ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
АРНОЛЬФ
иначе называемый господином де Ла Суш.
АГНЕСА
молодая девушка, воспитанница Арнольфа.
ОРАС
возлюбленный Агнесы.
КРИЗАЛЬД
друг Арнольфа.
ЭНРИК
зять Кризальда.
ОРОНТ
отец Ораса и близкий друг Арнольфа.
АЛЕН
крестьянин, слуга Арнольфа.
ЖОРЖЕТА
крестьянка, служанка Арнольфа.
НОТАРИУС.
Действие происходит в Париже.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Арнольф, Кризальд.
Кризальд.
Итак, вернулись вы и женитесь на ней?
Арнольф.
Да. И хотел бы все покончить поскорей.
Кризальд.
Мы здесь одни сейчас и можем, без сомненья, Спокойно взвесить всё и все принять решенья. Я сердце вам открыть по-дружески стремлюсь: За вашу участь я, поверьте мне, страшусь; Как дело ни пойдет, при всяком обороте Вы легкомысленно себе жену берете.
Арнольф.
Конечно, добрый друг! Возможно, что у вас Немало поводов тревожиться за нас. По-вашему, рога — супружества примета; Ваш лоб, я думаю, сам просится на это.
Кризальд.
Все дело случая, владеть им не дано; Заботиться о том и глупо и смешно. Боюсь другого я: боюсь насмешки едкой, Которая мужей преследует нередко. Вы знаете, никто, велик он или мал, От вашей критики спасения не знал, И, где б вы ни были, вам любы неизменно Хитросплетения интриги сокровенной.
Арнольф.
Пусть так. Но где найду подобный город я, Где были бы, как здесь, смиренные мужья? Не правда ли? Они, казалось бы, различны, Но в жизни ко всему они равно привычны. Тот денег накопил — жена их в свой черед Тем, кто супругу лоб украсил, раздает; Тот поудачливей, но не честней нимало, Не прочь, чтобы жена подарки принимала И, ревностью души не омрача своей, Дань добродетели в них видит, веря ей Один отчаянно шумит, но все без толку; Другой невозмутим, зевает втихомолку И, лишь гостей в окно успеет разглядеть, Перчатки, шляпу, плащ торопится надеть; Та, баба ловкая, супругу без опаски Про волокит своих рассказывает сказки, А олух, торжество свое вообразя, Еще жалеет тех, кого жалеть нельзя; Та, чтобы оправдать расход необычайный, Выдумывает вздор про выигрыш случайный; Да, но в какой игре, про то она молчит, Меж тем как муж-болван судьбу благодарит. Сюжеты славные, в сатиру все годятся, И наблюдателю возможно ль не смеяться? И наших дураков…
Кризальд.
Но кто смеяться рад, Того насмешками в отместку не щадят. Все рады поболтать, для многих наслажденье О происшествии ввернуть свое сужденье, Но сам я, слушая их разговоры, нем, Восторга никогда не выражу ничем. Я скромен. И хотя при случае, наверно, Я б возмутиться мог терпимостью чрезмерной, Хотя переносить отнюдь не склонен я Все то, что многие перенесли мужья. Но в этом никогда не стану признаваться; Ведь надо ж наконец сатиры опасаться. И биться об заклад не стал бы я никак, Что совершу такой, а не такой-то шаг. А если надо лбом моим, по воле рока, Беда бесславная стряслась бы вдруг жестоко, Предвидеть следствия могу наверняка: Раздастся, может быть, смешок исподтишка, А может быть, и то мне счастье подоспеет: Какой-нибудь добряк меня же пожалеет. Но с вами, куманек, совсем иная стать: Вы собираетесь чертовски рисковать; Вы столько раз мужей несчастных укоряли И едкий язычок над ними изощряли, Прослыли до того страшилищем для всех, Что, чуть оступитесь, поднимут вас на смех. И стоит повод вам ничтожнейший доставить, Вас будут рады все на всех углах бесславить, И…
Арнольф.
Боже мой, к чему вы мучитесь, сосед? Не проведут меня плутовки эти, нет! Я хитростей знаток, как ни были бы тонки: Известно, как рога сажают нам бабенки. А чтобы в дураках не оказаться вдруг, Заблаговременно я все расчел, мой друг, И та, на ком женюсь, невинность без укора, Мой обеспечит лоб от всякого позора.
Кризальд.
Но глупая жена, не правда ли, сама…
Арнольф.
Кто глупую берет, тот не лишен ума. Охотно верю я в ум вашей половины, Но я смышленых жен боюсь не без причины, И многим дорого обходится жена, Которая умом большим одарена. Я тяготился бы женой из тех, ученых, Которая блистать старалась бы в салонах, Писала б вороха и прозы и стихов И принимала бы вельмож и остряков, Меж тем как я, супруг подобного созданья, Томился б, как святой, лишенный почитанья. Нет-нет, высокий ум совсем не так хорош, И сочинительниц не ставлю я ни в грош! Пускай моя жена в тех тонкостях хромает, Искусство рифмовать пускай не понимает; Игра в корзиночку[93] затеется ль когда И обратятся к ней с вопросом: «Что сюда?» — Пусть скажет «пирожок» или иное слово И прослывет пускай простушкой бестолковой. Жену не многому мне надо обучить: Всегда любить меня, молиться, прясть и шить.
