— Привет, — первой здоровается с ним Роуз. Как по мне, чересчур бодро и весело.
Исайя лениво кивает в знак приветствия и проходит мимо. Меня аж потряхивает от негодования. Ни слова, ни взгляда в мою сторону. Разве я его чем-то обидела? Это он вёл себя как последний идиот!
Роуз обеспокоенно на меня глазеет.
— Онил, — я прищуриваюсь, и она, кажется, понимает о чём я собираюсь её спросить.
— Может, пойдём уже? Иначе Клостер будет вопить…
Первым уроком у нас объединённое «половое воспитание».
— Роуз. Что там было? — вскидываю бровь, и она опять тяжело вздыхает, перебрасывая сумку на другое плечо.
— Да мы не особо поняли…
Я хмуро смотрю на подругу. А она — на меня.
— Они уже шли к машине, когда Исайя вдруг решил вернуться к тебе. Посчитал, что нужно продолжить ваш разговор. Брукс его остановил. Сказал, что нечего ему в таком состоянии делать в доме рядом с тобой.
— И? — нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, тороплю её я.
— Пойдём, первый звонок уже, — тревожится Роуз.
Я раздражённо закатываю глаза. Иногда она бесит этой своей чрезмерной правильностью.
— И дальше что? — возвращаю я её к теме нашего разговора, пока мы пробираемся через поток столпившихся сонных студентов.
— Слово за слово, подрались. Ну, как подрались… сама понимаешь, Исайя против твоего брата — это как чихуахуа против бультерьера.
«Твоего брата». Меня прямо корёжит от этой фразы. Знала бы она, как не по-братски он целовал и трогал меня. Внутри в момент всё закипает от воспоминаний. Будоражащих, ярких и острых…
Я кошусь на неё. Явно что-то не договаривает.
— Всё рассказывай! — перекрываю собой вход в кабинет, и она взволнованно смотрит на часы. — Дженнифер, давай потом…
— Сейчас, Онил, — качаю головой я. — Кто первый начал?
— Да оба хороши. Просто Ричи кое-что ляпнул не подумав, а твой брат…
— Перестань ты называть его мои братом! — начинаю выходить из себя я. — Что конкретно сказал Исайя? Почему я клешнями должна всё тянуть из тебя?
— Настырная! — возмущается Роуз.
Она молчит какое-то время. Словно раздумывает, говорить или всё же не стоит.
— Я жду ответа, Роуз, — нетерпеливо склоняю голову влево.
— Рид схватил его за грудки и предупредил, чтобы он тебя не трогал. Я тоже переживать начала, когда Ричи вцепился в тебя мёртвой хваткой. Так на него не похоже… Пьяный идиот!
— А Исайя что?
— Его удивила такая забота о тебе. А потом он вдруг сказал то, что Риду совсем не понравилось. И понятное дело…
— Да говори ты уже, господи! — всё больше раздражаюсь я.
— Ну… Он сказал ему, мол, а может, ты и сам не прочь её… ну ты понимаешь.
Она не произносит последнее слово, но мне итак становится всё ясно. Вот же свинья!
— Рид за это его и ударил, — пожимает Роуз плечами.
— Понятно, — мрачно отвечаю я.
Разворачиваюсь, толкаю дверь кабинета, и мы с Онил под недовольным взглядом вещающей миссис Клостер, пробираемся в конец класса.
— Быстрее, Смит, Онил. Вам, как никому другому, надо послушать о том, какими бывают последствия незащищённого полового акта.
Я подкатываю глаза. Роуз покрывается пятнами стыда и смущения.
— Мы с удовольствием послушаем человека, умудрённого опытом, — широко улыбаясь злющей мигере, отвечаю я.
— Двойное домашнее задание, Смит! — рявкает она, пока по классу прокатывается волна неконтролируемого смеха.
— Страшно его представить, — ворчу под нос себе я.
Садимся на скамейку, и я невольно бросаю взгляд в сторону окна. Там, вытянув длинные ноги, сидит Исайя. Со скучающим видом листает ленту в телефоне. Очков на нём уже нет. И к своему удовольствию, под глазом замечаю хороший такой фингал. Так тебе и надо! За твой длинный язык.
Поднимает голову, и мы ненадолго пересекаемся взглядами. И нет, я не вижу в его глазах ни раскаяния, ни сожаления. Только ничем не прикрытый вызов. Он явно не собирается извиняться. И более того, вполне доволен собой.
Я качаю головой. Дурак ты, Ричи. Всё испортил!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})*********
Дни перетекают один в другой. И чем дальше, тем сильнее я расстраиваюсь. Неделя прошла, а от Брукса никаких вестей. Он не позвонил, не объявился дома, и даже не приехал забрать меня из танцевальной студии в четверг. Вместо него приехала Грейс. И этот факт очень огорчил меня. Я же так хотела его увидеть!
— Привет, дорогая! Как прошёл твой день? — улыбаясь, интересуется она, пока я забираюсь в лексус.
Ненавижу эту фразу. Мой мозгоправ начинал наши встречи именно с неё.
— Так же, как и всегда, — с кислой миной на лице, отвечаю я.
— Как успехи в школе? Как идёт подготовка к выпускному балу?
Делает вид, что её интересует моя жизнь. Ну-ну…
— Мне начихать на выпускной, — искренне говорю я.
— Эй, ну что ты! — посмеивается, выезжая на проспект. — Выпускной балл — важное событие для юной девушки.
Опять она начинает занудствовать. Я даже не пытаюсь слушать её.
— Следующий шаг будет очень ответственным! Необходимо взвесить все «за» и «против», ведь выбор профессии повлияет на твоё будущее.
— Грейс, где Рид? — бесцеремонно перебиваю её я.
Она тут же прекращает болтать и поджимает губы.
— На даче.
— Вы запретили ему появляться дома? — прищуриваюсь я.
— Нет.
Наверняка, обманывает. Я невидящим взглядом смотрю в окно. Мне не по себе, что прошло уже столько дней, а мы друг с другом никак не связались. Он молчит, я молчу… И это разбивает мне сердце.
— Послушай, Джен, — спустя пару минут начинает она. — Папа очень зол. Ты же понимаешь? Мы… не думали, что вы….
Впервые вижу, что Грейс не в состоянии подобрать нужные слова. Забавно!
— Что мы настолько «подружимся»? — нарочно подчёркивая последнее слово, насмешливо подсказываю я. — Ты же сама хотела.
Грейс становится пунцовой.
— Когда я произносила фразу «стать ближе друг к другу», я имела ввиду вовсе не это, — недовольно отвечает она.
Я фыркаю.
— Мы не предполагали, что вы… — делает паузу, и её мысль так и остаётся незаконченной.
— Так уж вышло, — невесело замечаю я.
— Ты очень юная, и возможно, в силу обстоятельств и сподвигнувших факторов, эта ваша ненависть в какой-то момент вылилась в…
— Давай обойдёмся без воспитательной беседы, — предлагаю я. И от меня не укрывается тот факт, что женщина вздыхает с облегчением.
— Ты должна понимать, что это — недопустимо!
Её строгий тон меня раздражает. Я вскидываю бровь.
— Переживаешь за свою репутацию? — прямо спрашиваю я, пока мы останавливаемся на светофоре.
— Дело не только в этом, — с серьёзным видом возмущается брюнетка. — Вы живёте в одном доме, мы — семья! И вы должны относиться друг к другу, как брат и сестра.
Качает головой. Она, похоже, всё ещё в шоке от увиденного. Впечатлил её наш поцелуй, судя по всему.
— Но мы не брат и сестра, — горячо спорю я. — Что значит должны?
— Послушай, Дженнифер! Начни уже, наконец, думать не только о себе! — вдруг выдаёт она. — Ты понимаешь сколько грязи из этого выжмут? Наша семья на виду! За нами пристально наблюдают. Ты хоть представляешь, как долго я шла к этой должности?
И этот человек говорит мне, что я думаю только о себе? А как насчёт тебя самой Грейс?
— Вроде не ребёнок, а не понимаешь очевидных вещей, — чуть сбавив обороты и сменив интонацию, продолжает она.
— Так просвети меня! — улыбаюсь я.
— Я предполагаю, вы и сами не осознаете, что происходит, — бросает на меня секундный взгляд. — Не думаю, что в вашем случае, имели место разговоры о чувствах и о будущем. Я ведь права, Дженнифер?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Эти её слова отзываются болью в сердце. Попала прямо в цель и прекрасно осознаёт это.
— Рид что-то обещал тебе? Вы планировали… завязать серьёзные отношения? Имеете представление о том, что будет дальше? — холодно и язвительно продолжает она, пока я безмолвно впитываю каждую сказанную ею фразу.
