теле, говорящую о том, какой безумно страстной и просто сумасшедшей была эта самая ночь. Будто каждый из нас стремился испить друг друга до дна. Наверстать упущенное время. Насытиться другим без остатка. И все равно мне этого мало! Мне кажется, всегда будет его мало, я слишком жадная, оказывается. И я точно не выдержу долго жить вдали от Дама, жить на два города. Конечно, кто-то скажет: расстояние – это ерунда, но не для меня, просто потому, что его нет пять минут рядом, а мне кажется, уже прошла вечность. Мне уже не хватает его рук и проникновенного шепота. Губ и низкого смеха.
Только прикрываю глаза, воскрешая в памяти последние двадцать четыре часа своей жизни, как телефон оживает настойчивым вибро. Бросаю взгляд:
– Дам? – выдыхаю удивленно, ответив на звонок, дрожащими руками приложив мобильник к уху. – Ты же должен был уже взлететь!
– Возвращайся, снежинка, я не смог, – слышу покорное на том конце провода, в сопровождении с тяжелым вздохом.
– Что? Что “не смог”?
– Улететь без тебя.
– Ты… ты шутишь что ли? – смеюсь, прижимая ладонь к сердцу, которое выплясывает ча-ча-ча в груди.
– Совершенно нет. Я познакомлюсь с твоей родней и заберу тебя с собой. Все, это не обсуждается! – сказано таким тоном, что и спорить не хочется. – Пару дней тебе хватит?
– Ты сумасшедший, Дам! – смеясь, прошу водителя повернуть обратно в аэропорт.
– Я, может, и сумасшедший, но это все по твоей вине, снежинка! Чтобы я да забил на работу? Знаешь, такими темпами поговорка “с милым рай и в шалаше” будет про нас, потому что я рискую стать совершенно домашним котом. И повиснуть у тебя на шее, между прочим, – заявляют мне серьезно, со щепоткой шутливого упрека в тоне. У меня же уже просто губы болят от улыбки, которая не хочет исчезать.
– Домашний кот? – тяну, дразня, – а мне нравится такая мысль, зато ты будешь только мой, и мне не придется делить тебя с работой.
– О-о-ох, Ева-Ева… – притворно тяжелый вздох в ответ.
Через десять минут мы оказываемся у аэропорта, и Дам, закинув сумку в багажник, забирается ко мне на заднее сиденье, тут же притягивая за плечи и целуя в висок.
– Готова меня содержать? – спрашивает Дам в шутку, подмигивая.
– Только, чур, тогда готовка на тебе, – подыгрываю, сжимая его ладонь, устроившуюся у меня на коленке.
– Без проблем, ты же помнишь, я хотел стать поваром.
– Помню. Все прекрасно помню и жду, не дождусь, когда снова получу свой завтрак в постель.
– Ну, как только ты вредничать перестанешь, и мы улетим домой – хоть каждый день.
– Ловлю на слове! – целую небритую щеку, чуть приглаживая ладошкой его разметавшуюся в беспорядке темную шевелюру.
Поверить не могу, он здесь! Он не уехал!
Король – права была Златка.
Дома у бабушки с дедушкой мы появляемся в начале десятого. Они уже, будучи предупреждены заранее, ждут нас с Дамом в гостиной, с роскошно сервированным вкусностями столом, чаем. Они хитро поглядывают в мою сторону, стреляя глазами, явно приготовившись нас допрашивать.
Сердце сжимается от волнения, а ладошки потеют, но Дам спокоен, как удав, и его уверенность, в конце концов, передается и мне. Тем более, когда немного погодя я понимаю, что про Дамира в семье знают.
Говорила же, что все бизнесмены крутятся в одних кругах! Так вот, Иван Дмитриевич слышал о моем Даме как об очень честном, интеллигентном, правильном предпринимателе, человеке слова. Его репутация высококлассного руководителя идет далеко впереди него.
Дедушка хвалит Дама искренне, а я впервые вижу, что Дамиру неловко. Мой мужчина явно не привык получать комплименты и чувствует себя не в своей тарелке. Зато вот я развесила ушки и с гордостью смотрю на своего будущего мужа, понимая, какой фантастический мужчина мне достался.
Да такие ведь только в сказках бывают!
Глава 54. Дамир
С того самого дня, как я нашел наконец-то свою снежинку и познакомился с ее родными, жизнь закрутилась в сумасшедшем хороводе. А главное, медленно, но верно все стало на круги своя.
Решив все рабочие вопросы, я-таки забрал ее с собой в столицу.
Рядом с ней я снова бросил курить. Просто одномоментно пачка с сигаретами из бардачка в день нашего прилета в Москву улетела в урну. Перестал рычать и срываться на всех подряд, достигнув наконец-то душевного равновесия и спокойствия.
Мне не хватало ее до жути. Голоса, смеха, взгляда, ее всей не хватало, а сейчас… снежинка была рядом и моя, без пяти минут жена. Стоит только представить себе ее в белом платье, с кольцом на пальчике… кайф.
Кстати, как только вернулись, я тут же заменил импровизированное колечко на настоящее, из белого золота с бриллиантовой россыпью. На ее маленькой и аккуратной руке смотрелось оно невообразимо потрясающе. Она даже не сразу согласилась его принять, смеясь, что первое было как раз ей по душе. Мюзле ей по душе, подумать только! Она ведь с ним долго не расставалась и после стоящей замены убрала в шкатулку, где еще собиралась хранить ту самую снежинку.
Заявление мы подали, как только прилетели в Москву. Ждать я не собирался. Не видел смысла тормозить. Потом предстояло знакомство с родителями. И Ева жутко нервничала.
– Я ведь могу им не понравиться, – стоит у зеркала уже минут тридцать в своем платье цвета слоновой кости, с золотым, еле заметным рисунком по подолу.
– Это исключено, – утверждаю в который раз.
Я сижу в кресле и любуюсь ею. И совершенно не хочу торопить, хотя поглядываю на часы. Ужин состоится в шесть вечера. Время пять, успеем.
– Почему ты так уверен? – поворачивается ко мне.
Ткань платья аккуратно обтягивает небольшую грудь, узкую талию и шикарные бедра, при виде которых мысли, как резвые кони, пустились вскачь…
– Дам! – грозно звучит ее голос. – У тебя такой взгляд, будто ты меня раздеваешь, – в ее голосе слышится смех.
– Ты права, и уже раздел бы. Если бы не ужин, мы были бы в другой плоскости, как минимум, уже минут тридцать, – снова ее укоризненный взгляд. – Ладно, – сдаюсь, – двадцать, – и смеюсь.
Боже, она удивительна. И моя.
К родителям попадаем вовремя, потому что Ева категорически не хотела опаздывать, пресекая все мои попытки приставаний. С
