Ростовщический характер французского империализма обусловил превращение Франции в значительной мере в государство-рантье. Довоенная Франция отличалась огромным количеством мелких рантье, число которых достигало примерно 2 млн. человек при 40 млн. населения[903]. Средние слои — мелкие рантье и мелкая буржуазия были опорой Третьей республики и избирательной базой радикальной партии. Численное, социальное и политическое значение средних слоев продолжало возрастать в начале XX в., и только мировая война 1914–1918 гг. нанесла им первый мощный удар[904].
Несмотря на очевидные успехи французской экономики в начале XX в., Франция значительно отставала по темпам развития от передовых империалистических стран. Вследствие ряда причин и особенно в связи со все увеличивающимся вывозом капитала, французская промышленность развивалась в начале XX в. более медленно, чем в конце XIX в., о чем свидетельствуют данные по 25-летиям. Так, за 25 лет с 1884 по 1909 г. общая продукция промышленного производства выросла почти на 75 %, а за 25 лет с 1909 по 1934 г. — только на 25 %[905].
Отставание развития французской промышленности от передовых стран и замедление темпов развития французской экономики сказались на уменьшении доли Франции в мировом промышленном производстве. Так, если эта доля в 1900 г. исчислялась в 7 %, то в 1913 г. она составляла 6 %. Уменьшалась и роль Франции в мировой внешней торговле. В 1900 г. на ее долю приходилось 9 % всей мировой торговли, а в 1913 г. — 8 %.
Этот процесс замедления роста ряда отраслей промышленности не коснулся, однако, особенно накануне первой мировой войны, военной промышленности, которая почти не отставала от других стран. «Современный милитаризм, — писал В. И. Ленин, — есть результат капитализма. В обеих своих формах он — „жизненное проявление“ капитализма: как военная сила, употребляемая капиталистическими государствами при их внешних столкновениях… и как оружие, служащее в руках господствующих классов для подавления всякого рода (экономических и политических) движений пролетариата»[906].
Стремясь возможно лучше подготовиться к наступающей войне, французское правительство систематически увеличивало военные бюджеты государства. В этом же направлении действовали и колониальные захваты, которые продолжались не менее энергично, чем в предшествующий период [907]. Так, в 1900 г. расходы военного и морского министерства составили 1046 млн. фр. из общих расходов в 3745 млн. фр., а в 1905 г. из такой же общей суммы расходов бюджета на военное и морское министерство было выделено уже 1092 млн. фр.[908] В последующие годы военный бюджет продолжал расти.
Рост военных расходов особенно тяжело отражался на французском населении. Податные платежи и косвенные налоги на душу населения нигде в мире не достигали такой высоты, как во Франции, где перед 1914 г. они были выше, чем в Англии, на одну пятую и выше, чем в Германии, на одну треть.
Если принять военные расходы во Франции на душу населения за 100 %, то в 1913 г. приходилось на душу населения военных расходов: в Англии — 82 %, в Германии — 72, в Италии — 40, в Австро-Венгрии — 22 и в России — 32 %. Эти данные неопровержимо показывают, что французское население значительно больше страдало от бремени милитаризации, чем население других стран. Однако если исчислять военные расходы в абсолютных цифрах, то во Франции они были меньше, чем в Германии и России: в 1913 г. они равнялись (в млрд, марок): в Англии — 1,54, во Франции — 1,64, в России — 1,84, в Германии — 2,0[909].
И рост военных расходов, и экономические кризисы перепроизводства 1900 и 1907 гг. повлекли за собой ухудшение материального положения трудящихся масс.
В начале XX в. французские рабочие получали более низкую зарплату за равный труд, чем английские, американские и частично немецкие пролетарии. Одновременно в эти же годы происходил рост цен на предметы первой необходимости, что неопровержимо доказывает происходившее тогда во Франции снижение реальной зарплаты рабочих. Данные официальной статистики, сами по себе недостаточные и заниженные, тем не менее все же дают представление о быстром росте цен на самые необходимые товары. Если принять за 100 цены на мясо, картофель, молоко, рыбу и другие продукты, являющиеся средними за годы 1891–1900, то в следующее десятилетие эти цены увеличились примерно на 10–19 %[910]. А с 1910 г. началось еще более быстрое повышение цен. В ряде промышленных городов происходили демонстрации против дороговизны.
Кроме увеличения цен на предметы первой необходимости, материальное положение французского пролетариата ухудшалось еще и в связи с быстрым повышением стоимости квартир, что в свою очередь свидетельствовало о снижении реальной зарплаты. Средняя реальная квартплата для всех категорий жилищ увеличилась с 290 фр. в год в 1900 г. до 300 фр. в 1908 г.[911]
Переход к империализму повлек· за собой также усиление степени эксплуатации и ухудшение условий труда рабочего. Об этом убедительно свидетельствует увеличение числа несчастных случаев на производстве. Так, если в 1901 г. раненых от несчастных случаев насчитывалось среди рабочих 257 тыс. человек, то в 1911 г. их число достигло 474 тыс.[912]
Усиление эксплуатации пролетариата в эпоху империализма неизбежно приводило к обострению противоречия между трудом и капиталом.
Количество стачек в первое пятилетие XX в. возрастало, общее число их участников увеличивалось, как и число потерянных рабочих дней, а процент поражений рабочих в стачечном движении значительно снижался[913].
Радикалы у власти
В условиях становления империализма, обострения классовых противоречий, роста рабочего движения, политической сознательности и активности пролетариата французская буржуазия вынуждена была перейти к управлению государством новыми методами. Относясь к числу наиболее опытных и искушенных правящих классов, она в целях сохранения своего влияния на известные слои рабочего класса и трудящихся масс должна была в условиях продолжавшегося полевения в стране мириться с переходом руководства государством в руки радикалов — самой левой среди буржуазных партий Франции.
Давно существовавшие различные группы радикалов в 1901 г. организационно оформились в единую Республиканскую партию радикалов и радикал-социалистов[914]. Оформление партии усилило влияние радикалов, которое вообще было значительным, особенно в провинции. «Главный орган радикалов „Депеш де Тулуз“, — пишет известный французский историк Морис Бомон, — царствовал на четверти всей французской территории» [915]. Радикалы еще раньше сформулировали свои основные программные требования: борьба с клерикализмом и отделение церкви от государства, установление светского образования, установление прогрессивного всеобщего подоходного налога, пересмотр конституции с целью демократизации учреждений, реформа армии и сокращение срока военной службы. Эти требования вошли позже в официальную программу партии, принятую в 1907 г. на конгрессе в Нанси.
Победа левых партий на выборах 1902 г. привела к власти первый устойчивый кабинет радикалов во главе с Эмилем Комбом. До этого времени Комб не считался крупным политическим деятелем, хотя не раз избирался сенатором и в 1896 г. входил в радикальный кабинет Леона Буржуа в качестве министра народного образования. Но этот простой, невысокий, плотный, энергичный старик был известен своим твердым, убежденным антиклерикализмом.
Комб ожидал встретить в палате бурный протест правых партий, о чем он говорил редактору газеты «Матэн» Стефану Лозану накануне голосования доверия кабинету [916]. Он не ошибся. Но он поразил своих врагов, зрителей и даже друзей хладнокровием и выдержкой, когда спокойно-ироническим и даже веселым взглядом обводил беснующуюся оппозицию, которая стучала пюпитрами, лаяла и мяукала и выкрикивала среди этого невообразимого шума слова «поп» и «расстрига»[917]. Несмотря на крайнюю враждебность правых партий, кабинет Комба продержался у власти с 7 июня 1902 г. до 24 января 1905 г.
Главной своей задачей кабинет Комба поставил борьбу с клерикализмом. Деятельность католических организаций стала поистине угрожающей. Не только радикалов, но и умеренных буржуазных республиканцев крайне беспокоил также рост недвижимого имущества католических организаций, которое только за последние 20 лет увеличилось на 350 млн. фр. и к 1900 г. превысило сумму в 1 млрд, фр.[918] Опасным казалось также и превышение количества учеников, обучающихся в духовных школах, по сравнению с учениками светских школ.
