Инцидент на Ильмене выходил за рамки обычных мелких стычек. Это был акт геноцида, совершенного кадьякскими эскимосами (роль самого Бабина не вполне ясна, однако для Баранова его вина несомненна). Масштабы геноцида также остаются недостаточно ясными. Существенным обстоятельством является признание Баранова о планах перемещения в Ново-Архангельск жителей "Ильменина островка". Эта депортация могла преследовать двойную цель: обеспечить поселения рабочей силой и в то же время сделать остров более удобным и безопасным для базирования там промысловых отрядов. Для РАК, ежегодно перемещавшей десятки аляскинских туземцев для осуществления промысловой или иной деятельности, переселение жителей Ильмена не было чем-то необычным. Пикантность ситуации придавало, однако, то, что этот остров лежал в широте испанских владений, а судно, шедшее с вестью об инциденте, на пути в Росс и Ново-Архангельск было захвачено испанцами.
Осенью 1815г, "Ильмену" постигли крупные неудачи. В плен к испанцам, патрулировавшим побережье, попали две группы ее людей. 18 сентября была захвачена партия алеутов в составе 24 человек во главе с байдарщиком Тарасовым.
Как известно из показаний кадьякца Ивана Кыглая из отряда Тарасова, этот отряд (15 байдарок) занимался промыслом на острове Ильмена. Когда же Тарасов счел дальнейший промысел бесперспективным, они решили перебраться на соседние острова, а потом на материк. Близ миссии Сан-Педро они были схвачены испанскими солдатами, которые действовали исключительно жестоко, "многих изувечив обнаженными тесаками и разрубив Чукагнаку что из селения Кагуяк голову". В миссии Сан-Педро кадьякцам было предложено принять католическую веру, но они отказались.
Через некоторое время Тарасов и большинство его людей были переведены в Санта-Барбару, а Кыглая и раненый Чукагнак были оставлены в Сан-Педро, где содержались несколько дней без воды и пищи. Однажды ночью им было вновь приказано принять католичество, "что и при сем крайнем положении не решились". На рассвете к тюрьме пришел католический священнослужитель с несколькими индейцами. Кадьякцев вызвали из тюрьмы. Их окружили индейцы, а священнослужитель приказал отрубать Чукагнаку по суставам пальцы на обеих руках и сами руки, а затем умирающему конягу вспороли живот. Экзекуция прекратилась, когда миссионеру доставили какую-то бумагу, прочитав которую тот приказал зарыть в землю тело Чукагнака.
Кыглая вскоре был отправлен в Санта-Барбару (его товарищи к тому времени были уже оттуда отправлены в Монтерей). Многие из них бежали, были в разных местах схвачены и доставлены в Санта-Барбару, некоторые с байдарками. Всего их собралось 10 человек, которые сговорились бежать, пробираясь к Сан-Франциско и далее к Россу. Сам Кыглая избрал другой путь: с одним из товарищей по несчастью, Филипом Аташ'ша, они выкрали байдарку и на ней бежали, добравшись до о-ва Ильмена, где жили, добывая птиц в пищу и на одежду. .Аташ'ша умер в 1818г. Кыглая весной 1819г. был снят "Ильменой" и доставлен в Росс, где допрошен Кусковым в присутствии тойонов-свидетелей.*(6)
Через неделю после Тарасова и его группы та же участь постигла Эллиота. Согласно выписке из путевого журнала, в это время "Ильмена" находилась у берегов Южной Калифорнии, близ мыса Консепсьон. Руководители экспедиции знали, что в Монтерей прибыл испанский фрегат с новым губернатором, были предупреждены о прибытии испанских солдат, посланных хватать иностранцев, но ни Уодсворт, ни Эллиот не вняли этим предостережениям, и в результате 25 сентября 1815г. солдаты схватили на берегу Эллиота и еще шесть человек команды, которых отправили в Санта-Барбару, а затем в Монтерей, где уже находился отряд Тарасова. Уодсворт же успел спихнуть на воду ялик и с тремя членами команды вернулся на судно.
Как явствует из сохранившихся в копиях переводов писем Эллиота к Уодсворту и Кускову, он рекомендовал забирать байдарки и уходить в Бодегу из-за угрозы со стороны приближавшихся испанских военных кораблей. Следуя совету Эллиота, передавшего свои функции комиссионера Антипатру Баранову, "Ильмена" направилась за байдарками к острову Сан-Мигель, а зайдя в Бодегу, вышла в море, но из-за течи не могла следовать прямо в Новороссийск и направилась к Гавайским островам.
В октябре 1816г., с прибытием в Сан-Франциско брига "Рюрик" под командованием Отто Коцебу, Эллиот (наряду с тремя русскими) был освобожден и отбыл на Гавайи. В феврале 1817г. в Монтерей на "Чирикове" был специально послан лейтенант Подушкин, который вызволил 2 русских и 12 кадьякцев-"алеутов". Некоторые из них, перешедшие в католичество и женившиеся на индеанках, пожелали остаться в миссиях. Среди русских пленников с "Ильмены" находился Александр Климовский, известный впоследствии исследователь Аляски*(7).
Де Сола воспользовался визитом "Рюрика", (шедшего под Андреевским, а не компанейским флагом*(8) чтобы оказать давление на русских. Губернатор жаловался Коцебу по поводу Росса, а тот, согласившись, что это несправедливость, заявил, однако, что решение вопроса вне его компетенции. 26 октября в Сан-Франциско состоялись переговоры де Солы, Коцебу и приглашенного из Росса Кускова. Результатом переговоров стал протокол, в котором сообщалось: о требовании за три года до этого Арильяги к Кускову об эвакуации заселения за Орегон на севере; о ссылках Кускова на необходимость соответствующего приказа Баранова; о просьбе губернатора к Коцебу приказать Кускову покинуть Калифорнию и отказе Коцебу, ввиду отсутствия полномочий, но с обещанием донести об этих претензиях императору; о вызове им Кускова в Сан-Франциско, где Сола требовал от последнего оставить территории, на которые претендовала Испания, но Кусков отвечал все теми же ссылками на Баранова. Протокол должен был быть доставлен в Петербург и представлен императору. Поведение Коцебу не могло понравиться РАК и, в последствии, его обвиняли в превышении полномочий. Принятый же документ лишь фиксировал позицию испанской стороны и имел, по-видимому, цель не только довести ее до сведения Петербурга, но и продемонстрировать вице-королю усилия, предпринятые де Солой, чтобы добиться легального удаления Кускова из Калифорнии. Другими словами, он был не только дипломатической акцией, но и свидетельством должностного усердия, предназначенным для "внутреннего употребления". Об этом говорят и форма документа, и стиль изложения.
Невозможность усилиями местных властей заставить русских уйти из Калифорнии миром в конце концов побудила испанское правительство пойти на дипломатический демарш в Ст.-Петербурге. В апреле 1817г. испанский посланник Франсиско Сеа де Бермудес предъявил ноту протеста российскому правительству, которое заняло двусмысленную позицию, не встав прямо на защиту русской колонии, созданной с санкции и под покровительством императора, и отводя роль ответчика самой РАК. В связи с этим ГП РАК было вынуждено представить в МИД объяснительную записку "по предмету заселений ее близ Калифорнии", в которой обосновывались права России "на сделанное поселение" и её интересы в этом регионе. Дальнейшего развития этот конфликт не получил, видимо, из-за сделки с российскими кораблями, в продаже которых был заинтересован Мадрид.
Действия испанцев не смогли серьезно подорвать развитие русско-калифорнийских связей. В условиях Калифорнии невозможно было отказаться от этой торговли. Даже непримиримый де Сола, попытавшись раз предложить королевским войскам в крепостях оплатить им жалованье векселями на Гвадалахару, навсегда зарёкся от подобных экспериментов и с тех пор не только не мешал торговле, но и напротив, активно ей содействовал. Губернатор уведомлял миссии о прибытии русского корабля, его грузе и о том, что нужно русским, а русских - о наличии в миссиях нужных продуктов. И лишь в отношении промыслов мнение его не изменилось.
Прибывший с ревизией в сентябре 1817г. в порт Румянцева и Росс Гагемейстер посетил так же и Сан-Франциско, взяв с собой Кускова, тот расчитывал получил груз хлеба в счет долгов. Пресидио нуждались в товарах, но вместо предложенной де Солой ненадежной платы векселями Гагемейстер выдвинул контрпредложение. Оно состояло в следующем. Промысел ведут коняги в Сан-Франциско и его окрестностях. Добыча делится на две равные половины - испанского правительства и РАК. Последняя берет на себя издержки промысла, но должна получать за поставляемые испанским гарнизонам товары все шкурки, доставшиеся по разделу Испании из расчета 8 пиастров за взрослого калана; Де Сола, однако, не согласился на предложение о совместном промысле.
Смириться с существованием Росса де Сола также не мог и, будучи не в состоянии изгнать русских (Кусков на все предложения отвечал, что не может оставить место без позволения начальства и в случае насилия будет защищаться), чтобы блокировать их дальнейшее продвижение, ускорил испанскую колонизацию северного побережья зал. Сан-Франциско: в 1817 г. была основана миссия Сан-Рафаэль, а в 1823-м - миссия Сан-Франциско Солано.
