объяснение. Вы явились в «Лощину» в субботу вечером?
— Да. У меня кончились спички. Как-то забываешь, насколько подобные вещи необходимы в деревне.
— И вы отправились за спичками в «Лощину»? Почему не к вашему ближайшему соседу, мосье Пуаро?
Она улыбнулась превосходной, доверительной киноулыбкой.
— Тогда я не знала, кто мой сосед, иначе я бы к нему обратилась. Я просто подумала, что это какой-то недоросток иностранец, который на правах соседа может оказаться навязчивым, вы, конечно, понимаете…
«Да, — подумал инспектор, — вполне убедительно. Она заготовила этот ответ заранее, на всякий случай».
— Вы взяли спички, — продолжал инспектор, — и, как я понимаю, неожиданно встретили вашего старинного друга, доктора Кристоу?
Она кивнула.
— Бедняга Джон! Я не видела его пятнадцать лет.
— В самом деле? — В голосе инспектора чувствовалось вежливое недоверие.
— В самом деле, — ответила она твердо.
— Вы были рады его видеть?
— Очень. Всегда приятно встретить старинного друга, не так ли, инспектор?
— Возможно, в некоторых случаях.
Не ожидая дальнейших расспросов, Вероника Крэй продолжала рассказывать:
— Джон проводил меня. Вы, конечно, хотите узнать, говорил ли он что-нибудь, что могло иметь связь с трагедией. Я очень тщательно вспомнила весь наш разговор, но не нашла ничего примечательного.
— О чем вы говорили, мисс Крэй?
— О прошлом. «А ты помнишь?»… Болтали о том о сем… — Она задумчиво улыбнулась. — Мы познакомились на юге Франции. Джон почти не изменился. Разумеется, стал старше, увереннее… Как я понимаю, он был довольно известен в своей области. Джон совсем не говорил о своей личной жизни. Но у меня создалось впечатление, что его семейная жизнь сложилась не слишком счастливо, хотя это, конечно, лишь смутные впечатления. Я полагаю, его жена, бедняжка, — вполне заурядное существо, такие вечно устраивают мужьям скандалы из-за хорошеньких пациенток…
— Нет, — сказал Грэйндж, — она совсем иного склада.
— Вы имеете в виду, — быстро сказала Вероника, — что она умеет быть скрытной? Да-да, я понимаю… Это еще опаснее.
— Как я вижу, мисс Крэй, вы полагаете, что миссис Кристоу убила своего мужа?
— Я не должна была так говорить! Нельзя высказывать суждения до… как это?.. До судебного разбирательства. Я чрезвычайно сожалею, инспектор. Я сказала так, потому что моя горничная говорила, будто Герду нашли возле тела мужа с револьвером в руке. Вы знаете эти деревенские нравы и обычаи — наговорят, чего не было, а через слуг мигом все всё узнают.
— Слуги иногда могут быть очень полезны, мисс Крэй.
— Да, я полагаю, значительную часть ваших сведений вы получаете от слуг.
— Главное для нас — определить, — продолжал невозмутимо Грэйндж, — определить, у кого имелся мотив.
— И жена всегда подозревается в первую очередь, — сказала Вероника со слабой улыбкой. — Как цинично! Однако в таких случаях нередко бывает замешана другая женщина. Я думаю, это следует принять во внимание!
— Вы полагаете, в жизни доктора Кристоу была другая женщина?
— Ну не знаю… по-моему, это вполне вероятно. Такое у меня сложилось впечатление.
— Впечатления могут иногда оказать неоценимую помощь, — заметил Грэйндж.
— Мне кажется… по его словам… эта женщина-скульптор была ему очень близким другом. Но это, полагаю, вам уже известно?
— Разумеется, мы всё должны принять во внимание.
Инспектор Грэйндж говорил крайне уклончиво, но он заметил, хоть и не подал виду, злобное удовлетворение, сверкнувшее на миг в больших голубых глазах.
— Вы сказали, что доктор Кристоу проводил вас домой. В котором часу вы простились с ним? — по-официальному сухо спросил инспектор.
— Просто не знаю, что вам ответить! Мы так увлеклись разговором. Наверное, было довольно поздно.
— Он заходил к вам?
— Да, я угостила его вином.
— Понятно. Я полагаю, ваш разговор происходил в… гм… павильоне около бассейна.
Он заметил, как ее ресницы дрогнули. Однако не прошло и секунды, как она ответила:
— Вы и в самом деле детектив! Да, мы сидели там и курили, и разговаривали некоторое время. Как вы узнали?
Вероника явно была заинтригована, как ребенок, который ждет, чтоб ему показали необычный фокус.
— Вы забыли там ваш мех, мисс Крэй… и спички, — добавил он как бы между прочим.
— Да, в самом деле.
— Доктор Кристоу вернулся в «Лощину» в три часа утра, — сказал инспектор все тем же бесстрастным тоном.
— Неужели было так поздно? — В ее голосе звучало удивление.
— Да, мисс Крэй.
— Впрочем, у нас было о чем поговорить… ведь мы так давно не виделись.
— Вы уверены, что так долго не виделись с доктором Кристоу?
— Я только что сказала вам, что не видела его пятнадцать лет.
— Вы не ошибаетесь? У меня такое впечатление, что вы встречались с ним довольно часто.
— Почему вы так думаете?
— Ну, хотя бы это. — Инспектор вынул из кармана записку, взглянул на нее, откашлялся и прочитал:
«Пожалуйста, приходи сегодня утром. Я должна тебя видеть.
Вероника».
— Да-а. — Она улыбнулась. — Пожалуй, несколько безапелляционно. Боюсь, Голливуд делает человека несколько высокомерным.
— Доктор Кристоу на следующее утро пришел к вам по вашему зову. Вы поссорились. Не скажете ли вы, мисс Крэй, по какому поводу возникла ссора?
Инспектор больше не скрывал истинной цели своего визита и тут же заметил вспышку гнева, раздраженно сжатые губы.
— Мы не ссорились, — отрезала она.
— Да нет, вы ссорились, мисс Крэй. Ваши последние слова были: «Я ненавижу тебя, как никого на свете!»
Она молчала. Инспектор чувствовал, что она лихорадочно думает, ища возможность маневра. Другая на ее месте поторопилась бы с объяснениями, но Вероника Крэй была слишком умна для этого.
Она пожала плечами.
— Понимаю. Сплетни прислуги, — небрежно сказала она. — У моей маленькой горничной довольно богатое воображение. Видите ли, можно по-разному произнести фразу. Уверяю вас, тут никаких мелодрам не происходило. Это была чисто женская уловка, легкий флирт. Мы просто пикировались.
— То есть эти слова были сказаны не всерьез?
— Разумеется! И уверяю вас, инспектор, мы с Джоном действительно не виделись пятнадцать лет. Вы сами можете это проверить.
К ней вернулись самообладание, уверенность.
Грэйндж спорить не стал и прекратил расспросы.
— Пока все, мисс Крэй, — сказал он любезно.
Грэйндж вышел из «Голубятни», прошел немного по дороге и свернул к «Тихой гавани».
Эркюль Пуаро смотрел на инспектора с нескрываемым удивлением.
— Выходит, револьвер, который Герда Кристоу держала в руке и который потом уронили в бассейн, не имеет никакого отношения к фатальному выстрелу? Невероятно!
— Вот именно, мосье Пуаро! Попросту говоря, никакой логики.
— Никакой логики, говорите? — тихо повторил Пуаро. — И тем не менее, инспектор, она должна быть, верно?
— Совершенно верно, мосье Пуаро, — мрачно произнес инспектор. — Мы должны найти нужное звено, чтобы связать все воедино, но в данный момент я этого звена
