— Как… — тихий хриплый голос был едва слышен.
Сарен, не мигая, смотрел на свою руку. Живая. Не ставший уже привычным гетский протез, а его собственная, родная рука! Он прекрасно чувствовал боль в распоротой ладони, легкую прохладу воздуха, саднящий локоть и слабое раздражение от катетера.
— Как это возможно? — прошептал он, ощупывая предплечье.
С тихим шипением открылась дверь, пропуская…
Сарен поперхнулся воздухом, с оторопью и неверием глядя на вошедшего в лазарет молодого турианца, что-то читающего на ходу с датапада.
Невозможно! Он же мертв! Он же сам выстрелил ему в лицо!
— Найлус?
Хриплый, словно надтреснутый голос неестественно громко прозвучал в тишине.
Найлус дернулся всем телом, резко остановился, датапад выскользнул из пальцев и глухо упал на пол. Растерянные зеленые глаза удивленно смотрели на оцепеневшего Сарена. Короткая пауза, осознание увиденного, и:
— Сарен?
Тихий голос, полный бесконечного удивления и растерянности, всколыхнул память, безжалостно выплескивая в измученный разум воспоминания: мощнейший удар по сознанию, погрузивший его в мутную толщу прямого контроля, поднимающая через силу рука, дрожь винтовки, едва ощутимая отдача от выстрелов, ярость, ненависть, отчаяние от осознания происходящего, злоба на собственное бессилие, падающее навзничь тело того, кого он даже мысленно звал братом, и едва слышный, захлебывающийся кровью, полный удивления и непонимания родной голос:
— Сарен…
Голос, эхом звучащий и в воспоминаниях, и в реальности… искреннее удивление и растерянность в зеленых глазах… Сарен вздрогнул всем телом.
Изображения накладывались одно на другое, явь и видения прошлого, вызывая конфликты восприятия, вытягивая одно за другим полузатертые воспоминания. Пробуждение на Властелине, полный удивления голос… осознание сделанного… своими руками… глядя в глаза… по приказу этой твари… Прикосновение ледяного металла к мягкой коже под челюстью, и наливающая тяжестью рука, не способная закончить начатое, голос-мысль Властелина в голове… мутная тяжесть контроля, приказы, встревоженные глаза Леди Бенезии. Беспричинная ярость…
Разум не выдержал нагрузки и накала эмоций, путаясь в реальности и воспоминаниях, и сознание отключилось, погружаясь в благословенную тьму.
Утром меня сбросила с кровати волна страха, замешанного на панике, и крик:
— Рир!
Рядом рывком сел Гаррус, непонимающе глядя на меня сонными глазами. Буквально мгновение, потребовавшееся нам на осознание сего вопля, и он подозрительно спросил:
— Найлус?
— Рир, помоги! — донесся еще один крик по внутренней связи корабля.
Мы переглянулись. Единственное здравое пояснение такой панике пришло к нам одновременно. Выдохнув: "Сарен!", мы скатились с кровати. Одевалась я уже на бегу, шлепая босыми ногами по ледяному металлу пола.
В лазарете меня встретила эпическая картина: паникующий Найлус, придерживающий за плечи пребывающего в глубоком обмороке Сарена. Ментальный план перепахан в хлам. Мне хватило одного взгляда в растерянные зеленые глаза, чтобы восстановить картину произошедшего.
Зашибись…
Глухо выругавшись, я подошла к Сарену. Выдернув из его рук катетеры, я указала на соседнюю койку:
— Переложи его сюда и хватит паниковать!
Найлус молча сделал приказанное, а я, укрыв нашу жертву одеялом, залезла с ногами на стул, чтобы не стоять на довольно холодном полу.
— Красота! Нет слов, одни матюги! — пробурчала я, сбрасывая на жертву неуемной заботы сгусток жизненной энергии.
Гаррус покачал головой, подтащил второй стул и сел рядом.
— Найлус, ты что, его смерти хочешь?
В ответ — волна паники и виноватый взгляд. Тоже мне, блин, несчастный котенок!
— Да от таких потрясений у него последние мозги отвалятся!
— Я не ожидал, что он так быстро проснется. — ответил Найлус подрагивающим голосом.
— Да я, если честно, тоже. — потерев переносицу, я хмуро посмотрела на быстро приходящего в себя Сарена. — Ладно уже, смысла нет паниковать и выедать тебе мозги, все равно уже поздно. Но ты бы хоть немного подумал о последствиях! Я же предупреждала, что он считает, что убил тебя!
— Предупреждала. — тихо согласился медленно успокаивающийся турианец. — Я не ожидал такой реакции.
— А что тут неожиданного? Я ж тебе говорила, что его разум сейчас ОЧЕНЬ восприимчив. Естественно, увидев тебя, он вспомнил обстоятельства вашей последней встречи. Не мог не вспомнить! Я тебе говорила, что эти воспоминания достаточно сильно завязаны на эмоциональную сферу, чтобы выбить его из контроля Жнеца! А тут… — я покачала головой. — Хорошо хоть силы воли ему хватило все это пережить относительно беспроблемно для личности. И так там все перепахано!
Сарен едва заметно вздрогнул, и, заморгав, открыл глаза.
Видя невысказанный вопрос в синих глазах, я лениво сказала:
— Нет. Тебе это не кажется. Да, это реальность. И да, Найлус — живой и здоровый, вон, глазами хлопает.
Синие глаза сузились, Сарен медленно приподнялся на локте и с трудом сел, пристально всматриваясь в растерянного Найлуса.
Реальный Сарен на своего канонного прототипа по характеру и повадкам не был похож совершенно. Никакого возвышенного пафоса и величественных поз. Передо мной сидел замкнутый, неразговорчивый и нелюдимый мужчина, не знающий, что ему сейчас делать, безразличный к своей жизни и задерганный настолько, что даже малейшего отблеска радости от собственного выживания не промелькнуло в эмоциях. А было там только облегчение от осознания, что Найлус жив. И жгучий бессильный стыд… за то, что он сделал.
Найлус подошел к Сарену, пристально всматриваясь в синие, полные вины глаза. Молча поднял руку, крепко стиснул его плечо. Левое. А потом просто рывком сгреб его и крепко обнял. Ментал полыхал от бури эмоций.
— Сарен! Не! Делай! Так! Больше! — прорычал Найлус, выпуская растерянного названного брата из железной хватки. — Если тебя опять понесет на сомнительные приключения… хотя бы предупреждай… Хотя бы меня…
Сарен не нашел что на это ответить, он просто молчал, пристально всматриваясь в яркие зеленые глаза. А до меня дошло, что такими темпами он живенько себя накрутит так, что я и за год не разберу. И разговаривать он не собирается. Просто сидит и смотрит, внимательно отслеживая малейшие жесты и взгляды, анализирует, пытаясь понять и осознать общую картину.
Найлус тихо сказал:
— Что бы не случилось, я никогда не откажу тебе в поддержке, брат.
Синие глаза широко неверяще распахнулись.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
