– Я так понимаю, Валдейн, ты пытаешься внушить нам, что мастер Леррис куда более грозный и опасный малый, чем кажется с виду.
– Сам-то я, может, и не больно грозен, но вот находиться рядом со мной и вправду бывает опасно.
– Мне можно не рассказывать, – сказала Берли, – я была у серного источника.
– Какого серного источника? – спросил Фрегин.
Берли покачала головой. Фрегин снова чихнул.
– Чертова пылища!
Я вытер лоб, предвкушая хотя бы недолгое пребывание в прохладной влажной теснине.
О том, что ждет нас в дальнейшем, думать не хотелось.
LXXXVI
Несмотря на ветерок, жара стояла такая, что воротник Джастина почернел от пота. Вытерев лоб, маг рассеянно потрепал Роузфут по холке.
Тамра ехала за ним следом с таким видом, словно мысленно находилась в совсем другом месте.
Громыхнул не столь уж далекий взрыв, за ним – другой, но двое всадников продолжали путь на юго-запад, прочь от обреченного Джеллико.
Неожиданно Джастин остановил пони возле ивы, согнувшейся под тяжестью рухнувшей на нее дубовой ветви. Посмотрев на дерево, от которого отломилась эта ветвь, маг покачала головой.
– Что-то не так? – спросила его Тамра.
– Снаряд. Ветку сшибло орудийным выстрелом.
Тамра перевела взгляд с дерева на своего спутника, потом снова на дерево.
Раздался грохот. Менее чем в четырехстах локтях от них дерн и кустарник взлетели в воздух.
На юго-востоке над долиной поплыли облака густого, как туман, дыма. Хаморианские пушки, установленные под сенью знамен с солнечной вспышкой, изрыгают огонь, и залпы, один за другим, обрушиваются на залегших в неглубокие, вырытые наспех и неспособные защитить от губительного огня окопы, кертанских солдат. Зеленые знамена тоже лежат на земле: поднять хоть одно – значит превратить его в мишень для смертоносных орудий.
– Нам придется идти в обход, вот там, – промолвил Джастин, указав на запад, на заднюю часть кряжа. – Жаль, путь займет больше времени.
– А не нарвемся мы и там на солдат? – спросила Тамра, переводя взгляд с артиллерийских позиций на окопы и траншеи. – Похоже, тут все ими забито.
– Не все: хаморианцы действуют с толком. Занимают города, переправы, торговые пути, узловые пункты и ждут, пока люди сдадутся. Рано или поздно они сдаются. То, что эта армия не заняла ни одну из главных дорог, внушает мне особую тревогу.
– Почему?
– Это наводит на мысль, что Хамор нашел способ возобновить движение по древним трактам Фэрхэвена. Иначе трудно понять, как это войско могло так быстро и незаметно для обороняющихся оказаться в Кертисе.
Джастин умолк, но через некоторое время продолжил:
– Это создает существенные проблемы. Ты понимаешь?
– Корабли позволят им захватить порты, а благодаря колдовским дорогам они овладеют центром Кандара.
– Верно. Контролируя порты и дороги, они смогут диктовать свою волю кому угодно.
– Не думаю, чтобы самодержица подчинилась их диктату. Или Леррис.
– Это как раз будет еще одной проблемой. Особенно, если мы не успеем добраться до него вовремя. Ты понимаешь, почему?
– Не совсем, – ответила Тамра, в последний раз оглядываясь на очередной залп. – Что может сделать Леррис, чтобы остановить целую армию?
Не дождавшись ответа, Тамра догнала угрюмого насупившегося Джастина и, поравнявшись с ним, раздраженно спросила:
– Почему ты молчишь? Снова что-то скрываешь?
– Как думаешь, каким образом хаморианцам удается так быстро расчищать дороги? Разве ты не слышала стонов земли?
– Хаос? И Леррис попытается остановить его, как сделал в Хидлене? О, Тьма…
Они продолжают путь.
LXXXVII
С каждым шагом Гэрлок все больше походил на маленькую чалую лошадку, чем на горного пони, а мы, все трое, на покрытые пылью статуи. От статуй мы отличались лишь тем, что беспрерывно чихали.
Все, кроме Берли: ей каким-то образом удавалось обходиться без этого.
За время путешествия я натер мозоли на заду, но когда остановился на ночлег у себя дома, а не в очередных гарнизонных казармах, особого облегчения не испытал. Спать в своей постели я предпочел бы с Кристал, а соскучиться по кудахтанью кур еще не успел.
Вигил, пытаясь объяснить мне, что нужно маленьким девочкам, стал от волнения заикаться еще сильнее, но я понял его и разрешил попробовать смастерить из обрезков и забракованных досок стол и табурет для хижины, а также предложил наведаться за обрезками к его отцу.
Дома я задержался лишь на ночь: поутру, провожаемые качающей головой Риссой, глазеющими девчушками и уже взявшимся за веник Вигилом, мы продолжили путь. Вигил помахал нам веником со столь беспечным видом, что мне захотелось объяснить ему: впереди меня ждет опасное испытание, которое, в случае поражения, может закончиться моей смертью. О том, что оно может закончиться тем же и в случае победы, мне не хотелось даже думать.
Дорога наша пролегала через Кифриен, выглядевший опустевшим и притихшим. Даже на рыночной площади не слышалось привычной разноголосицы.
– Апчхи! – раздалось у меня над ухом.
– Берли, да ты чихнула! Вот это да!
– …просто не верится, – пробормотал Фрегин. – Чертова пыль добралась и до нее.
Я погладил Гэрлока и тоже чихнул.
– Маги, и те чихают! – заметила Берли.
Справа от дороги появился верстовой столб, указывавший, что до Мелтозии осталось три кай.
На отдых мы остановились в казармах местного гарнизона, где мамаша Парлаан угостила нас такой острой буркхой, какой я еще не пробовал, и где все были столь вежливы, унылы и неразговорчивы, что о Теллуре я начал подумывать со страхом. Для страха, правда, имелись и более веские причины: в этом городке, первом, в который я попал по приезде в Кифрос, на тамошнем сторожевом посту меня ждала встреча с Барраброй, сестрой покойного Шервана. Однако Теллура являлась последним населенным пунктом, где мы могли пополнить свои припасы, перед тем как двинемся необжитыми местами к чародейской дороге. Не остановиться там было бы непростительной ошибкой.
Ополченческий сторожевой пост выглядел так же, как и несколько лет назад: оштукатуренные белые стены, красная черепичная крыша и красная пыль. Повсюду красная пыль.
Гэрлок чихнул: пыль достала и его.
– Наилучшие приехали! Наилучшие! – воскликнула маленькая девочка и вбежала в дом.
Я спешился и отдал поводья Валдейну.
– Но…
– У меня тут одно дельце.
В арочном проеме появилась полная фигура Баррабры. Поднявшись на три ступеньки, я заметил серебристые нити в ее русых волосах и морщинки на прежде гладком лице.
– Привет тебе, мастер-маг, – учтиво поздоровалась она, но прежнего беззаботного веселья в ее голосе не слышалось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
