– Нет, теперь вы просто обязаны принять участие в нашем студенческом театре, – потребовала баронесса, – Слышите, Вик, я не отстану пока вы мне это не пообещаете! – и вдруг ее лицо стало несчастным и умоляющим, – И все‑таки признайтесь – вы же заранее сочинили эту песню?
– Ила, если бы ты лучше знала господина Сангина, то не стала бы задавать таких глупых вопросов, – вступился за своего кумира граф Итрис, – Я знаю наизусть весь репертуар и могу поклясться Авром, эта песня была исполнена сегодня впервые.
– На‑а‑на‑а‑на‑на‑на! – продолжали напевать студенты под мелодию, которую наигрывала на клавесине сменившая Вика Сула.
– Хэй‑хэй! – экзальтированно выкрикнул Марс сливаясь с хором студентов и потрясая кулаком, но тут же смущенно замотал головой, – Да что же это такое…
А Рук Карс тем временем проявлял чудеса гостеприимства. На столике чередовались белое и красное эльфийское, крепленное оркское и другие не менее экзотические напитки. Гарсоны за спинами гостей только успевали менять бутылки и наполнять бокалы.
– Кажется нам пора завязывать с алкоголем, Марс, – попытался остановиться Сомов, – Вы не забыли? Завтра утром у нас назначены дуэли.
– Не вижу причин для беспокойства, – с трудом ворочая языком ответил Ригос, – К утру я буду в полном порядке. А ваш поединок, господин Сангин, не состоится, потому что я убью всех дуэлянтов.
– Как?! Разве вы не обещали их пощадить?
– Ну, обещал, – равнодушно пожал плечами Марс, – В тот момент мне не хотелось огорчать наших новых коллег отказом. Праздник все‑таки.
– Не убивайте их, барон, – попросил Сомов, – И оставьте Нагиса мне. Поверьте, он эту дуэль никогда не забудет.
– Эх, мужчины, у вас если не войны, то дуэли на уме, – пристыдила их Ила Саннис, – Прекратите немедленно. Виктор, может вы споете нам еще? У вас это так чудесно получается.
– Увы, госпожа баронесса, но экспромтов у меня больше не заготовлено. Мне и петь в общем‑то не следовало. Боюсь, что если об этом донесут моей супруге, то грандиозный скандал мне обеспечен, – Сомов помрачнел лицом, а потом махнул рукой: – Да и черт с ним! Держитесь покрепче за стулья, господа, чтобы не пуститься в пляс.
Слегка покачиваясь, он снова направился к сцене, Ила Саннис, подобрав полы платья, развернулась, чтобы лучше видеть происходящее, бешено захлопал в ладони Итрис, аплодисменты которого подхватила вся таверна, а бесстрашный барон Ригос взялся двумя руками за стул.
Эту композицию музыканты исполняли десятки, если не сотни раз, но только тогда, когда оставались в репетиционной студии одни. Виктор называл ее «полным отрывом» и в ней музыканты действительно отрывались кто как мог по полной программе. Это был в высшей степени восхитительный кураж музыкантов, не предназначенный для посторонних слушателей. И сейчас полный отрыв, который на земле назывался «Misirlou» и звучал как‑то в начальных титрах фильма «Криминальное чтиво», впервые исполнялся на публике в столице Останда, черном городе Маркатане.
Виктор прошелся взглядом по блестящим глазам своих музыкантов и повернулся к залу.
– Возрадуемся же, пока мы молоды, господа! – выкрикнул он и начал первым, задавая сумасшедший темп игры на гитаре.
Следом за Сомовым взорвался на барабанах Шустрый, а затем мелодию подхватили и остальные музыканты. Виктор был в ударе, извлекая из своего несчастного инструмента невероятные непостижимые звуки и на последних аккордах умудрился даже порвать струны. Тут же солирующую партию подхватил саксофонист, предавая мелодии иной оттенок и словно наполняя ее иным смыслом, а затем его сменила Сула, которая исполнила на клавесине нечто уже совсем невообразимое с такой бешенной скоростью ее пальцы барабанили по клавишам, летая с одного края клавиатуры на другой.
Посетители таверны пришли в неистовство. Пьяные студенты топали ногами, хлопали ладонями в такт музыке, орали, свистели и, наверное, точно начали бы танцевать, если бы умели это делать под такую фантастическую музыку. А мелодия все лилась и лилась, взвинчивая не только публику, но и самих музыкантов. Напряжение было столь велико, что артисты раскраснелись, взмокли, и Виктор сделал перекрестное движение руками, обрывая это безумие.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не обращая внимания на крики взбудораженных пьяных зрителей, вскочивших с мест, и в окружении бдительной охраны Сомов пробился к своему столику.
– Господа, у меня предложение, – еще на подходе весело объявил он, – Поехали кататься! Граф, вы дадите мне порулить?
Итрис поперхнулся вином, но отказать не посмел.
– Надеюсь, вы умеете управлять паровым автомобилем, господин Сангин? – безнадежным голосом скорее предположил, чем спросил он.
– Будьте уверены, – легко заверил его Сомов, – У меня права категории «B». Звоните механику – пусть хорошенько раскочегарит котел. Прокачу вас с ветерком.
Многотонная машина свистела, фыркала, стучала поршнями и окутывалась паром так, что иногда не видно было дороги. Повинуясь человеку механическое чудовище медленно, но неуклонно разгонялось все сильнее и сильнее. Бледнел на крутых поворотах Итрис, испуганно взвизгивала Ила, и даже Марс бурчал что‑то предупреждающее.
– Какой же русский не любит быстрой езды, – отвечал им на это Сомов, стараясь перекричать шум двигателя и грохот железных колес по брусчатке, – Эх, сюда бы еще стереосистему с сабвуфером.
А вписываясь в очередной поворот весело хрипел во все горло:
Скорости не сбрасывай на виражах,
Только так научишься побеждать!
Побеждать!!!
Они промчались по темным узким улочкам и вылетели на главный проспект, ведущий к магической академии. Здесь Виктор крутанул вентили до отказа, посылая максимум пара на поршни и машина понеслась по каменной мостовой с таким лязгом и дребезжанием, что казалось еще чуть‑чуть, и она развалится прямо на ходу. Перед входом в академию Сомов заложил лихой вираж, накренив транспорт так, что чуть было его не опрокинул, ухитрился еле‑еле вписаться в ворота и до упора нажал на тормоза. Паромобиль жалобно заскрипел, присел на переднюю ось и высекая искры из‑под колес пошел юзом. Места вполне бы хватило чтобы остановиться, но на пути неуправляемого механизма встал Первый Зрячий.
Раздался сильный удар, в котором слились воедино скрежет сминаемого железа, треск ломающихся деревянных конструкций и хруст крошащегося камня. Со звоном посыпались стекла кабины, из лопнувшего котла с шипением ударил пар, а на капот прямо перед Виктором с грохотом упала гранитная голова.
– Приехали, – сказал Сомов и эмоционально добавил сильное непечатное слово, которое конечно же никто не понял, а затем он обеспокоенно обернулся назад: –Все живы?
Охами и жалобными стонами пассажиры дали понять, что авария каким‑то чудом обошлась без жертв.
– Слава великой Уре, – облегченно прошептал Виктор и глядя в укоризненные глаза Первого Зрячего не удержался от тоскливого возгласа: – Вот же засада!
За спиной у Сомова звякнули мечи, вынимаемые из ножен, высунулась совершенно пьяная морда и радостный голос барона Ригоса рявкнул в самое ухо:
– Где засада?!
Глава 2. Серьезные люди
– Вы были пьяны, господин студент, и это видели десятки свидетелей, – ректор академии Абас сидел в кресле, неприязненно щурился на вытянувшегося перед ним Сомова и с каким‑то злорадством перечислял все его прегрешения, – Вами разрушен исторический памятник. Вы разбили чужой паромобиль и в аварии едва не погибли люди. Вы спровоцировали драку в таверне и последующие дуэли, на которых барон Ригос нанес такие повреждения трем студентам, что они теперь долго не встанут с больничной постели. Это возмутительно! – ректор хлопнул ладонью по столу и некоторое время возмущенно сопел, – Думаю, Виктор Сангин, что нам с вами придется распрощаться. Такое поведение несовместимо со званием студента магической академии. Я вынужден представить ваши документы ученому совету для отчисления.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
