на амбулаторной карте человека делается пометка — гепатит. И потом, в будущем, даже если все вирусы уже давно уничтожены иммунной системой, человек автоматически считается вирусоносителем. И сколько бы ни прошло времени, эта «черная метка» будет портить человеку жизнь.
Так же и с психикой. Человек вырастает, ему много чего уже можно и позволено делать. Более того! Общество даже ждет от него, что он будет делать это. Но под влиянием этой «метки» он АВТОМАТИЧЕСКИ считает то, что нельзя было делать тогда, когда он был маленьким, плохим. И даже НЕ ЗАДУМЫВАЕТСЯ над абсурдностью своих страхов, принимая их априори.
Если человеку стыдно за какие-либо действия, которые в принципе не так уж страшны с точки зрения окружающих его людей, то это говорит о том, что он продолжает себя оценивать на основе архаичных систем, которые сформировались в том или ином, но юном возрасте. И беда в том, что осознать архаичность своих представлений он не может себе позволить, так как само по себе это осознавание будет идти через эту систему.
Это можно проиллюстрировать таким примером. Если ребенок в детстве начинает тем или иным способом проявлять свои сексуальные желания, то взрослые пресекают это. Если это произведено в достаточно жесткой форме, то ребенок приучается к тому, что так делать нельзя.
Когда он станет взрослым, и у него естественным образом появляются сексуальные потребности, их проявление автоматически вызовут у него чувство стыда и неудобства за себя. Он может умом своим понимать, что ничего плохого в этом нет. Но как только сделает шаг в сторону реализации желаемого, то тут же тонет в потоке стыда и раскаяния.
Если человек «грешил» со своей точки зрения так, что стал себя за это бичевать, то это приведет к тем или иным нарушениям в функционирования его психики и организма. Если этот «грех» произведен уже после формирования психики, то есть после 6–7 лет (так называемые эди-пальные пациенты. Их защита: «Это было ужасно! Хочу это забыть!), то эти нарушения корректируются даже на уровне логики (например, с помощью обучения разумному эгоизму), только надо вынести их на этот уровень.
У меня была одна пациентка, которая поступила в институт и там вела достаточно беспутный образ жизни. Затем у нее была связь с каким-то «сатанистом». И вот тут-то она ужаснулась тому, что делает. А так как в какой-то мере она была религиозна, то стала бичевать себя за это. И у нее через некоторое время появилась эпилепсия и навязчивые мысли. Она долго страдала от этого.
И только логическая коррекция (да что я такого плохого сделала? Я ведь была глупая, как пробка, и сама не понимала того, что делала!) позволила ей избавиться от чувства греховности. А это достаточно быстро разрушило всю пирамиду болезни.
Если же эти «грехи» совершены в раннем возрасте (так называемые доэдипальные пациенты, у которых фиксация произошла до 2 лет. Их защита — «Этого не было!») то логической коррекции, к сожалению, они поддаются слабо. Все аффекты у них сразу же психосоматизируются. И им свойственна алекситимия.
Абсолютный уровень «греха» в это время ни в какое сравнение не идет с теми «грехами», которые совершает человек во взрослом состоянии. Но относительная сила их может быть очень высокой. И здесь без глубинной и психоаналитически — ориентированной психотерапии не обойтись.
Если ценность никак не удается реализовать в необходимой степени, то у человека обязательно образуются отрицательные эмоции. Часть Я, которая ответственна за реализацию данной ценности, через них говорит ему: «Ты не сделал очень важное дело с моей точки зрения. Это опасно для жизни! И я не оставлю тебя в покое, я буду постоянно «капать на мозги», пока ты не будешь вынужден реализовать эту потребность». И чем дольше эта ценность не реализуется, тем сильнее бессознательное давит нам «на нервы». Оно начинает использовать для этого тревогу, страх и тому подобные вещи.
«Пыточный» арсенал у бессознательного очень богат! И в этом есть резон: если животное, например, никак не может поесть — это опасно, запросто можно умереть от голода.
На формирование шкал ценностей и опасностей, естественно, очень сильное влияние оказывает необходимость жить в обществе себе подобных и корректировать свое поведение на основе их требований. Также вполне понятно желание человека тратить на эти цели как можно меньше энергии. И для этого он вынужден всю жизнь балансировать на грани оптимальной для него адаптации.
Гештальт-теория говорит о том, что человек имеет в своем распоряжении все свойства и все потенции, что свойственны другим людям. Но в результате своего индивидуального развития он приучается видеть себя определенным образом.
Внутри между разными частями его личности образуются связи, которые он начинает считать своим Я. А некоторые части своего Я он или игнорирует или же вообще вытесняет из себя, делая их «не — Я».
И в результате получается уникальный человек, который в психологическом плане будет очень отличаться от других людей. Хотя блоки этого конструктора у всех одни и те же. Образно говоря у одного человека из этих блоков получается «хрущоба», а у другого — дворец.
В результате у человека образуется Я-концепция, то есть представление — кто я такой, что я из себя представляю? Она, какой бы ни была (положительной или отрицательной) может стать источником проблем. Если человек считает себя умным, то любые сомнения в этом будут его ранить. И наоборот. Даже если человека с отрицательной Я — концепцией будут хвалить, он будет только страдать от этого, так как он убежден в обратном. Карл Роджерс (1947) писал, что Я — концепция будет препятствовать проникновению в нее любых представлений, не совместимых с ее нынешней организацией.
Если человек делает что-то в себе «не-Я», то это может происходить вследствие воспитательных усилий его родителей, которым почему-то втемяшилось, что обладание этим качеством предосудительно. И в его иерархии опасностей эта вещь шифруется как опасная для здоровья и выживания.
Естественно, что человек приложит все усилия, чтобы вытеснить это качество из своего Я. И если человек отождествляет себя с «хорошим маленьким мальчиком», то он не будет позволять себе ничего такого, благодаря чему он будет выглядеть в своих глазах и глазах окружающих «хулиганом».
Получая положительный или отрицательный опыт при встрече с тем или иным фактором жизни, ребенок приучается в дальнейшем при встрече с ним или стремиться к этому или же избегать его. Если же принять во внимание, что сочетание силы, времени и разнообразия воздействия внешних факторов на каждого человека уникально, то понятно,
