумя тоталитарными государствами было необходимо Б. Муссолини для осуществления экспансии в Африке и на Балканах, несмотря на негативное отношение Рима к планам Гитлера по аншлюсу Австрии (в июле 1934 г. после убийства нацистами канцлера этой страны Э. Дольфуса, выступавшего за более тесное сотрудничество с Римом, итальянские войска были даже выдвинуты к австрийской границе), а также невзирая на проблему Южного Тироля, присоединенного после Первой мировой войны к Италии, но населенного преимущественно немцами. Стремясь подготовить почву для захвата Эфиопии, одной из двух африканских стран, еще сохранявших независимость, фашистский диктатор в январе 1935 г. заключил соглашения с Францией о признании экономического преобладания Италии в этой стране с вековыми традициями. Политика лавирования между западными демократиями и нацистской Германией позволяла Риму получать уступки с обеих сторон.
Полпред СССР во Франции В. П. Потемкин и министр иностранных дел Франции П. Лаваль за подписанием франко–советского пакта о взаимной помощи. Париж, 1935 г. РГАКФд
Прием генеральным секретарем ЦК ВКП (б) И. В. Сталиным министра иностранных дел Великобритании Э. Идена; присутствуют министр иностранных дел СССР В. М. Молотов, посол СССР в Великобритании И. М. Майский. Москва, 1935 г. РГАКФД
Между тем нацистский режим предпринимал все новые и новые шаги по превращению Версальского договора в клочок бумаги, тем более, что выход Третьего рейха, как теперь называлась страна, из Лиги Наций развязал А. Гитлеру руки. В январе 1935 г. на плебисците в Саарской области большинство населения высказалось за воссоединение с Германией, а в марте того же года фюрер подписал закон о восстановлении всеобщей воинской обязанности. Организованная Великобританией, Францией и Италией конференция в Стрезе (Италия) выявила глубокие разногласия между державами. В то время как Париж предлагал применить к Германии санкции, Лондон выступал за «умиротворение» Берлина путем вовлечения его в коллективные соглашения наподобие Рейнского гарантийного пакта 1925 г. В свою очередь, правительство Б. Муссолини заняло выжидательную позицию, стремясь не обострять отношений ни с Францией, ни с Англией. Итогом этих дипломатических консультаций, состоявшихся в середине апреля 1935 г., явилась общая декларация, осуждающая германские действия, но не содержащая мер по противодействию им.
Заключение франко–советского договора о взаимопомощи подтолкнуло Великобританию, внутри консервативного руководства которой соперничали две группы политиков — приверженцы и противники умиротворения тоталитарных держав, к подписанию двухстороннего соглашения с Германией по военно–морским вопросам. Согласно этому документу, датированному 18 июня 1935 г. и вызвавшему протест Франции, общее водоизмещение боевого флота Германии должно было составлять не более одной трети от суммарного тоннажа британских ВМС. Тем самым Лондон, так же как и остальные великие державы, вступил на путь разрыва с прежней политикой сохранения Версальской системы. Консервативное правительство предполагало, как представляли сторонники умиротворения, за счет тактических уступок странам–ревизионистам Версаля и Вашингтона уберечь морские коммуникации и целостность Британской империи.
Новым свидетельством курса, взятого Лондоном в отношении итало–эфиопского конфликта, стало объявление нейтралитета, поддержанного Францией и США. Убедившись в отсутствии иных барьеров, помимо осуждающей резолюции Лиги Наций, правительство Б. Муссолини санкционировало 3 октября 1935 г. вторжение экспедиционных войск на территорию Эфиопии. Попытки англо–французского посредничества провалились,
