не она.
Я приказываю ногам преодолеть последний марш лестницы, поднимаюсь на первый уровень Променада и иду к огороженному контрольно-пропускному пункту. Я подавляю страх перед серыми за дюростеклом. Руки держу на затылке, насколько позволяет больное плечо. Сканер начинает мигать синим, и сирена, предупреждающая об оружии, издает трель: «Обнаружено оружие. Обнаружено оружие. Обнаружено оружие».
Двое стражей на посту охраны наводят на меня винтовки.
– Гражданка, стойте! – раздается голос из динамика. – На колени – или мы будем стрелять!
44. Лирия
Львиная стража
Я сижу в серой комнате без окон, передо мной на столе нетронутая чашка кофе. На стене – блестящий черный объектив камеры. Стражи на блокпосте, конфисковавшие пистолет Филиппа, не поверили моей истории. Вполне закономерно. Они сказали, что этого не было в новостях. Они не получали депешу из центра. Все, что у них есть, – это мои торопливые, сбивчивые объяснения.
С того момента, как они ушли, я никого не видела.
Я почти засыпаю, но внезапно дверь распахивается и дверной проем заполняет женская фигура. Это коренастая серая с усталыми узкими глазами, в черной боевой броне с выгравированным летящим Пегасом над римской цифрой VII. Я смотрю на нее со страхом, вспомнив, как столкнулась с ней в коридоре поместья Телеманусов. С ее левого плеча свисает промокшая шкура какого-то зверя. От женщины пахнет маслом и мокрой псиной. Следом за ней входят два солдата с ревущими львами на нагрудниках, один черный, другой золотой, но видно, что главная здесь она.
– Лирия из Лагалоса.
Это не вопрос, а утверждение.
Я киваю, напуганная появлением этой суровой троицы. Кажется, будто их лица вырезаны из потрескавшегося городского бетона. Коренастая серая – упырь. Одна из людей Жнеца. Двое других присягали правительнице. Для них я террористка.
– Я слышала, ты тут наплела каких-то небылиц.
– Кто вы? – умудряюсь спросить я.
– Я Холидей Накамура, особый представитель правительницы. Наденьте ей намордник.
Мужчины огибают стол. Я машинально отодвигаюсь. Они хватают меня. Один бьет меня кулаком по шее. Мои ноги становятся ватными. В глазах темнеет и мельтешит. Мне тычут в лицо что-то металлическое. Пальцы устройства ползут по моей голове, туго натягиваются, когда резиновый придаток проталкивается в рот и расширяется, пока язык не прижимается ко дну ротовой полости. Я судорожно дышу.
– Через нос, – говорит серая. Она щелкает пальцами у меня перед лицом. – Дыши через нос, девочка, или потеряешь сознание. Дыши.
Я повинуюсь и втягиваю кислород через нос.
– Упакуйте ее.
Один из солдат накидывает мне на голову пластиковый жилет. Когда моя голова выныривает из него, у меня перед глазами все еще плавают пятна. Мужчина берет меня за руки, скрещивает их спереди, и у меня вырывается стон из-за давления на вывихнутое плечо. Потом жилет надувается, обхватывая мое тело и прижимая руки к груди. После надувания броня затвердевает снаружи, по мере того как полимер темнеет.
– Это ради твоей защиты, – говорит Холидей.
Она грубо берет меня за намордник и выводит за дверь. Дюжина тяжеловооруженных бойцов Львиной гвардии, с красным шаром планеты на левом плече, все до одного марсиане, ждут под дождем перед военным кораблем, ощетинившимся орудиями и сверкающим огнями. Гвардейцы держат винтовки наготове, механизированные шлемы сканируют окружающие здания. Над головой кружит несколько темных силуэтов. Стражи с местного КПП взирают на гвардейцев с благоговением и посматривают из окон на тени в небе. Их тоже охраняют, оружие у них забрали. Страж-алый с пирамидой «Вокс попули» на мундире потирает рассеченную губу. Он сидит в наручниках. На полу рядом с ним валяется разбитый датапад.
Холидей обращается к стражам:
– Информация, которую вы сегодня услышали, засекречена. Скажете кому-то хоть слово об этом – и вам будет предъявлено обвинение в государственной измене. Второй челнок летит сюда, чтобы забрать вас для дачи показаний. – Она смотрит на окровавленного алого. – Если желаешь когда-либо достичь большего, чем сортировать мусор в Дипгрейве, советую подчиниться. – Она поворачивается ко мне. – Когда я скажу «беги», ты закроешь глаза и побежишь. Ясно?
Я киваю.
– Посылка готова к отправке, – говорит Холидей в микрофон. – Черный Огонь? Оцелот? – Из интеркома у нее на ухе слышится бормотание. Она смотрит на меня, сдергивает винтовку с плеча и досылает заряд. – Три. Два. Один. Беги!
Три стробоскопа вспыхивают ярко-белым на верхней части корабля, ослепляя меня прежде, чем я успеваю закрыть глаза. Солдаты бегут, волоча меня за собой. Я чувствую дождь, бетон под ногами, а потом металлическую палубу корабля. Зрение возвращается ко мне, кругом все зеленое от огней челнока; солдаты вместе со мной входят в хвостовую часть. Челнок стартует, не убирая трапа. Когда мы оказываемся в сотне метров над землей, марсиане взлетают на гравиботах и приземляются внутри корабля. Лишь тогда люк закрывается.
Раздается рев двигателей; меня толкают в кресло. Солдаты не опускают оружия. Золотой и черный касаются своих клинков на предплечьях. Через иллюминаторы кабины я вижу темные фигуры, все еще сопровождающие нас. Когда они проносятся сквозь дождь, я мельком замечаю угольно-черные шлемы, напоминающие кошмары из глубинных шахт, и тяжелые черные доспехи.
– Компании пока нет? – спрашивает Холидей у пилота-синего в шлеме.
– Небо чистое, мэм. Гражданский транспорт перенаправлен. Мы будем на правительственной высоте через десять секунд.
У меня закладывает уши. Потом воцаряется тишина – не считая гула двигателей. Все нервничают. Опасаются новой атаки со стороны похитителей? Как далеко могут простираться их возможности?
– Расстояние до цитадели?
– Пятьдесят километров.
В кабине что-то пищит.
– Приближаются неизвестные воздушные корабли. Атмосферные штурмовики, – докладывает пилот. – Спускаются с носителя. Опознавательные знаки семьи Барка.
– Сколько их?
– Четырнадцать штурмовиков. Два катера с артиллерийским вооружением. Запросить поддержку у небесного лорда?
– Чертова баба! – бормочет Холидей. – Нет. Предупреди цитадель, но скажи небесному лорду: пусть подождет. Мне было приказано проделать все тихо. Не хватало еще слухов из-за боя над городом.
Синий выполняет приказ, а второй пилот тем временем говорит в гарнитуру:
– Внимание кораблям дома Барка! Говорит воздушно-штурмовая группа «Прайд-семь». Вы нарушили пространство правительства республики и предписание правительницы. Немедленно смените курс и вернитесь на гражданскую высоту. У вас десять секунд на исполнение.
Они не меняют курса. Теперь я вижу их в иллюминатор. Маленькие черные точки вдали, крохотные, как мухи, парят строем, чтобы не дать нам добраться до цитадели.
– Входящее сообщение.
– Накамура! – рычит из интеркома низкий женский голос. – Я должна была догадаться, что она пошлет тебя. Выключи двигатели и отдай мне эту террористку-алую.
Синий передает Холидей автономный коммутатор.
– Виктра, свидетельница находится под арестом. Не вмешивайся в сферу полномочий республики. У меня приказ правительницы доставить алую
