в пространство чьей-то чужой жизни, совершенно её не касающейся.
– Мне рассказали, что вы очень хорошо справились с управлением землями, – сказал Меллгрей.
– О, с этим замечательно справились люди его светлости.
– Ну, не нужно проявлять чрезмерную скромность. Вы приступили к работе, ничего не зная о Яриме, и быстро вошли в курс дела. К тому же, сумели решить множество проблем.
– И создала другие, – улыбнулась она.
Принц вернул ей задумчивый взгляд.
– Обычно по-иному и не получается. В сложных ситуациях всегда выбираешь из двух-трёх вариантов тот, который нанесёт меньше ущерба. А иногда за свой вынужденный выбор приходится расплачиваться годами. Десятилетиями. Таково бремя власти – идти от более страшного к менее страшному и никогда не достигать лучшего.
– Я всё-таки верю в прекрасное далёко.
– Именно… Для того и живёт наше сословие, чтоб вести свой народ к чему-то подобному… Вернее, так должно быть.
– А вы верите, что ваша аристократия такова? – Она с любопытством подняла на него взгляд.
– Вся? Нет, конечно. Я верю, что я таков. Может быть, ещё ваш муж. Именно потому он теперь канцлер. Я знаю и других… А вы? К чему вы хотели бы вести свой народ?
– Я? Ой… Наверное, к достойной жизни. К обязательному прекрасному образованию, к лучшей медицине, развитой науке. К всеобщей справедливости. К благородным и человеколюбивым идеалам, ради которых люди будут готовы умирать, если потребуется. Но я, знаете, очень молодая, неопытная, необразованная и оттого наивная. Потому и верю во всё это.
Он слегка вскинул голову. При удивительно неподвижном лице и слишком глубоком взгляде он поразительно умел показать отношение к тому, что слышит. Сейчас было похоже, что услышанное вполне его удовлетворило.
– Возможно, это и наивность, герцогиня, но без подобных устремлений нет смысла даже и пытаться. Вы согласны?
– Я? Да. Конечно.
– Я хотел попросить вас присутствовать на коронации в том же наряде, что и сегодня.
– Ваше высочество… Конечно, я так сделаю, раз вы желаете. Если я вообще смогу присутствовать на коронации.
– Почему же вдруг не сможете?
– Боюсь, герцог… Сегодня вечером он наверняка… выразит мне всё своё отношение к моему поведению, и тогда от меня… подозреваю, мало что хорошего останется.
Усмешка едва тронула губы его высочества.
– Я с ним поговорю.
Мягко выведя Киру из танца, он отвёл её к одному из фуршетных столов в соседней зале и, слегка наклонив голову, ушёл.
Она ненадолго осталась одна. Вздрагивающей рукой подняла с подноса бокал с вином, посмотрела на него и поставила обратно, после чего взяла бокал с водой. Пожалуй, алкоголь ей пить не стоит, а то ещё сорвётся и поссорится с кем-нибудь. Напряжение постепенно отпускало её, но не до конца. Подошедший Хильвуд корректно предложил принести ей фуршетный поднос. Так Кира узнала, что здесь, оказывается, в ходу устойчиво держащиеся в воздухе подставки, на которые можно было ставить свой бокал и тарелочки с закусками. Перемещали подставки с места на место без особого труда – стоило зажать две панели по краям, как антигравитационный столик превращался в обычный поднос. Но стоило отпустить панели, как подставка моментально стабилизировалась в пространстве параллельно полу, и на ней можно было, по идее, даже сидеть, как на табурете.
А ещё через несколько минут к Кире подошёл Кенред. Обменялся с Хильвудом доброжелательным кивком и спровадил чуть ли не одним жестом. С полным осознанием своего на это права.
Не торопясь выбрал бокал вина, взял тарталетку.
– Ты пробовала канапе с фруктами?
– Ещё нет.
– Хочешь?
– Пока нет, спасибо.
– М-м… – Он повернулся спиной к столу, отпил вина и принялся осторожно катать ножку бокала между ладонями, да так, что ни единой капли вина не выплёскивалось. На Киру он всё так же не смотрел. И заговорил далеко не сразу. – Мда… Признаюсь – ты выиграла. Кто тебя вообще надоумил? Я был уверен, что твоя горничная встанет стеной и просто не позволит тебе выкинуть что-либо подобное.
– Она и встала.
– Ты её переубедила?
– Видимо.
Кенред кивнул, будто в его логических выкладках всё вернулось на свои места.
– Понятно. Ну что ж… Ладно. Тебе объяснили, что собой представляет коронация?
– Церемониймейстер говорил.
– Хорошо. Напомню: нам предстоит шествие по двум главным проспектам Меттены. Мы с тобой это шествие возглавляем, за нами будет следовать вся высшая имперская знать. Потом на ступенях храма мы расходимся по краям прохода и ждём, когда прибудут их высочества. Потом следом за ними входим в храм и занимаем свои места. Дальше тебе подскажут.
– Странно, что принца по-прежнему зовут принцем. Ведь его отец уже скончался.
– Меллгрей станет императором в момент коронации. До того он остаётся наследником престола.
– Понятно.
Кенред помолчал, потом искоса взглянул на Киру. И продолжил:
– На следующий день после коронации тебе нужно будет обязательно посетить императрицу. И на этот раз – пожалуйста – в нормальном наряде. Она предложит тебе место своей придворной дамы – исключительно жест вежливости. Ты можешь отказаться, но обязательно сделай это очень вежливо.
– Мне нужно будет остаться в столице, или я вернусь в Ярим?
– Мы это обсудим позже. – Он осушил бокал и покрутил его в пальцах уже намного смелее. Но не уронил. – Нам вообще стоило бы сесть и всё как следует обсудить… Как-нибудь на днях.
– Мою манеру одеваться?
– Дело совсем не в манере одеваться. Она – лишь следствие. Ну, сейчас в любом случае не время… Давай-ка я представлю тебя герцогу Альдахаре, и покончим с этим.
– Он здесь?! – охнула Кира. Даже вздрогнула.
– Разумеется. Будь с ним сдержанной и не торопись улыбаться. Ты ведь понимаешь? Вежливость и холодность. – И после короткой паузы добавил. – Уверен, ты отлично справишься и с такой задачей. Больше никогда не поверю, будто ты боишься общества и не представляешь, как себя вести.
Кира напряглась, но ненадолго. Герцог Альдахара, похоже, и сам ощущал себя неловко. Заметно было, как публика держится от него в стороне, а если поодиночке и подходит пообщаться, то как-то отстранённо и как бы ни о чём. Лишь обозначает любезность. На Киру этот немолодой герцог взглянул с недоумением и лёгким отвращением, словно на очередное демонстративное унижение, но поприветствовал сдержанно. Она ему задумчиво улыбнулась, лишь уповая, что у неё получилось сделать это именно так, как
