Двери распахнулись и в лазарет буквально влетел Найлус, стремительно пересек короткое помещение и замер, пристально всматриваясь в спящего Сарена.
— Я закончила. — тихо сказала я, легко дотрагиваясь до его плеча. — Он полностью здоров. Еще день-другой на восстановление и укрепление организма и все.
Найлус резко развернулся, опускаясь на колено, сгреб меня в охапку, уткнувшись лбом в ключицу.
— Рир…
— Т-ссс… Ничего не говори! — я опустила руки ему на плечи. — Я тебе обещала, что сделаю все для его спасения.
Подхватив его за руку, я вывела Найлуса из лазарета. Нечего ему сейчас там делать и медитировать над спящим.
По дороге в каюту нам встретилась Лиара. Азари только ободряюще улыбнулась сумрачному турианцу и легонько сжала его плечо.
— Он поправится.
Найлус благодарно кивнул девушке.
Отношение к Сарену за эти дни кардинально изменилось. Леди Бенезия и не думала молчать, с предельной честностью описывая Властелина и его методы воздействия, свои чувства во время контроля и всю мощь ментальных атак. А еще она рассказывала о Сарене и его срывах. В таких выражениях и так подбирая слова, что Рекс до сих пор задумчивый ходит, переваривая новости.
В каюте обнаружился Гаррус: парень вольготно развалился на кровати и что-то читал с датапада. Заметив нас, он подвинулся, давая мне возможность усадить Найлуса и устроиться рядом с ними.
Некоторое время мы молчали. Я просто сидела рядом и гладила Найлуса по голове, а Гаррус пристально всматривался в отстраненное лицо и задумчивые зеленые глаза.
Тихий голос прозвучал внезапно:
— Сарен… мне дорог. Не смотря на то, что он пытался меня убить… — в зеленых глазах промелькнула боль, — подчиняясь приказам Жнеца.
— Я знаю. — я гладила длинный гребень, перебегая пальцами на надбровные щитки, легонько, на грани чувствительности. Найлус прикрыл глаза, чуть слышно выдохнул. — Сейчас он должен набираться сил.
— Тебе удалось невозможное.
— Нет ничего невозможного. — я пересела на край кровати, легко толкнула Найлуса в грудь, вынуждая лечь. Он не стал сопротивляться и послушно завалился на спину. — Твой старший братец физически полностью здоров.
Гаррус удивленно заморгал, переводя непонимающий взгляд с меня на сородича.
— Сарен не мой брат. — тихо возразил Найлус, приподнимаясь на локте.
— Кому ты это пытаешься доказать? — я поцеловала его в нос. — А то я не чувствую твое к нему отношение? То, что он не твой кровный родственник, не мешает тебе считать его братом.
Найлус вздохнул, чуть прикрыл глаза, молча со мной соглашаясь.
— Сколько тебе было, когда он забрал тебя в ученики?
— Девятнадцать. — прошептал он. — Через год я стал Спектром. Мы работали вместе шесть лет одной командой, пока нам не начали давать разные миссии. Последние года я работал один, изредка встречаясь с Сареном на Цитадели. — краткое сожаление. — Если бы я не ушел… возможно, этого бы не случилось.
— Ты же знаешь, ЭТО случилось бы в любом случае.
Зеленые глаза резко сузились.
— Я уже и забыл…
— А зря. — я поймала его взгляд и перешла на ментальную связь. — "Возможно, тебя порадует, что теперь Сарен, как и ты, выпал из интересов реальности. Он — свободен."
— "А Гаррус?"
— "Еще не скоро. За ним надо будет присматривать. Шанс его вытащить появится только после Омеги. Боюсь, он туда попадет, независимо от того, попаду я к "Церберу" или нет… До ключевой точки еще достаточно времени, чтобы подготовиться." — я вздохнула, устало потерла переносицу и сказал уже вслух: — Сейчас меня больше волнует твой названный братец и состояние его разума.
— Насколько все плохо? — тихо спросил Гаррус.
— Как сказать… После Иден Прайм он трижды сбрасывал привязки. И дважды едва не пустил себе пулю в голову от осознания безнадежности положения, благо, Властелин успевал подавить его бунт. Пожалуй, я даже благодарна Назаре за то, что он не дал Сарену вышибить себе мозги. — я встретила пристальный и тяжелый взгляд зеленых глаз. — Вы же не думаете, что тогда, на Вермайре, это была его первая попытка?
Яркие зеленые глаза дали понять — именно так он и думал. Гаррус же только покачал головой, словно получил подтверждение своим выводам.
— Решение было принято осознанно и с хладнокровной расчетливостью, но причины, которые его приводили на грань самоубийства, были разные. После Иден Прайм — осознание сделанного. Сарен уверен, что ты, Найлус, — погиб.
— Что?! — Найлус вздрогнул.
— Меня еще реакция Бенезии удивила. Потом уже я узнала, что Сарен искренне считает, что он убил тебя на Иден Прайм. Слухи о твоем выживании он слышал, но — не верил. Память у него хорошая, а Сарен прекрасно видел, что рана — смертельная.
— Я думал, он знает, что я жив. — растеряно пробормотал Найлус.
— Он — не знает. Воспоминания о твоей смерти вызывали достаточно мощную бурю в его эмоциональной сфере, чтобы он мог сопротивляться контролю. Назара раз за разом подавлял сопротивление и подменял цепочку воспоминаний, но грубая подмена быстро распадалась, что вело к очередному срыву.
Найлус медленно закрыл глаза, подавляя яркую злость и ярость. Сильные пальцы судорожно сжались.
— Это — не прошло без последствий?
— Нет, конечно. Срывы такой мощи всегда оставляют следы. Разум расшатывается. Сарен прекрасно осознавал, что он делал, для кого, и по какой причине. Он знал о контроле, но ничего не мог с ним поделать. Он знал об индокринации, но еще тешил себя ложной надеждой, что еще не попал под нее. Когда же я ткнула его носом в зеркало… он сломался.
Найлус вздрогнул.
— Сломался?
— Да. Сломался, буквально с мясом выдирая из своего разума ментальный канал контроля и щуп-бур, пробивающийся к личности. Чисто технически работы над его разумом — не так много, как может показаться. Я свела ВСЕ оставшиеся закладки за пару часов, но… восстанавливать его личность и разум придется по старинке, разговорами и убеждением.
— Ты хочешь сказать, сейчас его разум чист? — Найлус резко сел, но, получив толчок в грудь, снова лег, приподнявшись на одном локте.
— Технически — да. Ни одной закладки, ни одного лишнего тяжа.
— Но?
Я вздохнула.
— Но состояние у него ужасающее: личность на грани распада, разум — на грани психоза. Чуть подтолкни и все.
— Ты хочешь оставить его с нами на корабле? — тихий голос Найлуса звучал задумчиво.
— Его нельзя сейчас выпускать во внешний мир без присмотра. Разум нестабилен. Сперва Властелин перепахал его мозги, потом — я, когда спровоцировала последний срыв. — я обняла Найлуса, удобно устроивши голову у него на плече. — То, что сделал с Сареном Властелин — это практически изнасилование личности и разума. Подмена понятий, искажение мировоззрения, сдвиг опорных точек основных ассоциативных цепей… к моменту нашего прибытия на Вермайр от былого Сарена осталось только тело и имя. Да порой личность сбрасывала оковы и проглядывала на пару мгновений. Достаточных для того, чтобы оценить весь ужас сотворенного.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
