Кристоу.
Она кивнула, глядя вниз, комкая носовой платок, скатывая его в маленький шарик.
— Миссис Кристоу, у вашего мужа были враги? — спросил он тихо.
— У Джона? О нет! Он был удивительный человек! Все его обожали.
— А вы знаете кого-нибудь, кто затаил бы зло против него, — инспектор сделал паузу, — или против вас?
— Против меня? — Она казалась изумленной. — О нет, инспектор.
Инспектор Грэйндж вздохнул.
— А мисс Вероника Крэй?
— Вероника Крэй? О, вы имеете в виду женщину, которая пришла в тот вечер за спичками?
— Да, вы ее знали?
Герда покачала головой.
— Я никогда не видела ее раньше. Джон был знаком с ней много лет тому назад… во всяком случае, она так сказала…
— Может быть, у нее было что-то против доктора Кристоу, а вы об этом не знали?
— Я не верю, чтобы кто-нибудь затаил злобу против Джона, — с достоинством произнесла Герда. — Он был самый добрый и бескорыстный из людей… Да, один из благороднейших людей!
— Гм, да, конечно! — сказал инспектор. — Ну что же, доброго вам утра, миссис Кристоу. Вы помните о судебном заседании? В среду, в одиннадцать часов в Маркет-Деплич. Все будет очень просто… не беспокойтесь… Очевидно, отложат на неделю, чтобы мы могли продолжить расследование.
— О да, понимаю. Спасибо.
Она стояла, внимательно глядя на него. Инспектору казалось, что она даже сейчас не уразумела того, что является главным лицом, на кого падает подозрение.
Грэйндж подозвал такси — оправданный расход в свете только что полученной им по телефону информации. Куда эти сведения приведут, он не знал. На первый взгляд они казались совершенно не относящимися к делу, даже… невероятными. В этом не было никакого смысла. Однако каким-то образом — он пока не мог понять как — это должно было иметь определенную связь с расследованием.
Единственный вывод, который можно было сделать, — эта история оказалась не такой уж простой, как ему показалось сначала.
Глава 17
Сэр Генри удивленно смотрел на инспектора Грэйнджа.
— Я не совсем уверен, что правильно вас понимаю, инспектор.
— Все довольно просто, сэр Генри. Я прошу вас проверить вашу коллекцию огнестрельного оружия. Я думаю, она каталогизирована и снабжена указателем?
— Естественно. Однако я уже опознал револьвер как оружие из моей коллекции.
— Все оказалось не так просто, сэр Генри. — Инспектор сделал паузу. Инстинктивно он всегда был против того, чтобы сообщать какую-либо информацию, но в данном случае вынужден был это сделать. Сэр Генри — человек значительный. Он, без сомнения, уступит просьбе, но потребует объяснений. Инспектор решил, что такие объяснения необходимо дать. — Доктор Кристоу был убит выстрелом не из того револьвера, который вы опознали сегодня утром, — спокойно объяснил Грэйндж.
Брови сэра Генри поднялись.
— Удивительно! — сказал он.
Грэйндж почувствовал некоторое облегчение и благодарность сэру Генри. «Удивительно!» — вот именно, очень точное слово. Инспектор был благодарен и за то, что сэр Гэнри воздержался от комментариев. Да пока и не о чем было говорить. Удивительно… лучше и не скажешь.
— У вас есть основания полагать, — спросил сэр Генри, — что оружие, из которого был произведен роковой выстрел, из моей коллекции?
— Ни малейших. Но я должен убедиться, что оружие в самом деле не из вашей коллекции.
Сэр Генри одобрительно кивнул головой.
— Я вас понимаю. Ну что же, давайте начнем. Это займет немного времени.
Сэр Генри отпер стол и вынул записную книжку в кожаном переплете. Раскрывая ее, он снова повторил:
— Нужно совсем немного времени, чтобы проверить…
Что-то в голосе сэра Генри привлекло внимание инспектора. Он пристально посмотрел на него. Плечи сэра Генри поникли… он выглядел старше и более усталым.
Инспектор нахмурился. «Черт меня побери, — подумал он, — если я понимаю этих людей…»
— Гм!.. — произнес сэр Генри.
Грэйндж повернулся к нему всем корпусом. Краем глаза взглянул на стрелки часов. Двадцать… нет, тридцать минут прошло с тех пор, как сэр Генри сказал: «Это займет немного времени…»
— Сэр? — отрывисто спросил Грэйндж.
— «Смит-и-вессон-38[1106]» отсутствует. Он был в коричневой кожаной кобуре в глубине этого ящика.
— Так… — Голос инспектора казался спокойным, хотя сам он был возбужден. — А когда, по-вашему, вы видели его на месте в последний раз?
Сэр Генри на секунду задумался.
— Это нелегко сказать, инспектор. Последний раз я открывал этот ящик неделю назад и думаю… Не будь револьвера на месте, я бы это заметил. Но я не могу сказать с уверенностью, что видел револьвер.
Инспектор утвердительно кивнул.
— Благодарю вас, сэр Генри. Я вполне понимаю. Ну что ж, я должен идти.
Инспектор спешно вышел из комнаты… Он явно был озабочен. После ухода инспектора сэр Генри некоторое время стоял неподвижно, потом медленно вышел через застекленную дверь на террасу. Его жена (с корзинкой, в перчатках) была в саду: подрезала ножницами какие-то редкостные кусты. Она весело помахала ему.
— Что хотел инспектор? Надеюсь, он больше не будет беспокоить слуг. Знаешь, Генри, им это не по душе. Они не могут видеть в этом ничего нового или занимательного, как мы.
— А мы именно так это воспринимаем?
Она заметила необычный тон мужа и мило улыбнулась ему.
— Как устало ты выглядишь, Генри! Можно ли позволять себе так беспокоиться?
— Убийство вызывает беспокойство, Люси.
Леди Энкейтлл мгновение раздумывала, машинально продолжая подрезать ветки. Затем лицо ее стало хмурым.
— О господи!.. Это ужасные ножницы! Просто заколдованные! Вечно срезаешь ими больше, чем нужно… Что ты сказал? Убийство вызывает беспокойство? Но в самом деле, Генри, я никогда не могла понять почему! Я хочу сказать, раз уж человек должен умереть — от рака, или туберкулеза в одном из этих отвратительных светлых санаториев, или от удара (ужасно! с перекошенным на сторону лицом), или его убьют, или зарежут, или, может быть, удушат… Все сводится к одному, то есть, я хочу сказать, — к смерти. На этом все беспокойства его кончаются. Зато начинаются у родственников: ссоры из-за денег, соблюдать ли траур или нет, кому достанется письменный стол тети Селины и тому подобное!..
Сэр Генри сел на каменную ограду.
— Все может оказаться более неприятным, чем мы думали, Люси.
— Ну что ж, дорогой, нужно перетерпеть! А когда все будет позади, мы можем куда-нибудь уехать. Не стоит огорчаться сегодняшними неприятностями. Давай лучше думать о будущем. Как, по-твоему, нам следует отправиться в Эйнсвик на Рождество… или лучше отложить до Пасхи?
— До Рождества еще далеко, рано составлять рождественские планы.
— Да, но мне хочется мысленно представить все заранее. Пожалуй, Пасха. Да! — Люси радостно улыбнулась. — Она, конечно, придет в себя к этому времени.
— Кто? — спросил с удивлением
