зрение прояснилось, тошнота исчезла, и Корэйн решительно вскочила на ноги. Внизу у ступеней армия людей бросилась врассыпную: кто-то бежал прочь от дракона, другие бежали прямо на него. Корэйн уже не могла отличить одного воина от другого. Теперь все они были в крови.
Независимо от их происхождения, Древние или смертные, наемники или налетчики, их кровь была одинаково красной.
Не раздумывая, Корэйн повернулась… и побежала к Таристану.
Боковым зрением она заметила Ронина в алой мантии, который помчался к ним, протягивая руку к дракону. Ронин разочарованно вскрикнул, и существо взревело, едва не сбив девушку с ног. Таристан тоже споткнулся. Дракон снова захлопал крыльями, подняв над городом бурю. Гончие протестующе зарычали, некоторые из них прыгнули на самого дракона, но все оказались сброшены вниз и упали в кучи пепла.
– Приказываю я… – крикнул Ронин, беспомощно сжимая руки в кулаки.
Затем Вальтик прыгнула вперед, перегородив ему путь и встав стеной между драконом и красным магом.
Ее глаза вспыхнули.
– Приказываю я, – повторила она, переплетая пальцы.
Раздался оглушительный треск, и тут нога Ронина подкосилась, а сам он взвыл, заваливаясь на бок и хватаясь за сломанную кость.
– Ты, назойливая старая стерва! – закричал маг, чьи красные глаза горели живым огнем. Его крик пронесся между ними, сильный, как удар.
Но Вальтик не обращала на него внимания и продолжала сжимать свои кости. На тонких губах появилась озорная усмешка.
– Уж лучше стерва, чем сломленный маг, боги Варда говорили так.
Дракон по-прежнему кружил в воздухе, его черная и блестящая чешуя была усыпана бесчисленным количеством драгоценных камней. Гагат, рубин, оникс, гранат. Во всех мирах не существовало лучшего щита. Глаза монстра тоже были черными, а вот грозные зубы – белыми. Он уставился на Таристана, и Таристан испуганно смотрел на него в ответ.
– Здесь командую я, – сказал Таристан, поднимая Веретенный клинок. Но, в отличие от Ронина, он не обладал магией. Наследник Древнего Кора или нет, он не мог управлять драконом, как Ронин – нежитью или армией Пепельных земель.
Дракон был просто чудовищем, не знающим ни преданности, ни верности. Существо без хозяина.
Его длинная шея будто светилась, из брюха вырывался огненный шар. Дым валил из его пасти, когда он поднялся во весь свой угрожающий рост, став выше, чем когда-либо был шпиль храма.
Таристан поднял свой Веретенный клинок, и Корэйн сорвалась с места. Ее ноги бежали так быстро, как только могли, приближая девушку к цели – ее дяде.
И тут плеть амхара обвилась вокруг запястья Таристана, и кто-то сильно дернул его.
Корэйн услышала, как из глубины драки донесся резкий смех Сорасы.
Не ожидавший нападения Таристан пошатнулся, его хватка на мече ослабла. Клинок с грохотом упал на ступеньки, и Корэйн настигла его. Она сомкнула руки на рукояти и продолжила бежать.
Пламя вспыхнуло позади нее, когда она исчезла в битве у ступеней храма. Даже ни разу не оглянувшись, она почувствовала жар огненного шара, взорвавшегося над местом, где стоял Таристан.
Сначала рядом появилась Сораса, она наматывала свой кнут, пока они бежали дальше, находя бреши в прорвавшемся потоке своих союзников и нежити. Следом появился Эндри, он сдерживал мертвецов с ловкостью рыцаря. Дом бежал следом, поддерживая Сигиллу, в каком-то безжалостном дьявольском ритме они вдвоем крушили все вокруг с помощью двуручного меча и топора.
– Веретено! – закричала Корэйн, и тут дракон взревел, извергая еще один поток пламени. У нее на глазах загорелся сад, огонь начал поглощать его, но золото Веретена все еще мерцало внутри. Несмотря на опасность, Корэйн сделала шаг к нему, однако Сораса схватила ее за шею.
– Все кончено… оставь его, – услышала она голос убийцы, тащившей ее назад. Прочь от храма, прочь от сада.
Прочь от роз и Веретена.
– Тогда все это напрасно, – крикнула в ответ Корэйн, и мир снова закружился. Но не от удара, виной тому была неудача.
Эндри подбежал с другой стороны и тоже подтолкнул ее вперед.
– Нет, ведь ты жива!
* * *
Джидаштерн пылал.
Обратная дорога к главным воротам была разрушена, разбитые улицы поглотил огонь. Соратники спотыкались, держась друг за друга, они истекали кровью, огонь жалил их тела, кожа почернела от дыма.
«И что теперь?» – хотелось закричать Корэйн. У нее не осталось сил, ей хотелось просто лечь в канаву. Вцепившиеся в клинок Таристана пальцы болели, кожа на ладони под рукоятью пылала жаром. Но она не осмеливалась отпустить меч.
Корэйн оглянулась назад, в сторону кладбища у храма. Армия людей разбегалась в стороны, в основном без лошадей, бо2льшая часть кавалерии Осковко исчезла или умерла. В щелях между зданиями виднелся дракон, он кричал и метался, отбиваясь от гончих Инфирны, монстр против чудовища. Зарычав, дракон взмыл в воздух, взмахнув черными крыльями. И Корэйн ужаснулась, поняв, что он преследует именно их.
Гончие продолжали нападать, прыгая по рушащимся крышам и устремившись по улицам вслед за драконом. Мертвецы двигалась за ними, пустившись в погоню словно дети, преследующие старшего брата или сестру.
Когда они приблизились, Эндри громко выругался, забыв о хороших манерах перед лицом смерти.
– Там еще одни ворота, – сказала Сораса, несмотря на темп продолжая ровно дышать. Она подняла руку и указала на них. – Рядом с восточными доками. Они выведут тебя на побережье и назад по дороге Древнего Кора.
– Домакриан! – послышался позади них женский голос, кто-то быстро приближался к ним.
Обернувшись, Корэйн увидела кузину Дома, принцесса Древних приближалась вместе с отрядом бессмертных воинов и несколькими джидийцами, среди которых была белокурая предводительница налетчиков.
Дом ухмыльнулся, что было для него редкостью, но не остановился, никто из них не сбавил темп. Потому что иначе их могла настигнуть смерть, и тогда мог погибнуть весь Вард.
Ноги Корэйн горели от напряжения, но она не отставала от Эндри, продолжая двигаться в окружении Соратников.
– Чарли поступил умно, решив переждать в стороне, – часто дыша, произнесла она.
«И почему я не последовала его примеру?»
Эндри только фыркнул. Его разорванная и окровавленная туника была испорчена почти до неузнаваемости. Стоило Корэйн заметить это, как ее желудок сжался, но не из-за крови, а из-за того, что это значило для Эндри Трелланда.
Они продолжали бежать, Сораса впереди, а Дом и принцесса Рия – позади. Сигилла хромала между ними, изо всех сил стараясь поспевать за их темпом. Город горел, гончие рычали, дракон кружил над головой, здания вокруг рушились. Но Сораса заставляла их двигаться, постоянно поворачивая и петляя по извилистой тропинке, ведущей к воротам дока. Они оставляли следы на падающем с неба пепле, метель все еще клубилась, разгоняемая драконьими крыльями.
Наконец они нашли полупустую улицу, ведущую прямо к городским стенам. Корэйн хотелось взобраться на них, но прыгающее по ним пламя не давало осуществить задуманное. Она поймала себя на том, что мечтает оказаться в порту и погрузиться в ледяную воду.
Внезапно из переулка выскочил всадник и на огромной скорости
