чем писать? Надеюсь, творческий кризис у нас считается обстоятельством, исключающим ответственность за убийство?
Хелен рассмеялась:
– Вот видишь, ты даже не можешь придумать собственную идею, приходится красть мою. А как насчет такого варианта: я переведу сто тысяч твоей матери как пострадавшей стороне, если ты сейчас выйдешь и не будешь сопротивляться. Подумай об этом.
Флоренс не могла не рассмеяться в ответ:
– Хелен, мне плевать на мою мать, и я не позволю вколоть себе героин.
– Ну как знаешь. – Хелен вздохнула.
Обе замолчали. Затем по ванной эхом прокатился звон металлического кольца. Флоренс пригнулась. Когда эхо стихло, она выглянула из ванны. Хелен выстрелила в замок. Он слегка покосился, но все еще был на месте. Интересно, сколько у нее патронов?
Раздался еще один выстрел, и Хелен начала колотить по двери. Флоренс вскочила. Замок почти вылетел – еще один удар, и она сюда ворвется.
– Стой! – крикнула Флоренс, хотя в этом не было никакого смысла. – Подожди!
Хелен выбила дверь.
45
Флоренс прижалась к стене рядом с дверным проемом и вцепилась в медную вешалку для полотенец, которую ухитрилась выдрать из стены. Едва Хелен шагнула в ванную, Флоренс изо всех сил ударила ее по голове своим импровизированным оружием и услышала хруст.
А потом бросилась бежать.
На полпути к лестнице, все еще держа в руках вешалку, она услышала, как в ванной что-то грохнуло о кафельный пол.
Пистолет.
Она приняла решение за долю секунды, остановилась и обернулась.
Хелен стояла на коленях, обхватив голову обеими руками. Между пальцев текла кровь. Флоренс вернулась, схватила с пола пистолет и направила на нее.
Хелен подняла глаза, но не двинулась с места.
На мгновение они застыли в немой сцене. Затем Флоренс подняла упавшее полотенце и бросила его Хелен. Та подложила его под голову и прислонилась к дверному косяку.
Флоренс перешагнула через нее и прошла к окну в спальне, не сводя с Хелен глаз и не отводя от нее пистолета. Быстро глянула наружу. Идрисси по-прежнему не появился.
Флоренс снова повернулась к Хелен:
– Я думала, это такой спектакль. Акт бессердечия. Выступление из серии «я никому ничего не должна».
– Я не должна притворяться кем-то, кем я не являюсь, – хрипло сказала Хелен. – В отличие от тебя.
– Я не притворяюсь. – Флоренс словно оправдывалась.
– Еще как притворяешься, – фыркнула Хелен. – Ты начала копировать меня в тот же день, как приехала. Думаешь, я не заметила? Этот твой внезапно возникший интерес к опере, вину и кулинарии. Мои словечки… Флоренс, ну ты ведь в буквальном смысле носишь мою одежду.
Флоренс посмотрела на свое платье.
– Ну и что? – воскликнула она. – Я ненавидела свою жизнь! Я хотела чего-то лучшего, это так ужасно?!
– Тогда надо делать лучше собственную жизнь, – сказала Хелен. – А не красть чужую.
Флоренс ничего не ответила, но почувствовала, как вспыхнула. Это была полная чушь. Воруют все, включая саму Хелен. Она обокрала Дженни. Обокрала того, кто познакомил ее с музыкой Верди и вином Шатонёф-дю-Пап.
Нет, Флоренс не собиралась извиняться. С извинениями она покончила. Она может быть кем угодно и добиваться своих целей какими угодно средствами. Она опустила было пистолет, но теперь
