— Тревога! — закричал Рид. — Проснитесь! Проснитесь!
Его команда с трудом выбиралась из вязкой трясины сна.
Только Дагон, казалось, сохранил энергию. Он подбежал к Риду с Эриссой.
— Что нам делать? — воскликнул он. — У них силы свежие, у этих псов. И они могут поставить паруса. Нам от них не уйти. А когда нас схватят… — Он посмотрел на спящую девушку и застонал.
— Мы пойдем прямо на большое судно, — ответил Рид. — Им командует мой друг, и он не станет сражаться с нами, едва узнает нас… То есть надеюсь, что не станет.
Женщина с седыми прядями закусила губу.
— А вы, молодые… Надо подумать. Не отходи от нее, Дагон.
Она отвела Рида в сторону.
— Что-нибудь случится не так, — прошептала она тоскливо.
— И я боюсь того же, — согласился он. — Но ведь выбора у нас нет, верно? И… вспомни, на что мы надеялись. Уж конечно, путешественники во времени, наблюдающие где-то неподалеку, заметят корабль, не принадлежащий этой эпохе, и приблизятся выяснить, в чем дело. Тем более что таких кораблей здесь теперь два. Причем тот бросается в глаза даже больше нашей галеры. Мы обязательно должны сблизиться с ним.
Он посмотрел вверх, но увидел только тучи, серые, бурые и черные. Ближе к югу они громоздились башнями, которые пронизывали молнии. Надвигалась новая буря… Но, естественно, у наблюдателей из будущего скорее всего есть средство оставаться невидимыми.
— Если нас не спасут… — начал он и запнулся.
— Тогда мы пройдем своим путем вместе… — Их взгляды обратились на юную пару у носа — на спящую с улыбкой девушку и на юношу, скорчившегося возле нее. — Или мы умрем, — докончила Эрисса. — Но они будут жить. Как бы то ни было, меня посетила удача. И молюсь, чтобы и для тебя это было удачей.
Весла пришли в движение. Перехватить драмой следовало прежде, чем какой-нибудь обычный корабль перехватит их галеру. Ахейские корабли плыли, не соблюдая никакого строя и далеко друг от друга, — идее настоящего военного флота теперь, когда единственный такой флот в мире был уничтожен, предстояло возродиться только через века и века. Тем не менее они не могли не заметить галеры столь непривычной формы, да к тому же и с несомненно минойской раскраской. А приблизившись, они увидят на борту кефтиу — законную дичь.
Палуба накренялась. Волны заплескивали через борта, обливая почти нагих гребцов, которым приходилось то и дело отталкивать растерянных мужчин, дрожащих женщин, плачущих детей. Свистел ветер, принося отзвуки далеких раскатов грома.
— Ты ведь не боишься, Данкен? — спросила Эрисса.
— Нет, — ответил он, с удивлением заметив, что сказал правду. И подумал: может быть, я научился храбрости у нее.
Драмой изменил курс. Видимо, его начальник тоже решил пойти на сближение. Моряки там суетились, что-то кричали, но ветер относил их голоса в сторону. И различить знакомые фигуры и лица было пока еще невозможно.
И тут…
— Господи! — крикнул Рид. — Они заряжают катапульты!
— Значит, мы погибнем! — пробормотала Эрисса сквозь стиснутые зубы. — Они увидели наш таран и струсили.
Пылающий шар — большой ком пакли, пропитанный смолой и подожженный, — полетел по широкой дуге, посланный афинской катапультой. Рид растерянно подумал: Олег попробовал открыть тайну греческого огня. И вот что получилось! А вслух он крикнул:
— Вперед! Надо сойтись с ним! Показать ему, что это мы…
Первые два шара с шипением погасли в море. Третий упал на палубу. Там находились только Рид с Дагоном, обе Эриссы и рулевой, который с воплем тут же спрыгнул вниз. Винить его Рид не мог: высушенные просмоленные доски вспыхнули, как порох. Американец тоже спрыгнул в хаос внизу.
— Гребите! Гребите! — заорал он. — Эй, кто-нибудь, помогите мне! — Он схватил ведро для вычерпывания, опустил в море и передал на палубу Эриссе-женщине.
Она выплеснула ведро на огонь, но крикнула:
— Все зря! Упал еще один, а ветер раздувает пламя.
— Тогда отправь молодых!
— Да-да. Проснись, Эрисса. Дагон, иди за мной!
Они пробрались на корму к Риду. Среди общего смятения лишь двое заметили, что он подтянул лодку к борту. Тилиссон протолкался к нему и сказал, стараясь перекричать шум:
— Но в ней мало местами…
Рид кивнул.
— Да. Поплывут в ней только они двое. — Он кивнул на молодую пару.
— Я? Брошу вас и сбегу? — заспорил Дагон.
Рид посмотрел ему в глаза.
— Ты не бежишь! — твердо сказал он. — Ты выполняешь важнейший долг, пусть и не знаешь какой. — Правой рукой он сжал руку юноши, левой обнял за плечи девушку, которая очнулась от дремоты и с ужасом смотрела вокруг, стараясь понять, что происходит. Над ним ревел огонь, пожирая палубу на носу. Беженцы прижимались к бортам и стонали.
— Эрисса, — сказал он девушке, — отправляйся в путь. Терпи. Знай, что в конце я позову тебя. — Он мог только поцеловать ее в лоб. — Дагон, всегда будь с ней! Прощайте!
Эрисса-женщина быстро обняла их. Они перебрались в лодку. Дагон по-прежнему не понимал, почему они не могут взять с собой еще кого-то. Но прежде чем он успел возразить, Рид отвязал чалку. Волны и ветер сразу же отогнали лодку от галеры. Она выглядела пугающе хрупкой в своем одиночестве. Дагон уже ставил мачту. Но тут дым пылающей палубы скрыл его и юную Эриссу.
— Ты начальник, — сказал Тилиссон, — но можно спросить, почему ты не позволил спастись больше никому?
— У меня есть на то причины, — ответил американец. Главной он не назвал: этим двоим, быть может, легче было бы умереть, чем оказаться в рабстве, вырваться из которого могли лишь самые дерзновенные.
Эрисса сказала странным голосом:
— Теперь мы свободны.
«Свободны умереть, — подумал Рид. — Мы отослали этих детей, не просто чтобы был сыгран последний, он же первый акт, и даже не для того, чтобы отнять у варваров талисман, который придал бы им смелость уничтожить остатки цивилизации. Мы отослали их, просто чтобы они остались жить. Галера обречена на гибель, а с ней скорее всего и мы. Но я тоже буду бороться до конца, Эрисса!»
— Идем! — сказал он Тилиссону. — Помоги мне навести порядок.
Криками, кулаками, пинками они восстановили подобие дисциплины. Кноссцы сгрудились в середине, атлантидцы взялись за весла, которые были привязаны к борту ремнями и потому волны их не унесли. Горящая галера начала набирать скорость.
— Поднимемся на нос, покажемся им, — сказал Рид Эриссе.
Они уже приближались к драмону. Сквозь дым и летящие по ветру брызги можно было различить лица. Диорей возле носовой катапульты отдает распоряжения, а Олег, черт побери, Олег стоит рядом с ним — могучий, в кольчуге. Рид вспрыгнул на носовой планширь и ухватился за штевень. Огонь за спиной жег ему спину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
