Последним в комнате остался пилот и его спутники. С Сэмом я знаком не был, слышал от мамы рассказ, как он помогал им. Худощавый мужчина, лет тридцать пять, лохматая прическа, пышные усы. Вроде бы он был родом с юга СГА. О парочке мужчин, пришедших вместе с ним, тоже ничего особенного не скажу. Странные они. Один загорелый, кожа аж бронзовая. Татуировки, проглядывающие из-под воротника рубашки. Второй ничем не примечателен, обычное европейское лицо, костюм, дорогие золотые часы. Мне вернули шар для боулинга, в котором проделали небольшое отверстие, чтобы продеть петлю для шнурка. На темной немного потертой поверхности нацарапаны инициалы С.М.
Еще полчаса и последние гости спешно удалились. Я же потянулся, затем развалился на полу, изображая морскую звезду. В голове мелькали самые разные мысли. Может плюнуть на все, разобраться со старыми врагами и вернуться в Японию? Не скажу, что наша жизнь там была наполнена спокойствием, но дышалось там совсем по-другому. Там и ритм жизни не такой, люди иные, привычки. А здесь все сложно. Историческая родина словно ощетинилась, не желая пускать Матчиных. Такое чувство, что мы вернулись чтобы воевать непрерывно, силой забирая свое. Хотя почему я думаю, что это не так?
— Черт, надо было поспать нормально, — я с силой потер лицо. Видать, спать три дня подряд по четыре часа — маловато, чтобы внятно мыслить и рассуждать.
В зал заглянула Чжэнь, одетая в зеленый спортивный костюм института. Снова скрылась в коридоре и вернулась уже в сопровождении Сяочжей. Я поднялся, но на меня замахали руками, сиди мол. Высокая и худая китаянка носила шляпку с широкими полями, к которой крепилась плотная вуаль, закрывающая лицо. Деловой костюм она сменила на светлое платье до самого пола и длинными рукавами, доходящими, наверное, до колен. Смотрится необычно, и носить, наверное, неудобно. Чтобы взять что-нибудь нужно подтягивать рукав. Да и пачкаются они от этого.
— Здравствуйте, — на японском поздоровалась Чжэнь. Они прошли по залу, расположились напротив меня. — Мы Вас поздравляем с победой в турнире.
— Спасибо.
— Велика ли награда? — спросила Сяочжей через Чжэнь.
— Грамоту подарили, — улыбнулся я. — Но она сгорела, показать не могу.
Взгляд Чжэнь стал удивленный, а вот старшая подруга наверняка улыбалась под вуалью. Она подняла руку, ловко подобрала рукав, оголяя худую кисть. Затем пальчиком сдвинула край вуали, чуть приоткрывая скулу. На бледной коже отчетливо виднелась обильная красная сыпь.
— Аллергия на косметику, — перевела Чжэнь. — Такое иногда случается.
— Вам бы на курорт к теплому морю, где целебные грязевые процедуры и чистый воздух.
— Только если в Вашей компании, — засмеялась Сяочжей. — Приглашаем вместе с супругой.
— Даже не знаю, — я покачал головой. — Дел невпроворот в последнее время.
— Вы подумайте, — сказала Чжэнь, переводя ее слова.
А вот следующая длинная фраза осталась не переведенной, так как девушка пораженно смотрела на старшую подругу. Даже переспросила, заговорив быстро-быстро. Когда на китайском так разговаривают, мне кажется, они сами половину не понимают. Сяочжей выслушала, что-то спокойно ответила. Чжэнь довольно мило потупила взор, глядя на свои коленки.
— Старшая сестра Сяочжей говорит, что Великая Империя Цин желает принять семью Матчиных. Видеть в них верных подданных. Вам будет позволено основать клан. Получить земли. Не самые большие и богатые, но важные для Империи. Последняя семья удостоилась права основать клан сто лет назад. Это большая честь.
Я несколько минут удивленно смотрел на них. Вряд ли они станут о таком шутить. Но вот так, на ровном месте предложить право создать клан в не самом слабом государстве на мировой арене, это сбивает с толку. Может быть, название этой страны и не звучит часто в мировых новостях, но за последние двадцать лет количество мастеров в Поднебесной значительно выросло. В этом плане они давно обогнали и Японию, и Россию, и СГА. А может, уже и Индию обгоняют, никто же не проверял и не подсчитывал. Китай планомерно занимается развитием силы и богатства, не спеша афишировать успехами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Если не ошибаюсь, то иностранцу попасть во внутренний круг аристократии Поднебесной сложнее, чем простолюдину основать княжеский род в России.
— Сложнее, — согласилась Сяочжей. — Но Император Цао отдаст главе нового клана свою младшую дочь в жены.
Последнюю фразу Чжэнь перевела с явной неохотой. Не ее ли сватает госпожа Сяочжей? Спросить напрямую? Нет, не нужно, ответ уже ясен. Надеюсь, на моем лице сейчас не отразилось глупое и удивленное выражение.
— Матчины маленькая и скромная семья, — осторожно сказал я.
— С небесным потенциалом. Когда он начнет раскрываться, новый клан займет положение, соответствующее силе. Ведь мы не запираем таких, как господин Наумов в темнице с золотыми стенами.
— Искусительница, — я покачал головой.
— Мы видим, что Россия не даст Вам раскрыться. Будет печально, если она загубит такой талант. А Япония слишком мала и очень быстро теряет силу. Вы никогда не жили во дворце? — неожиданно спросила Сяочжей.
— Не доводилось.
— Вам обязательно понравится, — она наверняка улыбалась, наблюдая за мной из-под вуали.
— Разрешите Вашу руку, — я протянул ладонь навстречу.
Меня смерили долгим взглядом, затем она изящным движением освободила кисть из длинного рукава. Пришлось подсесть ближе, чтобы она вложила свою ладонь в мою. Горячая, худая и костлявая рука. Интересно, сколько Сяочжей весит, килограмм тридцать пять? Пульс учащенный. С ней происходило примерно то же самое, что с Ильей, только в очень запущенном состоянии. Слабое тело и огромное море силы внутри. Эта женщина, а ей вряд ли больше тридцати пяти, очень сильна. Только выплеснуть эту силу разом она сможет один раз. И все, сразу заказывай погребальный костер.
— Мне очень лестно слышать такое… сказочное предложение, — честно признался я, изучая глубокое и темное море силы внутри нее. Она это чувствовала, но не препятствовала. Будь здесь те два мастера, что набросились на меня в первый раз, они бы рыдали кровавыми слезами. И точили длинные ножи. Чжэнь же вряд ли что-то понимала, хотя сидела очень близко.
— Но всегда есть какое-то «Но», — перевела Чжэнь ее слова.
— Надо подумать, — сказал я. Внутренний демон жадности и тщеславия выскочил, пнул меня и начал громко стенать, проклиная мою глупость. Отказываться от такого предложения мог разве что полный дурак. — Посоветоваться с семьей.
— Это предложение открыто до тех пор, пока Матчины не принесут клятву как род, клан или, часть клана, — последние слова Сяочжей звучали не презрительно, скорее сочувственно. В ее понимании падение так низко, чтобы признать кого-то над собой, могло вызвать только сожаление и сочувствие.
— Только клан или великий род, — улыбнулся я. — На меньшее я не согласен. Уж лучше оставаться свободным наемником. Скажите госпожа Сяочжей, вы дорожите той силой, что скрывается внутри Вас? Нет, не совсем так. Конечно, сила важная часть любого мастера. Готовы ли вы пожертвовать половиной или чуть большей частью, чтобы получить взамен крепкое здоровье. Есть большой шанс, что попытка сдвинуть текущее положение ближе к балансу убьет вас. Но если получится, гарантирую, что Вы доживете до глубокой старости.
Не стал говорить, что она протянет гораздо дольше пары лет, оставшихся у нее. Уверен, она и сейчас плохо себя чувствует и хочет как можно быстрее вернуться в постель. Может быть, принять какое-нибудь поддерживающее лекарство.
— О, поверьте, я умею делать людей слабее, — улыбнулся я, когда молчание затянулось.
— Это даже звучит пугающе, — перевела Чжэнь, при этом бросив на меня хмурый взгляд, который очень быстро спрятала.
— Я бы сказал, что шансы пятьдесят на пятьдесят, но Вы ведь опытный мастер и знаете, как управлять потоками силы, — я отпустил горячую ладонь. — Есть простая техника, по которой вам следует укреплять доспех духа. Многочасовая изматывающая практика каждый день. Но уже через месяц вы почувствуете, что стали заметно слабее. В это же время заметите, как легче вам дышится и как усталость наступает все медленней. Главное, не торопиться и подобрать правильный ритм. А затем остановиться, когда почувствуете себя по-настоящему здоровой.
