— Мог бы и вернуть ее, после того как поимел, — пожаловался Люсифер Лонг. — Не было причины ее убивать.
— Она была уродиной, — сказал Кагго. — Это веская причина.
Не обращая на них внимания, Принц-Оборванец продолжал: “ — Уэббер, земли в Вестеросе, которых вы добивались, потеряны. Лэнстер, я убил мальчика, которого вы так любили. Вы, три дорнийца, — думаете, что мы обманули вас. Добыча в Астапоре была намного меньше, чем вам обещали в Волантисе, и я взял себе львиную долю ее.”
“ — Последнее — чистая правда,” — заявил Сир Орсон.
“ — Зернышко правды делает ложь безупречной,” — сказал Принц-Оборванец. “ — У каждого из вас есть вполне уважительная причина изменить мне. И Дейенерис Таргариен известно, что наемники непостоянны. Ее собственные Младшие Сыновья и Вороны-Буревестники взяли золото Юнкая, но не колеблясь присоединились к ней, когда расклад сил оказался в ее пользу."
“- Когда нам отправляться?” — спросил Льюис Лэнстер.
“ — Сейчас. Будте осторожны с Котами и Длинными Копьями, если столкнетесь с ними. Никто вне этого шатра не знает, что ваше предательство — уловка. Раскроете свои карты слишком быстро — и вас изувечат как дезертиров или прикончат как перебежчиков.”
Три дорнийца молчали, покинув командирский шатер. Двадцать всадников, и все говорят на Общем Языке, подумал Квентин. Секретничать теперь станет еще опаснее.
Верзила крепко хлопнул его по спине. “ — Так. Это чудесно, Лягушка. Охота на дракона.”
СВОЕНРАВНАЯ НЕВЕСТА
Аша Грейджой сидела в длинном зале Галбарта Гловера, попивая вино Галбарта Гловера, когда мейстер Галбарта Гловера принес ей письмо.
"Миледи." Голос мейстера был встревоженым, как всегда, когда он обращался к ней. "Птица из Барроутона". Он быстро сунул ей пергамент, как будто хотел побыстрее избавиться от него. Это был плотный сверток, запечатаный розовым воском.
Барроутон. Аша попыталась вспомнить, кто правил в Барроутоне. Какой-то северный лорд, не друг мне. И эта печать… Болтоны из Дредфорта шли на битву под розовыми знаменами с каплями крови. Само собой, они будут использовать розовый воск.
Я держу в руках яд, подумала она. Мне стоило бы сжечь его. Вместо этого она сломала печать. Кусок кожы упал ей на колени. Когда она прочитала сухие коричневые строчки, ее черное настроение стало еще чернее. Черные крылья, черные вести. Вороны никогда не приносили хороших новостей. Последнее присланое в Темнолесье сообщение было от Станниса Баратеона, требующего преклонить колено. Это было хуже. "Северяне взяли Ров Кейлин."
"Бастрад Болтона?" — спросил Кварл, стоящий рядом с ней.
— Рамси Болтон, лорд Винтерфелла, так он подписался. Но есть и другие имена. Леди Дастин, леди Сервин, четверо Райсвеллов поставили свои подписи. Здесь так же изображен гигант Амберов.
Подписи были сделаны мейстерскими чернилами из сажи и смолы, но текст выше нацарапали чем-то коричневым, почерк был крупный и резкий. Послание гласило о падении Рва Кейлин, о победоносном возвращении Хранителя севера в свои владения, о браке, что скоро будет заключен. Оно начиналось словами: «Я пишу это письмо кровью железнорожденных», а последней строкой было: «Посылаю тебе кусочек принца. Засидишься в моих землях, и разделишь его участь».
Аша верила, что её младший брат умер. Лучше смерть, чем это. Клочок кожи упал ей на колени. Она поднесла его к свече и смотрела, как вьётся дым, пока огонь не захватил его полностью и не лизнул ей пальцы.
Мейстер Галварта Гловера выжидательно стоял рядом. "Ответа не будет", сказала она ему.
— Могу ли я сообщить новости леди Сибилле?
— Если это вас порадует. Обрадуется ли Сибилла Гловер падению Рва Кейлин, Аша не могла сказать. Леди Сибилла почти жила в богороще, молясь за безопасное возвращение детей и мужа. Эти молитвы, похоже, оставались без ответа. Ее сердце-дерево слепо и глухо, как и наш Утонувший Бог. Робетт Гловер и его брат Галбарт уехали на юг с Молодым Волком. Если истории, которые они слышали о Красной Свадьбе, хотя бы наполовину правдивы, вряд ли они снова вернутся на север. Ее дети живы, по крайней мере, и это благодаря мне. Аша оставила их в Десяти Башнях на попечение тетки. Маленькая девочка леди Сибиллы была еще грудным младенцем, и она рассудила, что девочка слишком хрупкая, чтобы подвергать ее суровым штормам. Аша сунула письмо в руки мейстеру. "Вот. Пусть найдет какое-то утешение здесь, если сможет. Вы можете идти."
Мейстер поклонился и вышел. После его ухода Трис Ботли повернулся к Аше. Если Ров Кейлин пал, Торрхенов Удел тоже скоро падет. Тогда будет наша очередь.
— Не в ближайшее время. Щербатый пустит им кровь.
Удел Торрхена это не руины вроде Рва Кейлин, а Дагмер был железорожденным до мозга костей. Он скорее умрет, чем сдастся.
Если бы отец был жив, Ров Кейлин никогда бы не пал. Бейлон Грейджой знал, что Ров был ключом к проходу на север. Эурон так же знал; но ему было безразлично. Не более, чем его волновало происходящее в Темолесье или Торрхеновом Уделе.
"Эурона не интересуют завоевания моего отца. Мой дядя гоняется за драконами." Вороний Глаз собрал все силы Железных островов на Старом Вике и уплыл в Закатное море со своим братом Виктарионом, побежавшим за ним как собачонка. На Пайке неосталось никого, к кому можно было бы обратится, кроме ее лорда-мужа. "Мы остались одни".
"Дагмер разобьет их", настаивал Кромм, который никогда не любил ни одну женщину так, как битву. "Они всего лишь волки."
"Все волки мертвы". Аша сняла розовый воск с ногтя. "Это шкуродеры убили их."
"Нам следует отправиться в Торрхенов Удел и вступить в бой", настаивал Квентон Грейджой, ее дальний родственник и капитан Соленой Шлюхи.
С ним согласился Дагон Грейджой, еще более дальний родственник. Дагон Пьяница, как его прозвали, но пьяный или трезвый, он любил драку. — Почему вся слава достанется Щербатому?
Двое слуг Галбарта Гловера принесли жаркое, но эта полоска кожи лишила Ашу аппетита. Мои люди потеряли всякую надежду на победу, — мрачно осознала она. Все, на что они рассчитывают сейчас, — славная смерть. Волки дадут ее им, она не сомневалась в этом. Рано или поздно, они придут, чтобы отбить замок.
Солнце светило за высокими соснами Волчьего леса, когда Аша поднималась по деревянной лестнице в спальню, которая прежде принадлежала Галбарту Гловеру. Она выпила слишком много вина, и ее голова отяжелела. Аша Грейджой любила своих людей, и капитанов, и команду, но половина из них были глупцами. Смелыми, но тем не менее — глупцами. Отправиться к Щербатому, да-да, как будто мы можем…
Между Темнолесьем и Дагмером протянулось много лиг, неровные холмы, густые леса, бурные реки и больше северян, чем ей хотелось бы видеть. У Аши было четыре галеры и не больше двух сотен людей… включая Тристифера Ботли, на которого нельзя было положиться. Несмотря на все разговоры о любви, она не могла представить Триса бросающимся в Торрхеннов Удел, чтобы умереть вместе с Дагмером Щербатым.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
