Шагов через десять-двенадцать, они оказались на перекрестке, миновали его и еще через двадцать шагов вышли к месту, где коридор расходился в две стороны. Здесь они повернули налево, туда, где пропавшая десятка обнаружила камеры с мертвыми телами. Почти сразу же с обоих сторон коридора им стали попадаться ответвления, но они продолжали идти прямо, и вдруг Махась даже не услышал, а кожей почувствовал впереди некое шевеление! Он остановился, его помощники замерли рядом с ним.
– Кто там?! – Крикнул староста в стоявшую впереди темноту, но ответа не было.
Подождав несколько секунд, он хотел повторить свой вопрос, но в это мгновение послышались неторопливые, чуть пришаркивающие шаги, и вдруг из темноты коридора пахнуло приторно-тошнотворным трупным запахом. А затем в круг света вошла высокая человеческая фигура. Махась, широко раскрыв глаза смотрел на медленно направлявшегося к нему высокого изверга, одетого в одни холщевые штаны. Казалось, он ничего не видит, хотя его огромные голубые глаза были широко распахнуты. Лицо его было совершенно неподвижно, иссиня-бледную кожу покрывали странные красновато-синие пятна. Едва он вошел в освещенное пространство, как его, дотоле опущенные, руки начали подниматься, тянуться вперед, и длинные пальцы на этих руках зашевелились, словно бы нащупывая нечто привлекательное.
– Он… мертв!.. – Раздался за плечом Махася потрясенный шепот.
Изверг сделал еще два шага, и вдруг из его горла вырвался хрип, а затем прозвучала неразборчивая, едва понятная речь:
– Мясо… мясо пришло…
Мертвец сделал еще шаг вперед, Махась выхватил клинок и, направив его в грудь наступающему извергу, воскликнул:
– Стой, где стоишь!..
Однако тот и не подумал остановиться, его губы раздвинулись не то в улыбке, не то в каком-то радостном оскале, а из горла вырвался рык.
– Ну, так получи! – Выкрикнул Махась и пронзил грудь мертвеца, а тот, словно и не заметив, что в его сердце вошла холодная сталь, неуклюже взмахнул руками, пытаясь достать своими скрюченными шевелящимися пальцами голову изверга.
Махась мгновенно отпрянул назад, и в этот момент справа от него выплеснулась густая черная струя, окатив жуткую фигуру с ног до головы. Махась тут же швырнул вперед пылавший в его руке факел, и продолжавшая тянуться к нему фигура мгновенно вспыхнула с головы до ног!
Однако и это не остановило мертвеца, он продолжал идти вперед, и пальцы на его горящих чадным пламенем руках, все также шевелились, нащупывая свою жертву. Махась зажег новый факел и вместе с товарищами начал отступать по коридору. Они медленно пятились, а пылающая фигура так же медленно наступала. Это движение продолжалось не менее пяти минут, но, наконец, горящий мертвец остановился, затем наклонился вперед и рухнул, разбрызгивая вокруг себя искры.
Подземелье огласилось радостным воплем извергов, и, словно в ответ на него, они тут же услышали совсем другой вопль, вопль, наполненный ужасом и болью! Человек кричал совсем недалеко.
Все трое мгновенно замолчали, вслушиваясь в этот жуткий вопль, а затем бросились на крик. Они не видели, как пылающее тело дернулось, чуть приподнялось и медленно поползло вслед за ними.
За вторым поворотом Махась и его спутники обнаружили дымящийся и потрескивающий факел, лежавший на полу. В его колеблющемся свете был виден человек, лежавший навзничь, широко раскинув руки и запрокинув голову, горло у него было порвано. Они подошли ближе. Это был один из бойцов отряда, глаза у него были закрыты, лицо спокойно – видимо, смерть настигла его внезапно, и он до последнего мгновения не чувствовал опасности.
Несколько секунд Махась рассматривал это безмятежное, мертвое лицо, а затем, пробормотав: – Мы заберем его на обратном пути… – попятился прочь от убитого.
Оказавшись снова в сводчатом коридоре, они увидели, что мертвец, которого они подожгли, почти дополз до поворота. Он сильно обгорел, его лицо превратилось в черную спекшуюся маску без глаз, носа, с дыркой вместо рта, но руки и ноги его продолжали подергиваться, подталкивать чадящее тело вперед, вслед за скрывшимися врагами.
Махась и его ребята, прижавшись к стене, обошли это все еще шевелящееся тело и двинулись дальше по коридору. Шагов через двадцать справа и слева начали попадаться короткие тупиковые коридоры с распахнутыми дверями, ведущими в небольшие комнатки, а еще через десяток шагов они увидели валяющиеся на полу тела. Староста Лосинки поджег еще один факел и поднял оба как можно выше. В колеблющемся свете он еще раз взглянул на лежащие перед ним тела – их было семь, одежда на них была изодрана и заляпана кровью, они не шевелились. Двое сопровождавших Махася изверга, поставив на пол ведра с земляным маслом, начали торопливо осматривать лежащих людей, и в этот момент один из них застонал и приподнял голову. Махась шагнул к нему, но тут же еще двое со стонами начали приподниматься с пола. Спустя пару минут трое истерзанных бойцов, покачиваясь, стояли на ногах, остальные были мертвы. В этот момент к месту побоища вышли еще шестеро извергов, участвовавших в облаве, и спустя полчаса всех троих вывели на первый этаж дворца и разместили в наспех освобожденной комнате, принадлежавшей кому-то из прислуги.
До самого вечера продолжался осмотр дворцового подземелья, изверги обнаружили и сожгли еще одного «живого» мертвеца, но больше никого найти не удалось, хотя все четверо выживших в этой странной, страшной бойне утверждали, что нападавших было никак не меньше десяти. Вотша, внимательно осмотревший раненых, нашел их состояние вполне удовлетворительным, они не получили серьезных повреждений – синяки, глубокие рваные царапины, продолжавшие кровоточить, начавшие подживать укусы, конечно же, не могли угрожать их жизни, а их бледность и слабость вполне объяснялись шоком от пережитого и небольшой потерей крови.
За ужином, проходившим в малой трапезной дворца, Махась, негромко рассуждал о случившемся, а Вотша, слушая его, помалкивал. Наконец, словно подводя итог своим размышлениям, староста Лосинки проговорил:
– Не могли все четверо принять ту парочку, что мы сожгли за десять человек. Эти двое… мертвяков, конечно, очень живучи, но они слишком неуклюжи, медлительны и… тупы, чтобы устроить такое побоище, чтобы догнать и растерзать десяток крепких, вооруженных мужиков!
– Их было… семеро! – Неожиданно произнес Вотша.
Махась удивленно взглянул на него и переспросил:
– Семеро?.. Кого было семеро?!
– Нападавших. – Пояснил Вотша.
– Откуда ты знаешь? – Махась отложил ложку, внимательно глядя на Белоголового изверга.
– Я же тебе рассказывал о том, как познакомился с Темным Хартом, и чем он занимался в этом подземелье. Еще тогда, десять лет назад, я видел и «живого» мертвеца и… другого. Того, которому для жизни нужна была кровь. Этот мог двигаться настолько стремительно, что уследить за ним было сложно. Тогда же Харт мне рассказал, что их у него к тому моменту было семеро и что они… хм… практически бессмертны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
