Ровно без пяти два Бородаев получил на складе пачки с платиной и погрузил их в свой фургон. У ворот он предъявил вахтеру пропуск и накладную и выехал с территории завода. Он не заметил, что следом за его "Москвичом" двинулась светло-зеленая "Волга".
Спустя десять минут Николай Федорович получил следующий доклад по радиотелефону:
– Бородаев миновал завод. Увеличил скорость. Явно пытается скрыться.
Николай Федорович переглянулся со своими помощниками:
– В принципе, куда он денется? На Комсомольский?
– Похоже… - отозвался старший.
– Задержать, только с поличным.
– Вот вам и Пашутин, - удовлетворенно сказал Миронов.
– Поглядим. Пока полной ясности нет.
***
Ровно без одной минуты два Витька подошел к дверям кладовой.
– Зина, - позвал он.
Девушка повернулась к решетке:
– Что тебе?
– Вот, платина, - Витька кивнул на свою сумку. - Возьми накладную.
Она внимательно прочитала.
– Входи, - щелкнула замком решетки.
Витька понял, что сейф открыт, и Зина хочет спрятать новое поступление. Он понял также, что сейчас у него появились единственная и последняя возможность предотвратить преступление и самому остаться в стороне, все свалить на случай.
– Постой, - он протянул ей пачку платины. - Ты убери, а я потом зайду, распишусь. Некогда мне.
– Новые джинсы уплывут? - спросила она насмешливо. - Ничего, перебьешься. Входи, расписывайся и будь здоров. - Она направилась к сейфу. Он действительно был открыт.
"Что же делать?" - подумал Витька, но так и не успел решить этого вопроса. Пашутин оттолкнул его и прошел за решетку.
Витька тихо вскрикнул от неожиданности и, понимая, что теперь все кончено и пути к отступлению отрезаны раз навсегда, сжал голову обеими руками и отвернулся. "Что он сделает с Зиной, что?.." Эта мысль ввинчивалась в мозг, словно тупой, ржавый штопор. Оглянуться Витька боялся. "А вдруг он ее не тронет? - успокаивал он себя. - А вдруг обойдется?"
Пашутин вернулся, тщательно прикрыл решетку, сложил в контейнер пачки с золотой фольгой. Недобро усмехнулся:
– Нарушаешь уговор, Витя… Туфтишь… Уходи быстрее, легаши вот-вот пожалуют… - Пашутин покатил контейнер по коридору.
Витька догнал его:
– Что с ней?
– Пойди, погляди. Она, наверное, уже очнулась. Я ведь ее легонько, любя… Чтоб без лишних трупов, - и добавил зло: - Уходи, если сидеть не хочешь!
Витька побежал. В голове у него стучало, он мчался, не разбирая дороги, и только одна-единственная мысль сверлила его мозг: "Пропала жизнь. Ни за понюх табака пропала, Теперь если не расстрел, то десять лет наверняка". Он не раскаивался в случившемся, не жалел ни о чем, он только боялся. Он все же был очень слабым человеком, Витька Володин…
У выхода на площадку с мусоропроводом путь Пашутину преградил Иванов.
– Давай, - Иванов протянул руку.
– Договорились вывезти в контейнере? - растерялся Пашутин.
– Давай, - в голосе Иванова послышались металлические нотки. - Некогда объяснять…
Пашутин сжал зубы, отскочил.
– Понял я, - он двинулся на Иванова. - Сам хочешь все заграбастать? От Бороды избавился? От Витьки? А теперь…
Иваноз не дал ему договорить: шагнул вперед и совсем неэффектно, почти незаметно ударил. Пашутин рухнул сразу - без крика. Иванов сложил пакеты с фольгой в целлофановый мешок, завернул в газеты и обвязал бумажным шпагатом. Вся операция заняла у него не более полминуты - чувствовалось, что он изрядно набил себе руку. Теперь сверток выглядел обычным мусором. Иванов подошел к ящику мусоропровода, сбросил сверток в шахту, прислушался и удовлетворенно хмыкнул.
Спустя полчаса Николай Федорович подвел итоги операции. Бородаев и Володин были задержаны. Зина очнулась и теперь чувствовала себя хорошо. Пашутин был убит - нож развалил ему все внутренности.
– Основная цель достигнута, - сказал Николай Федорович. - Золото и платиновый полуфабрикат мы сохранили. Если преступники подсунули нам чугунные пластинки вместо платины, - он улыбнулся, - то мы в свою очередь наградили их обычной алюминиевой фольгой. Минусы: убит один из членов банды, пострадала Зина Ананьева. Не обнаружен главарь - "Санько". Это серьезные просчеты, товарищи. Согласитесь: все это произошло потому, что мы некритически отнеслись к сотрудничеству Пашутина. Сообщения от рабочих поступают?
– Очень много, - Смирнов открыл папку, показал пачку писем.
– Давайте подумаем… - Николай Федорович прошелся по кабинету. - Механизм преступления предельно ясен: Володин подготовил вход в кладовую Пашутину. Тот взял фольгу, погрузил в контейнер. Они правильно рассчитали, что в это время на контейнер никто не обратит внимания - привычно. Далее - контейнер и труп мы обнаруживаем у входа на лестницу, преступник и фольга исчезли… Какие будут соображения?
– Рядом лестница, она ведет во двор, - сказал Миронов. - Опрошены десятки людей. Никто не видел, чтобы кто-то вышел с этой лестницы по двор.
– А вам не приходило в голову, - вдруг сказал Николай Федорович, - что "Санько", да-да, уверен, именно "Санько", чувствуется опыт и хватка, взял фольгу, упаковал, как обычный мусорный пакет, и швырнул в шахту? А потом поедет на свалку и подберет пакет?
– Интересная мысль, - Смирнов открыл свою папку. - Здесь одна работница картонажного цеха - она коробки упаковочные делает для готовых приборов - сообщает, что дважды - в марте и в мае - видела инспектора отдела кадров Иванова около мусоропровода. Иванов бросал туда какие-то пакеты. На ее шутливый вопрос ответил, что любит поесть на ходу, а это, мол, остатки завтрака.
– Проверял, можно ли отыскать пакет на свалке? - спросил Миронов. - Готовился?
– Возможно. Займитесь им вплотную…
Иванова арестовали через сутки. Арестовали в тот момент, когда он приехал в собственном "Москвиче" на утильбазу и получил от заведующего свой пакет. Этот пакет вскрыли в его присутствии. Иванов увидел нарезанную алюминиевую фольгу и заплакал - злыми и бессильными слезами. Потом приехали Николай Федорович и Виктор Кондаков и долго всматривались в лицо задержанного.
– Вы не были на собрании в клубе, - сказал Кондаков. - Иначе я бы вас запомнил… Может быть, сразу не узнал, а запомнил бы. Постарели, "Санько"…
Бандит равнодушно взглянул на Виктора.
– В клуб умышленно не пошел - догадывался, зачем собрание. А вы тоже не помолодели. Полковник, кажется?
– Генерал, - поправил его Виктор. - А все же, сколько веревочка не вьется…
– Ничего, - оживился "Санько". - Есть что вспомнить…
– Есть, - тихо сказал Николай Федорович. - Убитых, ограбленных. Ни за что ни про что погубленных людей. Теперь у тебя будет время. Пусть недолгое, но будет. Я тебе желаю до последней секунды, до выстрела помнить об этих людях. Смерть от пули легка. Но я думаю, что ты от мыслей своих умрешь. Тяжело умрешь. Справедливо.
Бандита увели. Николай Федорович подошел к окну. На другой стороне улицы, в "Эрмитаже", играл оркестр, танцевали парни и девушки.
– Хорошо быть молодым, - Николай Федорович повернулся к Виктору. - Наверное, у меня это было последнее дело, как считаешь, генерал?
– А хоть и последнее, - нарочито бодро отозвался Виктор. - Разве в этом дело? - И добавил: - После нас останется добрый след на земле. Ради этого мы жили. Ради этого умирали… Смысл бытия мы открыли! Разве этого мало?
____________________
Нагорный А. П., Рябов Г. Т.
Повесть об уголовном розыске. "Мишель и К°", 1993. - 560 с.
Тираж 100 000 экз. ISBN -585692-009-0.
