Почувствовала, как Артур напрягся, но только сильнее приникла.
— Спаси меня. Я тут пропаду!
Она ни за что в жизни не поведала бы, какую участь ей готовили. И если он не откликнется…
Артур отстранился, посмотрел на ее заплаканное лицо, на опухшие губы, на блестевшие от слез глаза.
— Ты красивая, когда плачешь.
— Я всегда красивая. Но моя красота увянет, если я останусь здесь.
Артур какой-то миг размышлял. Потом резко сказал:
— Пойдем!
Глава 19
Артур подвел крепкую соловую лошадь, сложил лодочкой руки, чтобы Милдрэд могла поставить ногу, и она легко взвилась в седло. Артур сел за ней и взял поводья.
— Сегодня на воротах дежурит Ленивый Джек. И, думаю, он не станет задаваться вопросом, почему мы едем вместе.
И все же, когда они выезжали, худой щетинистый малый в блестящей каске спросил о цели пути. Артур ответил, что миледи пожелала провести ночь в монастыре Святой Анны. Стража это удовлетворило, и он только махнул рукой.
Переезжая мост через реку Уай, Милдрэд сама не могла разобраться в своих чувствах: здесь было и ликование, и страх, и некое мстительное торжество. Девушка сама себя не понимала: она поддалась первому же необдуманному порыву, но отчего-то испытывала радость. Она уезжает! С Артуром! А с ним она ничего не боялась!
Женский монастырь Святой Анны Милдрэд знала неплохо, поскольку уже бывала там с леди Бертиль. Монастырь располагался среди домишек предместья, его окружала высокая стена, а у самых ворот было укромное местечко, где в нише стояла статуя ангела, которого называли Слепым: резчик не потрудился вырезать ему зрачок, и крылатый ангел взирал на мир сплошными бельмами. Вот возле этого изваяния Артур и соскочил с лошади.
— Спрячетесь в нише за Слепым.
Милдрэд повиновалась. За все это время она не задала Артуру ни единого вопроса, да и он ни о чем не расспрашивал.
Девушка притаилась за каменным изваянием Слепого ангела, загороженная мощным крупом белогривой соловой лошади. Артур расхаживал взад-вперед, будто поджидая кого-то. И этот «кто-то» не заставил себя долго ждать. Послышались торопливые шаги, и в сужающемся перед воротами монастыря проходе возник запыхавшийся Рис.
— Артур, ты все-таки сумасшедший!
— Знаю. Ты принес, что я просил?
— Вот. И учти, это лучшее мое платье.
Артур протянул девушке какой-то узелок и велел переодеться побыстрее. Она беспрекословно подчинилась. Здесь была ярко-красная длинная туника с коричневой вышивкой у горла и подола — действительно, по меркам Риса великолепный наряд, — коричневая шерстяная накидка с капюшоном и полусапожки со шнуровкой. Милдрэд отметила, что если туника и оказалась ей несколько широка, то сапожки пришлись впору — драчун Рис имел по-женски маленькие ступни.
Пока она переодевалась, укрывшись за Слепым ангелом, Артур с Рисом продолжали переговариваться.
— Артур, ты хоть понимаешь, что на приработок у лорда Херефорда мы теперь не сможем рассчитывать!
— Ну это как сказать. Милорд Херефорд человек разумный, и если поймет, что без нас не обойтись…
— Но ты затронул честь графа, похитив его невесту!
— Я просто выполнял приказ Черного Волка, который велел доставить дочь друга, куда она прикажет. А помолвка пока так и не была объявлена, значит, леди Милдрэд Херефорду никакая не невеста.
— Ох, Метью не одобрит этого. И уж пару оплеух он мне отвесит, когда узнает, что я помог тебе.
— На вот, передай ему.
Милдрэд различила звяканье монет.
— Вот деньги за мое последнее задание. Этого хватит, чтобы прикупить для Метью парочку мулов да и возок в придачу. Наш толстяк сразу подобреет.
— Но ты хоть понимаешь, какой переполох тут поднимется?
— До завтрашнего утра нас вряд ли хватятся. Но мой вам совет — уезжайте. Метью уже оправился, да и в Херефорде его удерживает только кормежка.
— Ну а где нам тебя искать?
— В Глочестере. В розовом доме.
— А, у этой…
Он не договорил: в калитке монастыря стукнуло окошечко, и за зарешеченным отверстием мелькнул силуэт монахини-привратницы. Артур быстро шагнул к ней.
— Сестрица, не откажетесь ли немного поболтать с таким грешником, как я?
Окошко захлопнулось со стуком, в котором прозвучало почти негодование.
— Она тебя не успела заметить, Рис. Да и меня едва ли рассмотрела в сумерках.
Рис огладил по холке покорно ожидавшую лошадь.
— Хорошо, что ты выбрал соловую. Она покладиста, и тебе не составит труда с ней справиться. Ты неважный наездник.
— Да с чего вы это взяли? — возмутился Артур и тут же окликнул девушку: — Кошечка, ты там как? А то сейчас сестра-привратница вызовет сторожа, а нам лучше оставаться неузнанными.
Милдрэд появилась из ниши, на ходу укладывая узлом волосы.
— Ты и правда справишься с лошадью, или лучше мне править?
— Справлюсь. Устроитесь на крупе позади меня, и это будет выглядеть так, словно я грум, сопровождающий свою хозяйку.
Выбранная Артуром соловая оказалась спокойной и выносливой. Милю за милей она бежала по мощенной еще римлянами дороге, мимо монастырей и церквушек, усадеб за частоколами, мимо пастбищ. Молодые люди молчали, чувствуя, как им хорошо вместе. Их радовала ночная дорога, и даже то безрассудство, с каким они решились пуститься в путь только вдвоем. Когда они отъехали достаточно далеко и оказались среди поросшей лесом холмистой местности, Артур перевел лошадь на шаг. И только тут, во мраке, куда почти не попадал свет луны, где то справа, то слева раздавался одинокий крик совы, а в глубине леса лаяли лисы, девушка осмелилась заговорить и спросила: почему он сказал, что они поедут в Глочестер?
— Вы расслышали? — отозвался Артур и положил ладонь на лежавшую у него на плече руку девушки.
Милдрэд осторожно высвободила ее и сказала, что считает просто неразумным двигаться в таком мраке, да и мало ли кого они могут встретить в чаще.
Артур кивнул в темноте — она угадала его движение.
— Да, все верно. Но скоро мы выедем к селению, где есть неплохой постоялый двор, и мы сможем остановиться там до утра. А почему едем в Глочестер? Скажем так: там имеется комтурия тамплиеров. Ведь, по сути, вам надо встретиться с орденскими братьями, не так ли? А там уж решите, как быть.
Он негромко вздохнул, и Милдрэд не удержалась от ответного вздоха. Правда, оказалось, что вздыхать Артура заставляет не грядущее расставание, а совсем иные проблемы. И как только он назвал их — Милдрэд едва не подскочила.
— Что? Юстас в Глочестере?
Артур спросил: разве она не слышала, о чем сегодня сообщалось в зале Херефордского замка? Милдрэд лишь пробормотала что-то нечленораздельное. Не могла же она сказать, что и не выходила в зал, а просидела весь вечер, забившись за станок с гобеленом, и горевала.
