Из Праги генерал Лелюшенко направил донесение командующему фронтом:
«В 4.00 утра 9.5.45 года 10-й гвардейский танковый корпус зашел в г. Прага и вышел на северо-восточную окраину ее, восточную и юго-восточную окраины. 6-й гвардейский механизированный корпус – на южную и юго-западную окраины г. Прага. 5-й гвардейский механизированный корпус – на западную окраину. Захвачено много пленных и трофеев. Оказавшие сопротивление уничтожены. Связь с повстанцами через бригадного генерала Ведера. Американских войск нет. Соседей нет. Веду разведку в северо-восточной части, в южном направлении. Навожу порядок. Я с оперативной группой на западной окраине Праги».
Около шести часов утра 9 мая в Прагу вошел передовой отряд 3-й гвардейской танковой армии. Ее соединения заняли оборону восточнее города, предотвратив тем самым прорыв основной части группы войск генерал-фельдмаршала Шернера на запад, в американскую зону оккупации. Части 25-го танкового корпуса вышли в район Йесенице, прикрыв правый фланг 4-й гвардейской танковой армии. В 11 часов в Прагу вступили передовые части подвижной группы 4-го Украинского фронта (302-я стрелковая дивизия на автомашинах, 100-я танковая и 65-я мотострелковая бригады 31-го танкового корпуса, два истребительных противотанковых артиллерийских полка, саперный батальон и фронтовая разведывательная рота). В час дня в город вошла 22-я гвардейская танковая бригада 6-я гвардейской танковой армии, соединившись с частями 1-го Украинского фронта. В результате встречи танковых армий 1-го и 2-го Украинских фронтов главные силы группы армий «Центр» были окружены и отрезаны пути их отхода в западном и юго-западном направлениях. После этого соединения 3-й гвардейской танковой армии захватили переправы через Эльбу и отрезали последние пути отхода противнику на юг и юго-запад. Войска 4-й гвардейской танковой армии, выйдя в район Бенешова, перехватили пути отхода противника на юг и запад.
Для поддержания соответствующего порядка в Праге 9 мая приказом командующего 4-й танковой армией начальником гарнизона г. Праги был назначен командир 10-го гвардейского танкового корпуса генерал Е.Е. Белов. После прибытия в город 10 мая маршала И.С. Конева начальником гарнизона был назначен командующий 3-й гвардейской армией генерал-полковник В.Н. Гордов.
В ходе Пражской операции, итоги которой подведены в предыдущей главе, войска 4-й гвардейской танковой армии проявили массовый героизм и мужество. Наиболее отличившиеся воины были удостоены высокого звания Героя Советского Союза, среди них командир 10-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенант Е.Е. Белов, командир 70-й гвардейской самоходной артиллерийской бригады подполковник Н.Ф. Корнюшкин, командир танковой роты старший лейтенант В.С. Деревянко, командир танкового взвода лейтенант С.П. Бедненко. Второй медалью «Золотая Звезда» был награжден командир 63-й гвардейской танковой бригады полковник М.Г. Фомичев. Ряду соединений и частей были присвоены почетные наименования «Пражских», в том числе 10-й гвардейской механизированной бригаде и 2-му гвардейскому мотоциклетному батальону 5-го гвардейского механизированного корпуса, 7-му гвардейскому мотоциклетному батальону 10-го гвардейского танкового корпуса.
С окончанием Пражской операции завершился боевой путь 4-й гвардейской танковой армии. По директиве № 11096 Ставки ВГК от 29 мая 1945 г. она в составе 10-го гвардейского, 25-го танковых и 6-го гвардейского механизированного корпусов была включена в Центральную группу войск[659].
Пятая гвардейская танковая армия
Пятую танковую армию согласно постановлению ГКО от 28 января 1943 г. предусматривалось сформировать к 30 марта этого же года. 22 февраля нарком обороны СССР И.В. Сталин подписал директиву № 1124821 о формировании на пять дней раньше в районе Миллерово 5-й гвардейской танковой армии. В директиве № 36736 Генштаба Красной Армии, направленной 27 февраля командующему войсками Южного фронта, отмечалось, что в состав армии включены 3-й гвардейский Котельниковский и 29-й танковые, 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпуса, а также армейские части усиления[660]. К 5 марта требовалось распоряжением Военного совета фронта сосредоточить в районе Миллерово 3-й гвардейский Котельниковский танковый и 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпуса, а остальные части, соединения и учреждения должны были прибыть с 5 по 12 марта. Использование армии разрешалось только по особому указанию Ставки ВГК. Командующим армией был назначен генерал-лейтенант танковых войск П.А. Ротмистров (см. приложение № 3).
П.А. Ротмистров, вспоминая о своем назначении на должность командарма, в книге «Стальная гвардия» подробно рассказывает о встрече с И.В. Сталиным в середине февраля 1943 г. в Кремле. «И.В. Сталина заинтересовали и высказанные мною взгляды на применение танковых армий в наступательных операциях, – пишет Ротмистров. – Они сводились к тому, что танковые армии следует использовать как средство командующего фронтом или даже Ставки Верховного Главнокомандования для нанесения массированных ударов, прежде всего, по танковым группировкам противника на главных направлениях без указания им полос наступления, которые лишь сковывают маневр танков. Чувствовалось, что Сталин хорошо понимает значение массированного применения танковых войск и не одного меня заслушивал по этому вопросу»[661]. В конце встречи Сталин предложил Ротмистрову возглавить одну из танковых армий. Первым заместителем командующего армией был назначен генерал-майор И.А. Плиев, вторым заместителем – генерал-майор К.Г. Труфанов, членом Военного совета – генерал-майор танковых войск П.Г. Гришин и начальником штаба армии – полковник В.Н. Баскаков.
В ходе формирования состав армии не раз подвергался изменениям, а также менялись место ее дислокации и подчиненность. Так, 4 марта вышла в свет директива № 211/орг Генштаба о срочном доукомплектовании 3-го гвардейского Котельниковского танкового корпуса личным составом, вооружением, автотранспортом и другим имуществом. Корпус приказывалось погрузить на станции Глубокая и к 7 марта отправить в Старобельск. В его состав включались 266-й минометный полк, 1436-й полк самоходной артиллерии и 73-й мотоциклетный батальон[662]. 8 марта издается директива Ставки ВГК о передаче корпуса в распоряжение Маршала Советского Союза А.М. Василевского для использования его в целях обороны Харькова. Впоследствии, после подхода новых сил в район Харькова из резерва Ставки, предписывалось 5-ю гвардейскую танковую армию передать в подчинение командующему Юго-Западным фронтом[663]. Таким образом, в составе армии остались только два корпуса (29-й танковый, 5-й Зимовниковский гвардейский механизированный). В таком составе она по директиве № 46076 Ставки ВГК от 19 марта должна была к исходу 24 марта по железной дороге сосредоточиться в районе станция Пухово, Рыбальчино, станция Евдаково, Хрестики, Коломейцево[664]. На этом «мытарства» армии не закончились. Согласно директиве № 4610 ° Ставки ВГК от 6 апреля она вошла в состав формируемого Резервного фронта[665]. По директиве № 12941 Генштаба от 6 июля ей передали еще один корпус – 18-й танковый[666].
Пока Ставка ВГК и Генштаб Красной Армии решали вопросы, связанные с формированием и перегруппировками войск 5-й гвардейской танковой армии, они занимались боевой учебой. 21 мая был издан приказ генерала Ротмистрова о введении в действие «Краткой инструкции по некоторым вопросам боевого использования частей и соединений 5-й гвардейской танковой армии в связи с частичным перераспределением танков и артиллерии в частях армии»[667]. Ее появление на свет было обусловлено тем, что состав и оснащение соединений не были одинаковыми. Так, 32-я танковая бригада 29-го танкового корпуса и 24-я танковая бригада 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса имели танки Т-34 (всего в бригаде 65 танков). В 25-й и 31-й танковых бригадах первые танковые батальоны были оснащены танками Т-34 (в батальоне 31 танк), а вторые батальоны – танками Т-70 (в батальоне 31 танк).
В Инструкции отмечалось, что «опыт боевых действий танковых и механизированных корпусов показал, что во всех видах боя командир корпуса должен иметь в своих руках сильный резерв», причем целесообразно в его состав включать не случайно назначенные подразделения или части, а одну сильную танковую бригаду. С этой целью считалось необходимым провести частичное перераспределение танков в танковых и механизированных бригадах 29-го танкового корпуса и 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса с тем, чтобы создать по одной сильной танковой бригаде в каждом корпусе за счет танков резерва. 32-ю танковую бригаду 29-го танкового корпуса, оснащенную только танками Т-34, требовалось держать в резерве командира корпуса и использовать для парирования удара противника и проведения контратак. Она должна была вести самостоятельные действия на важнейших направлениях, на флангах корпуса или в стык между бригадами. Таким же образом намечалось применять 24-ю танковую бригаду 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса. 25-ю и 31-ю танковые бригады, оснащенные танками Т-34 и Т-70, предусматривалось использовать в первом эшелоне корпуса вместе с 53-й мотострелковой бригадой, в том числе для ведения обороны совместно с этой бригадой или самостоятельно. Для поддержки танковой атаки следовало привлекать корпусные истребительно-противотанковый артиллерийский и самоходный артиллерийский полки.
