вы? Вы были там, видели и слышали. Доктор Кристоу действительно пытался сказать, что Генриетта стреляла в него? Короче говоря, это звучало как обвинение?
— Тогда я так не думал, — медленно произнес Пуаро.
— А теперь, мосье Пуаро? Что вы думаете теперь?
Пуаро вздохнул.
— Может быть, и так, — сказал он задумчиво. — Больше я ничего не могу добавить. То, о чем я сказал, — всего лишь впечатление, и я боюсь поддаться искушению невольно подтасовать обстоятельства.
— Конечно-конечно, — поспешил заверить его инспектор. — Это сугубо между нами. То, что думает Эркюль Пуаро, не является доказательством. Я понимаю. Я просто хочу получить возможную подсказку.
— О, я очень хорошо вас понимаю… Впечатления очевидца могут быть очень полезны. Но, к своему стыду, я должен признать, что мои впечатления ничего не стоят. В первый момент я, конечно, подумал, что миссис Кристоу только что убила своего мужа, поэтому, когда доктор Кристоу открыл глаза и сказал «Генриетта!», я никак не посчитал это обвинением. Крайне соблазнительно теперь, оглядываясь назад, приписать этой сцене что-то такое, чего там и не было.
— Я вас понимаю, — сказал Грэйндж, — однако, мне кажется, раз «Генриетта» было последним его словом, это можно толковать двояко: как обвинение в убийстве или просто как выражение чувства. Перед ним была женщина, которую он любил и видел в последний раз. Ну и какая из двух версий кажется вам более правдоподобной?
Пуаро вздохнул, закрыл глаза, снова их открыл и раздраженно вскинул руки.
— Голос Кристоу был настойчивый. Это все, что я могу сказать. Настойчивый. В нем не было ни укора, ни чувства, только настойчивость. В одном я абсолютно уверен — он был в полном сознании. Он говорил… да, это был тон врача, вынужденного срочно действовать — ну если бы, например, перед ним был пациент, истекающий кровью. — Пуаро пожал плечами. — Это все, что я могу сказать.
— Тон врача? — спросил инспектор. — Ну что же, это еще одна точка зрения. В него стреляли, он чувствовал, что умирает, и хотел, чтобы что-то было срочно предпринято. И если мисс Сэвернейк, как говорит леди Энкейтлл, была первой, кого он увидел, открыв глаза, то он обратился к ней. И однако это как-то не очень убедительно!
— Конечно, неубедительно, — с горечью сказал Пуаро, — создалось впечатление, что сцена убийства инсценирована и разыграна, чтобы обмануть Пуаро… И он был обманут! Нет, конечно, неубедительно…
Инспектор Грэйндж посмотрел в окно.
— Хелло! — воскликнул он. — Это мой сержант Кумбз. Похоже, у него что-то есть. Он беседовал с прислугой… Дружеский подход. Красивый парень и умеет обращаться с женщинами.
Сержант Кумбз вошел, слегка запыхавшись. Он был явно доволен собой, хотя и старался это скрыть за приличествующей подчиненному почтительностью.
— Я подумал, что лучше прийти и доложить вам, сэр, поскольку знал, где вас найти.
Он молчал, бросив недоверчивый взгляд на Пуаро, чей экзотичный, явно иноземный вид не располагал сержанта пренебречь предписываемой уставом осторожностью.
— Выкладывай, парень! — сказал Грэйндж. — Не обращай внимания на мосье Пуаро. Он знает правила этой игры лучше, чем ты сможешь их усвоить даже через несколько лет!
— Слушаюсь, сэр. Я кое-что узнал на кухне от судомойки.
Грэйндж, перебив его, с торжеством повернулся в сторону Пуаро:
— А что я вам говорил?! Всегда есть надежда на кухонную прислугу. Господи, помоги нам! Что мы будем делать, если начнут увольнять прислугу и будут обходиться без судомоек?! Говорят, судомойки болтливы. Не совсем верно! Просто они так унижены поваром и прочими слугами, что рады поделиться своими наблюдениями с любым, кто готов их выслушать. Это просто в человеческой натуре. Продолжай, Кумбз!
— Вот что сказала девушка, сэр. В воскресенье после полудня она видела дворецкого Гаджена, который стоял в холле с револьвером в руке.
— Гаджен?
— Да, сэр. — Кумбз заглянул в свою записную книжку. — Вот точные ее слова: «Не знаю, как мне следует поступить, но, думаю, мне следует рассказать обо всем, что я видела в тот день. Я видела мистера Гаджена; он стоял в холле с револьвером в руке. Мистер Гаджен выглядел очень странно». Я не думаю, — сказал Кумбз, перебивая свой доклад, — что выражение «выглядел очень странно» что-нибудь значит. Мне кажется, она это просто выдумала. Но я решил, что вы должны узнать об этом немедленно.
Инспектор Грэйндж поднялся с довольным видом человека, который точно знает, что ему следует делать, и готов немедленно приступить к действию.
— Гаджен? — повторил он. — Я сейчас же допрошу его.
Глава 20
В кабинете сэра Генри инспектор Грэйндж пристально вглядывался в невозмутимое лицо дворецкого. Пока перевес был на стороне Гаджена.
— Я очень сожалею, сэр, — повторил он. — Очевидно, я должен был упомянуть об этом случае, я просто его запамятовал.
Гаджен говорил извиняющимся тоном, переводя взгляд с инспектора на сэра Генри.
— Было около половины шестого, сэр, насколько я помню. Я проходил через холл — шел проверить, нет ли писем для отправки на почту, — и заметил револьвер, который лежал на столе. Я подумал: верно, из коллекции хозяина, поэтому взял его и принес сюда. Я не увидел его на полке у камина — там, где он всегда находился, вот и вернул револьвер на место.
— Покажите мне его, — сказал Грэйндж.
Гаджен поднялся со стула и пошел к полке, инспектор следовал за ним.
— Вот этот, сэр.
Палец Гаджена указал на маленький «маузер» на полке в конце ряда: «маузер-25[1112]». Конечно, Джон Кристоу был убит не этим оружием.
— Это автоматический пистолет, а не револьвер, — сказал Грэйндж, не спуская глаз с лица дворецкого.
Гаджен кашлянул.
— В самом деле, сэр? Боюсь, я не очень-то хорошо разбираюсь в огнестрельном оружии. Наверно, я неточно употребил термин, сэр.
— Но вы вполне уверены, что это именно то, что вы нашли в холле и принесли сюда.
— О да, сэр. Никаких сомнений, сэр, — сказал Гаджен, протягивая руку к полке, но Грэйндж остановил его;
— Пожалуйста, не трогайте. Я должен осмотреть, нет ли на нем отпечатков пальцев и не заряжен ли он.
— Я не думаю, что он заряжен, сэр. Оружие в коллекции сэра Генри не хранится заряженным. Что касается отпечатков пальцев, то я все равно протер его носовым платком, прежде чем положить на место. Так что, сэр, там будут только мои отпечатки пальцев.
— Почему вы это сделали? — резко спросил Грэйндж.
Но Гаджен и бровью не повел и все с той же извиняющейся улыбкой объяснил:
— Мне показалось, что он запылился, сэр.
Внезапно открылась дверь и вошла леди Энкейтлл. Она улыбнулась инспектору.
— Рада вас видеть, инспектор
