Я сникла, как воробушек перед коршуном, и виновато замахала ресницами. Когда он заговорил, чувство вины запоздалым эхом обрушилось на мою голову. Зенон схватил меня за предплечья и больно сдавил их пальцами. Мне больно? Что ж, это мое наказание.
— Я думал, что души лишусь, когда увидел Эснору. У меня перед глазами вся жизнь пробежала. Ты можешь представить, как я испугался, поняв, что туда пришла ты?!
Я с сожалением наклонила голову.
— Прости…
Он болезненно скривился, больше минуты исследуя пристальным взглядом голодного каждую черту моего лица. А затем неожиданным порывом прижался губами к моим губам. Страстно и сильно, до боли. Потом, отпустив плечи, обхватил меня всю и со стоном протеста и обреченности прижался всем телом, скользнув одной рукой по спине вверх, а второй — вниз, к бедрам. Мужская «деталь» сообщила о его внезапном желании.
— Ты не представляешь, как же трудно от того, что ты не знаешь нашего образа мышления, херонских обычаев и правил!
— Зенон?! — я попыталась отстраниться, но бесполезно.
— Я… я… — он так же резко оторвался от меня, как и прижался.
— Что?
— Я хочу тебя…
— В смысле? А как же?.. А Игры?..
Он раздраженно зарычал, стиснув зубы. Зрачки осенено расширились, словно он вернулся в реальность и понял, что вокруг происходит. Ноздри широко раздулись. Потом он решительно отпрянул и, отвернувшись, направился к выходу. Я же очумело уставилась ему в след. В тот же момент вибрация пола сообщила, что корабль вошел в верхние слои атмосферы. Оказывается, мы уже пару минут как стартовали! А я даже не заметила!
— Побудь здесь, пока. Я не должен тебя видеть некоторое время.
— Зенон, но ведь…
— Наши брачные игры не закончены, Харита, — обернулся он на проходе, окинув меня жадным взглядом. — И мои желания сильны. Особенно сразу после первого нашего единения. Твоя выходка с каргами меня лишь провоцирует… — он снова сердито зарычал и спешно ушел прочь.
Я растерянно осталась стоять возле капсулы. Ничего не понимаю! Совершенно ничего не понимаю! Захотелось даже обидеться. Почему он не хотел встать на мою сторону! Он думал только о своих чувствах! А как же мои чувства? Что прикажете с ними делать?
— Ты расстроена? — неожиданно услышала я в голове вопрос и вздрогнула.
Оглянулась. В клетке, сев ближе ко мне, сидела Астра и опечалено смотрела на меня через решетку. Один только ее обеспокоенный вид выбил всякие мысли о недоразумении под названием «отношения с инопланетянином».
— Я? Расстроена? — я шагнула к каргу. — Может быть. Немножко. А откуда ты это знаешь?
— Мы, ронеры, можем остро ощущать чувства тех, с кем заключили союз.
— Ронеры? Вы себя называете ронерами?
— Да. А вы называете нас каргами.
— Удивительно… — подошла я к клетке и наклонила голову.
— Что удивительно? Что мы тоже умеем чувствовать и думать?
— Да. Ведь до сих пор вас считали безмолвными зверями.
— Я знаю. Но мы не обижаемся. Наш образ жизни похож на звериный. Мы не ищем прогресса. Мы живем вот так, как нас создали, без этого желания. Нам это не надо. У нас есть все, что нужно, чтобы радоваться жизни. А еще мы очень любим друзей. И любим их находить, — она тоже, как и я, наклонила голову.
Глядя в большие добрые глаза, поняла, что я для нее и есть тот самый друг, о котором она говорит. А как друг может сидеть за решеткой? Я порывом распахнула дверцу клетки и пригласила ее выйти. Она послушно покинула свое место заключения. Спокойно, с движениями кошки, подошла ко мне, потерлась мордой о мое плечо и села.
— Какая ты замечательная, — погладила я ее по голове.
Приятное чувство силы потекло ко мне через ладонь. Она довольно замурчала.
— Астра, можно тебя спросить?
— Да.
— А почему, когда я тебя касаюсь, у меня возникает странные ощущения, будто бы во мне появляются силы?
— Мы так общаемся с друзьями. Мы им передаем свои силы, чтобы они себя чувствовали хорошо.
— А как же в первый раз?
— Это необходимо, чтобы заключить союз.
Ее ответы были так просты и понятны, как, впрочем, и все, что она делала. В этот момент мне стало дико обидно за то, что так несправедливо относились херонцы к этим созданиям. Как и сейчас. Чтобы защитить ее от агрессии окружающих, я ей сказала:
— Астра, пожалуйста, будь все время со мной рядом. Потому что другие не знают, что ты имеешь разум. Они будут пытаться тебе навредить. А если ты будешь рядом, то подумают, что ты ручная. Слушайся меня во всем.
— Хорошо. Ты добрая. Я тебе верю.
— Спасибо, — только я это сказала, корабль вздрогнул.
Я вскинулась и подняла голову. Что происходит? Более не говоря ни слова, я побежала в сторону рубки.
*** *** ***
— Отец!
— Что, отец? Маланта, я иногда поражаюсь твоим действиям. Сколько раз я тебя учил продумывать каждый свой шаг? А ты все снова и снова повторяешь ошибки своей матери, — Устин сурово смотрел на пришедшую в его каюту дочь.
Только он ступил на палубу своего корабля, как тут же ему сообщили, что челнок дочери пристыковался к причальной палубе второго отсека его крейсера. Опять у нее какие-то проблемы. И вот теперь она заскочила к нему в каюту, когда он устало взгромоздился на мягкое кресло, и начала требовать помощи. Он сообщил, что только вернулся с важного совещания и не намерен расхлебывать ее проблемы. Своих хватает.
Она поджала обиженно губы и села через стол и откинулась на спинку кресла.
— Я знаю, что ты не поддерживаешь мое решение уйти от Иеракса и дочери.
Устин поднял палец:
— Особенно от дочери!
— И то, что я дала интервью о Зеноне.
— А это вообще вопиющее сумасбродство! Ты не только его не спровоцировала, но даже заставила других ему сочувствовать! Скажу, твоя глупость сыграла Роду Фидмин только на руку. И, судя по успехам в Играх
