не хватает, но не знала чего.
Она грустно улыбнулась Джетро.
― Мне нравилось осознание того, что у меня есть братья. Вполне естественно, когда ты хочешь иметь похожих людей, с которыми можно разделить свою жизнь.
Да, но у нас было разное воспитание.
Вон засмеялся, снова прочитав мои мысли.
― Думаешь, кто-то может войти в нашу жизнь и не захотеть убежать? Особенно после истории о том, что произошло и почему от нее отказались?
Текс провел рукой по волосам.
― Ты прав.
― Может, ей следует предоставить выбор? ― Жасмин положила руки на колени. ― Думаю, ты должна найти её.
Мы все погрузились в молчание, обдумывая эту идею. Нам многое нужно будет обсудить, но не сегодня. Мы через многое прошли. Жаклин не была членом нашей семьи многие годы. Еще несколько дней ничего не изменят.
Текс расправил плечи, выглядя расслабленно даже после такого тяжёлого рассказа.
― Я и не подозревал, насколько эта тайна тяготит меня. ― Его глаза заблестели. ― Каждый раз, когда я смотрю на вас, я вспоминаю Жаклин. Интересно, похожа ли она на вас, есть ли у нее те же привычки и страхи? Ненавижу себя за то, что радовался смерти своих родителей, за то, что не пришлось разбивать их сердца, лишив внучки.
Он вздохнул.
― Я не из тех, кто жалуется, я любил твою мать. Но она оставила меня одного. С тайнами и без жены, которую у меня навсегда украли.
Расцепив пальцы Джетро, я подошла к отцу. Я очень долго обижалась на него, обвиняя в том, что он не защитил меня. Но я не знала всей правды. Никто из нас не знал правильного решения. Мы все делали выбор на основе полутактов и неопределенности. Если мы не можем простить друг друга, тогда какой смысл во всем этом?
Обхватив Текса руками, я крепко обняла его. Его руки, словно тиски, крепко сжимали меня.
― Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за то, что я не спас тебя?
Вон присоединился к нашим объятиям.
― Она уже простила тебя, Текс.
Я кивнула.
― Он прав.
Текс обнял нас еще крепче.
― Я счастлив, что вы у меня есть. Я вас очень люблю.
Пока мы исцеляли друг друга прикосновениями, Джетро переместился к созданной нами пирамиде и облил бензином ветки, пыточное оборудование и коробки с записями.
Резкий запах химикатов овеял ночное небо, и наши объятия закончились столь необходимым завершением. Было больно слышать правду, но она залатала ту дыру внутри меня, о которой я и не подозревала.
У меня защемило сердце, когда я поняла, с какой старательностью Джетро все организовал, продумал до мелочей, позаботившись о том, чтобы сегодняшний вечер был идеальным. Мне не нравился тот факт, что у меня появилась сестра, которую я не знала, а он потерял брата, которого любил. Жизнь была несправедливой.
Жасмин подъехала ближе и коснулась моей руки.
― Знаю, о чем ты думаешь, и с ним все будет в порядке.
― Я знаю. Просто очень тяжело прощаться с хорошими людьми.
― Он был самым лучшим.
Мы улыбались друг другу, когда Джетро протянул коробок спичек. От его полуулыбки у меня затрепетало сердце и возникло желание поцеловать его.
Я взяла предложенный коробок спичек, Джетро обхватил мою щеку и нежно поцеловал.
― Это все для тебя.
Сегодня вечером, когда мы останемся одни, я покажу ему, как благодарна за все, что он сделал.
Я отошла и встала рядом с хворостом. С тем количеством топлива, которое собрал Джетро, костер мог гореть несколько дней.
Поглаживая спичечный коробок, я закрыла глаза и молитвенно попрощалась.
Это нужно для того, чтобы обрести свободу. Долгового наследства больше нет. Все кончено.
Когда Джетро подошел ко мне, его взгляд светился любовью и поддержкой. Протягивая папку, он пробормотал:
― Это не оригинал ― на следующей неделе я получу его от юристов и тоже сожгу, ― но это должно быть уничтожено вместе с остальным.
Взяв папку, я открыла ее. На глаза навернулись слезы. Внутри лежали листки «Наследования долга», которые мне выдавали после каждого раунда, а также поправка, которую я недавно подписала под давлением Жасмин.
― Спасибо. Для меня это очень много значит.
Держа в руках папку, я с трудом открыла спичечный коробок, чтобы поджечь ее. Это первая часть, которая сгорит. Катализатор, который уничтожит все остальное.
Щелчок кремня и отблеск пламени появился в периферии зрения. Джетро протянул зажигалку с монограммой. Я видела ее в ту ночь, когда он затащил меня в свой кабинет и заставил подписать Священный обет.
― Дерево пропитано керосином, поэтому легко загорится. ― Поднеся зажигалку к углу папки с долговым наследством, он подождал, пока бумага загорится. Отступив, он улыбнулся. ― Когда будешь готова.
Я посмотрела на брата и отца. Они стояли, словно два дозорных на фоне темноты. За ними высился Хоуксбридж, уже не такой враждебный, как раньше. В паре окон сверкали огни, рассыпая по траве прямоугольные клинья света.
Жасмин чопорно сидела в своем кресле, в ее глазах отражалось коптящее пламя в моей руке. Папка быстро превратилась в листья почерневшего уголька.
Зло испарялось. Осталась только радость.
Отбросив все сомнения, я бросила горящую бумагу в костер и с душевным удовлетворением наблюдала, как все вокруг вспыхнуло оранжевым жаром.
Холод был забыт из-за вспыхнувшего пламени, мой разум освободился от мыслей о Жаклин, моей матери и секретах. Вокруг стояла моя семья, укрепляя меня в совершенно новом мире, где нас ничто не могло разлучить.
Слова излишни.
Огонь говорил за нас.
Дым очищал прошлое.
ГЛАВА 39
Джетро
МОЕ ЛИЦО ИЗМАЗАНО САЖЕЙ.
Дым пропитал волосы.
Перед глазами все еще плясали
