Калин перевел задумчивый взгляд на нее. Ирка почувствовала, что ей сделали рентген всего: головного и спинного мозгаи даже пальцев ног. А еще он теперь точно знает, какого цвета у нее белье. Калин вдруг усмехнулся уголком губ.
– Тебе тоже нужно к Алатырь-камню, – безапелляционно заявил он.
– А я с ними, мря! – влез кот.
– Только тем, кому нужно, – строго сказал Калин. – Тебе – нет. То, от чего ты хочешь избавиться, на самом деле самое главное в твоих кошачьих жизнях. Не волнуйся, – это уже Ирке, – кот тебя потом найдет. И аспидам тоже не попадется, – даже прежде, чем она успела открыть рот, успокоил ее Калин. – Ундина у тебя уже есть, – удовлетворенно кивнул он, глядя на витую раковину. – Тебе надо будет ее слегка прижимать, тогда она создает водный полог, вроде легкой мороси. Сильно не стискивай, иначе ундина просто выплеснет всю воду сразу и выдохнется.
Ирка подобрала раковину и попыталась ее чуть-чуть прижать. Ничего не произошло. Калин вдруг смутился:
– Извини, я не сообразил, у меня тут редко кто-то кроме змеев бывает. Тебе все время придется жать изо всех сил – оборотни все же слабее змеев.
Ирка стиснула раковину – та пшикнула, как садовая поливалка, и легкий водяной зонтик повис над ними, отгораживая от нестерпимого жара огня. Только сейчас она почувствовала, как пересохло во рту и как часто и мелко она дышит, не столько заглатывая, сколько торопясь вытолкнуть из легких горячий и сухой воздух.
– А чтобы вода выплеснулась вся разом – надо жать с силой змея? – задумчиво повторила она, вертя в руках раковину.
– Да, а что? – неожиданно заинтересовался Калин.
Теперь уже Ирка неопределенно дернула плечом – а вот это не касается уже тебя! Хотя мысль появилась интересная. Калин подождал и, поняв, что объяснений не последует, только хмыкнул.
– Дам тебе еще сильфа – надо ж тебе этого змея до камня дотащить. – На ладони Калина появилось нечто похожее на крупное семечко одуванчика, увенчанное белым «парашютиком». Калин подул на ладонь, и семечко легко перепорхнуло в сторону Айта, опустилось ему на грудь – и тело спящего медленно всплыло в воздух, покачиваясь, как в невидимой лодочке.
– Ну все, иди. – Калин посторонился, пропуская Ирку дальше на мост.
– Вы меня пропускаете? Вот так просто? – слегка ошеломленно спросила Ирка.
– А чего ты ожидала? Что я тебе буду загадки загадывать или мы устроим эпическую битву за право прохода?
– Только не загадки! – Ирку передернуло. Хуже загадок только задачи по физике!
– А эпических битв тебе в жизни хватит, – заверил ее Калин. – Есть неопровержимые приметы, не позволяющие в этом сомневаться. – И он покосился на аспидов, с тупым упорством продолжающих долбить в невидимую преграду.
– Еще Дина с ее змеицами – они обязательно прилетят сюда. – Ирка тоже озабоченно уставилась на аспидов. Она и мысли не допускала, что девчонки… то есть змеечки, могли погибнуть!
– Прилетят – встречу, – несколько равнодушно согласился Калин. Черные провалы глаз блеснули огненными отсветами. – Боишься идти одна?
Ирка зло помотала головой, хотела шумно запротестовать, потом поглядела на кота – с ним если не легче, то хоть спокойнее было! – и едва заметно кивнула.
– Я… часто думала, что неплохо справляюсь сама, – тихонько пожаловалась она. – Пока не попала сюда. Только когда я нашла здесь каких-то… союзников… – может, еще рано называть Дину и остальных друзьями, хотя Ирка уже и не против. Лишь бы живы были! С Пеньком вот только не ясно… – Я поняла, что на самом деле мне всегда помогала куча народу.
– Значит, сама ты ничего не можешь?
Вот теперь Ирка отчаянно замотала головой – не надо было откровенничать, теперь он еще передумает и не пустит!
– Я вроде как острие копья, – попыталась объяснить она. – От острия всегда есть толк, но без древка копье далеко не улетит. – И смутилась от собственной высокопарности.
– И без бросившей его руки тоже, – намекающим тоном ответил Калин. – Настоятельно советую подумать о руке. А лучше вообще не считать себя копьем. Будь тем, кто ты есть – человеком. Каждый должен быть тем, кто он есть.
– Айт тоже так говорил, – пробормотала Ирка. Давно, в ее мире, когда они целовались на крыше торгового центра. Лучший в ее жизни поцелуй – и почти единственный.
Калин скептически поглядел на лежащего на невидимых носилках Айта:
– Очнется – поглядим. Очень меня этот его сон… занимает, – усмехнулся и впрямь как чему-то занятному. – Так уже и быть, раз ты у нас дитя другого мира, дам тебе совет.
Его усмешка заставила Ирку не спрашивать: «А откуда вы знаете?»
– К Алатырь-камню надо идти лабиринтами Мирового Древа – есть там такие ходы… – он выразительно пошевелил пальцами, намекая на запутанность этих ходов. – Вот по ним возвращаться к самому себе лучше всего – но их можно пройти только самому. Так что если ты идешь с ним… – он кивнул на спящего, – вам следует выбрать путь попроще. Главное, не ошибиться. Ступивший на пути Древа, хочет или не хочет, сойти с них может только на Алатырь-камень.
Ирка подождала мгновение – вдруг мужик еще какой притчей или лозунгом поделится? В незнакомой местности все пригодится. Но Калин молчал и ждал, Ирка поняла, что разговор окончен.
– Спасибо. – Ответа тоже не последовало, она еще помялась, покосилась на кота – тот тоже молчал и ждал, будто снова потерял дар речи! – кивнула и, ухватив Айта за край штанины, поволокла за собой, как ребенок – наполненный гелием шарик. Бушующее с двух сторон пламя дохнуло нестерпимым жаром, Ирка стиснула раковину.
Черноволосая девочка скрылась за завесой пламени.
– Не знаю, право, – глядя ей вслед, покачал головой Калин. – Я вовсе не уверен, что ее задумка получится.
– Ирка сильная, мря! – мявкнул кот. – И умная, хоть и молодая совсем.
Калин вздрогнул и посмотрел на кота, будто с ним заговорили перила его моста.
– Я говорил вовсе не о ней! – он махнул рукой вслед скрывшейся за языками огня Ирке. – А о НЕЙ! А ведь есть еще ТА, ДРУГАЯ!
Глава 53. Вода мертвая, вода живая
Огонь. Мрачный свет, озаряющий все вокруг. Водный полог жалобно шипит, растворяясь в неистовом жару, дрожит воздух, и скручиваются ставшие ломкими и хрусткими волосы. Раковина ундины лишь едва брызжет, отдавая последние капли, а накалившиеся доски прожигают подошвы ног сквозь сапоги. За огненным маревом, черный и страшный, как гигантский скелет, встает силуэт громадного, неимоверного дерева. Он то появляется, то исчезает, то вдруг сменяется контуром всего одной ветки, будто нарисованной черной краской на алом полотне, то нависает прямо над головой темной тенью, застилая даже бушующее по обе стороны моста пламя, то вдруг возникает весь целиком – крохотный-крохотный, похожий на детский рисунок: схематически очерченное черное деревце на черном бугорке островка. И хочется выть от усталости и злости. В конце концов Ирка просто перестала поднимать взгляд, только шла и шла, не отрывая глаз от пляшущих бликов на досках моста. Хорошо, что с этого моста некуда деться, иначе она бы просто не выдержала – сиганула через перила и улетела, или уплыла, или… Шаг-шаг-шаг… Не выпустить из дрожащих пальцев штанину Айта, поднять ногу, опустить, снова поднять… С тихим «пшшш!» ундина выпустила последние капли. Лишившись даже этой призрачной защиты, Ирка почувствовала, как жар сушит ее кожу, мышцы, кости… заставила себя снова поднять ногу…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
