— Нет, София. Это все, что у нас есть. Видишь ли, они считают, что сделали нам очень щедрое предложение, и за это мы должны включить в договор о продаже все права на портовое имущество, корабли — то есть целое предприятие… В случае нашего несогласия с понедельника цена начнет падать… Они хотят, чтобы мы освободили все помещения к концу этого месяца.
— Они не имеют права! Послушай, может, я позвоню Пирелли и попрошу его нам помочь?
— Ты хочешь подвергнуть маму опасности? А заодно Розу и всех нас? Если они узнают, что мы подключили к делу полицию, нам не поздоровится. Нам нужен человек, который будет нас защищать. Поэтому я наняла Джонни…
— О нет, только не это…
— Подожди, выслушай меня! Мы можем ему доверять, потому что он вынужден доверять нам. Один звонок твоему драгоценному Пирелли — и его арестуют за убийство Данте.
София скрестила руки на груди.
— Похоже, ты уже все решила без меня.
— Ты можешь отказаться. Я даже не стала посвящать остальных во все подробности, понимая, как это опасно.
— Это Морено тебе предложил?
— Нет, я рассказала ему свой план, чтобы выяснить его мнение, и… Послушай, ты хочешь узнать, что мы собираемся делать, или нет?
София кивнула и махнула рукой, дав знак Терезе продолжать.
— Значит так: мы притормозим Корлеоне, а сами тем временем уедем из Палермо в Нью-Йорк. Там мы продадим…
— Постой. Что значит притормозим?
— Ну, то есть протянем время. Пригласим их к себе и скажем, что нам надо еще подумать, а потом быстренько смотаемся. В Нью-Йорке есть один тип, Майкл Барзини, так вот он сделал неплохое предложение Марио Домино. Таким образом, мы уедем с Сицилии, а вести войну со Штатами им вряд ли захочется. Даже если война и начнется, мы в ней не будем участвовать.
София побледнела.
— Боже мой, Тереза! — воскликнула она. — А если они узнают? Разве они не могут послать в Штаты своих людей? Они доберутся до нас, где бы мы ни были…
— Знаю, я об этом подумала. Мы согласимся продать наше имущество лишь в том случае, если нам предоставят защиту. Если к нам обратятся люди Корлеоне, мы скажем, что у нас не было выбора, что Барзини нам угрожал. Прикинемся бедными овечками. Нас считают глупыми вдовами, которые не способны сами вести дела, — так сыграем эту роль до конца. По мнению Джонни, нам остается только одно: убедить Корлеоне, что мы действуем на свой страх и риск, хоть сами ничего не соображаем. Главное, дать им понять, что за нами никто не стоит.
— О Господи, Тереза, но за нами действительно никто не стоит!
— Джонни нас прикроет, пока мы будем выбираться из этой передряги.
— Он один, а нас пятеро. Как он может нас защитить, Тереза?
— А что ты предлагаешь?! — перешла на крик Тереза. — Может быть, у тебя есть идеи получше? Или ты хочешь, чтобы мы приняли предложение Корлеоне и остались с носом? Мало, что ли, тебя надували, предавали и подставляли? С меня, например, довольно. И с Розы тоже, и с Мойры…
— Они знают о твоих планах?
Тереза подошла к двери и распахнула ее настежь.
— Нет, но сейчас узнают. Мы поставим этот вопрос на голосование.
— Ты должна позвать и Грациеллу.
— Хорошо, раз ты этого хочешь. Позови всех сюда.
Лука прислушался у двери. Судя по повышенным тонам, совещание должно было затянуться. Держась вне видимости из окон кабинета, он пробрался к главным воротам, нырнул в кусты и накатом спустил «фиат» на узкую асфальтовую дорожку, после чего завел мотор и поехал в пригородном направлении.
Лука не ошибся: вернувшись почти час спустя, он обнаружил, что женщины еще не выходили из кабинета.
Тихо бормоча себе под нос, он поднялся в свою комнату и лег на кровать, но тут же встал, вспомнив про газету, еще утром спрятанную под матрасом. Он взял ее, пока Грациелла еще спала, — хотел просто почитать и, развернув первую полосу, в страхе наткнулся на заголовок: «Полиция продолжает поиски подозреваемого Луки Кароллы».
Лука быстро прочитал статью, но не нашел даже намека на то, что полиции известно о том, где он находится. Он почувствовал себя увереннее и чуть не засмеялся от облегчения. Однако расслабляться не стоило: газета поместила его фоторобот и приметы.
Он разорвал газету на мелкие клочки, чтобы ни Тереза, ни Роза, ни Мойра ее не увидели. Они уезжают в Рим. Его охватила минутная паника. А что, если эта информация есть и в столичных газетах? Безопасно ли ему оставаться на вилле?
Тереза занимала старое кресло дона. Мойра, Грациелла и Роза сидели напротив нее.
— Ну что ж, решайте, все зависит от вас — от всех вас. Только учтите: у нас мало времени. Нам надо купить билеты на самолет, организовать переезд, вывезти с виллы все вещи. Я думаю, нам надо лететь из Рима: там больше рейсов. Если мы всю ночь будем ехать на машине, переправимся паромом… Не пройдет и суток, как мы окажемся в Нью-Йорке.
Мойра наматывала на палец свой кудрявый локон.
— Ты думаешь, этот самый Барзини захочет купить нашу компанию?
Тереза пожала плечами:
— У нас есть все, что им надо. К тому же мы предложим им приемлемую цену.
Грациелла уперлась рукой в колени.
— Как по-твоему, сколько мы получим с этого Барзини?
Тереза сделала глубокий вдох.
— Я буду просить двадцать миллионов долларов. Готова сойтись на пятнадцати. Это неплохая сумма, и мы поделим ее между собой. — Тереза начала терять терпение. — Итак, давайте проголосуем и покончим с этим вопросом. Время не ждет. Если вы согласны…
— Мы поедем все вместе? — с тревогой спросила Грациелла. — И жить будем вместе?
Тереза кивнула:
— Да, мама, нам надо держаться сообща. Так безопаснее.
Мойра подняла руку, как будто сидела на школьном уроке.
— Это значит, что ты согласна? — спросила Тереза.
— Нет, я хочу задать вопрос. Как скоро мы получим деньги после нашего приезда в Нью-Йорк?
— Как только Барзини согласится нам заплатить.
— И мы их поделим между собой? — Мойра покосилась на Софию, словно искала у нее подтверждения.
София отвернулась от окна:
— Вы все должны понимать: это очень опасное предприятие. Вы обязаны это знать. Не гонитесь за деньгами.
Роза подалась вперед:
— А если мы откажемся, что тогда мы будем иметь?
Тереза вздохнула. Она не ожидала, что будет так трудно их убедить. Почему они колеблются?
— Мы поделим доход от продажи виллы. Это примерно один миллион долларов. Потом соберем все, что сможем, с более мелких предприятий. Сколько получится, не знаю. Может быть, миллиона два.
Все это время мозг Мойры работал как калькулятор.
— На эти деньги в Нью-Йорке не купишь приличной квартиры. Я согласна. — Она улыбнулась, довольная тем, что приняла решение, и откинулась на спинку стула. — Да, я голосую за.
— Я тоже, — присоединилась Роза, кивнув своей маме.
Грациелла встала.
— Я тоже согласна. И кажется, у меня есть нечто такое, что нам поможет.
Сопровождаемая любопытными взглядами, она подошла к сейфу, повернула наборный диск и замешкалась. Женщины, которым слишком часто доводилось открывать этот сейф, чуть ли не хором подсказали ей код.
Грациелла достала коричневый конверт.
— Здесь паспорта. Для меня и для всех вас. Все на разные имена. Мы с папой пользовались ими, когда ездили в Америку.
Тереза улыбнулась и протянула руку, чтобы взять паспорта.
— Спасибо, мама. — Делая вид, что внимательно разглядывает паспорта, она небрежно сказала: — Ну, София, осталась только ты. Ты за или против?
— Кажется, у меня нет выбора. Да, я за.
При всех Тереза позвонила Джозефу Рокко и попросила его и его начальников проявить терпение — дескать, им осталось лишь уложить кое-какие вещи, а затем отклонила предложение встретиться на их территории, любезно пригласив их на виллу от имени Грациеллы Лучано: чтобы план сработал, нельзя было ничего подписывать. К их облегчению, он согласился. Итак, у вдов была всего неделя на то, чтобы организовать переезд в Штаты.
Глава 31
Комиссар Пирелли не пошел на пресс-конференцию и отказался давать интервью в экстренном выпуске теленовостей, зло заявив своему шефу, что не желает терять драгоценное время. Теперь у них были данные водительского удостоверения Луки Кароллы, которые они отправили факсом в Штаты, и описание его машины. Тем временем народ волновался: в полицейском управлении не стихал шквал телефонных звонков.
Телексы из Нью-Йорка стали более информативными. Пирелли достоверно выяснил, что Лука Каролла получил образование в Штатах, приехав в страну в качестве законного сына покойного бандита. Ложные сведения о его возрасте и имени запутали и затянули расследование. Сейчас же Пирелли с нетерпением ждал дальнейших подробностей и более поздних фотографий.
