и он относится в левую колонку. К тому генералу Власову, которого мы не знаем. В правую колонку это не подходит. Власов делал вид, что кому-то помогает, но на самом деле никакой помощи не было. Практически никогда. Мы проверяем именно вот по этим поведенческим аспектам. Ну, и заодно смотрим насколько изменился Власов и нельзя ли сделать вывод, что просто-напросто Власова подменили где-то в середине пути.
– Это сделать невозможно!
– Было бы желание, а возможности для этого найти можно.
– Эми, – Серхио даже забыл от возмущения про свой жуткий акцент. – Слушай, ну, вроде бы умная девушка, а сама не понимаешь, что говоришь! Что значит «подменили»? Как можно вообще подменить человека? Он не игрушка!
– Зато существуют программируемые клоны с вживлёнными психосоматическими матрицами.
– Это незаконно!
– С тем учётом, что тут плелось, о законности тут и речи быть не может. С другой стороны, клоны – стерильны, а вот у Власова есть ребёнок.
– Да?! – изумился искренне Серхио.
Эми с тяжёлым вздохом на него посмотрела:
– Что тебя удивляет?
– Люди, у которых есть дети, занимаются своими делами с осторожностью, стараются держаться как можно дальше от незаконных афер и вдруг! Он что, не знал про ребёнка?
– Знал. Но не записал ребёнка на своё имя.
– А деньги?
– Мать ребёнка отказалась их брать, но, насколько мне известно, Власов всё равно создал вклад на имя своей дочери, положив туда очень приличную сумму.
– Это характеризует его положительно.
– Серхио, – Эми оттолкнулась от стола, покачав головой с укоризной. – Ты сейчас витаешь где-то в облаках! По идее, сам должен это хорошо понимать. Или я тебя удивлю? Людей, которые совсем плохие, от начала и до конца – просто не бывает. Не в нашем мире. Даже самый страшный маньяк может любить кошечек и подбирать всех котят, выброшенных людьми умирать. А Власов не был конченым садистом, убийцей, маньяком. Ничего подобного. Он был крепким профессионалом. Он сделал много хорошего и для русского патруля, пока был куратором нашего отдела от военных структур. Он был отличным человеком. Но это не отменяет того, что он стал предателем страны, понимаешь?
– Не очень.
«Менталитет другой страны», – Эми повернулась, глядя на то, как в парке около патруля медленно падают золотые листья. Ветер качал макушки деревьев, поднимал в воздух вихри золотых пылинок и опавших лепестков, мчался по дорожкам и прыгал в клумбы с яркими астрами и георгинами.
А небо в противовес вихрю на земле было серым, нахмурившимся, и казалось насупленным ребёнком, у которого пропала лента, и который вот-вот расплачется.
– Эми?
– А? – девушка повернулась, рассеянно поправила пряди, лезущие в глаза, покрутила кончики в пальцах и потянулась за ножом.
– Стой! – Серхио успел быстрее, мерцнул в джампе, хватая Эммануэль за запястье, сжал. – Ты что творишь?!
– Я? – взглянув на нож, словно впервые его увидев, девушка отложила его в сторону, виновато улыбнулась. – Волосы мешали, думала, что быстрее будет их отрезать.
– Послушай. Ты можешь взять пару дней отгулов? Тебе надо развеяться, отдохнуть. Ты на привидение похожа!
– Я только вышла с отпуска, – Эми осторожно разжала мужские пальцы на своём запястье. – Со мной всё нормально, правда. Это так, временное помутнение.
– И часто оно у тебя так? – далеко Серхио не ушёл, сел на край стола напарницы, разглядывая её лицо.
– Нет.
– Что нет?
– Не часто.
– Ты в этом уверена?
– Если ты сейчас на западный манер предложишь мне обратиться к психологу, я устрою тебе визит к травматологу, – рассердилась Эми.
Серхио рассмеялся и переместился обратно за свой стол, подняв руки:
– Даже не думал. Кофе попьём? Да займёмся делами.
– Согласна. Ставь чайник, – кивнула девушка, потянулась к нижнему ящику своего стола, где прятала сладости, и застыла на середине движения. Они же закончились. И шоколадки, не очень ей любимые, и рассыпчатое печенье, и даже рогалики!
Но вроде бы в конце ящика оставалось что-то…
Потянув решительным движением ящик на себя, девушка с трудом удержалась от всхлипа. Там было то, чего быть не должно было! Ближе к ручке лежал прозрачный мешочек с рассыпчатым печеньем из французской кондитерской, которую любила Эми…
– Эми? Всё в порядке? – встревоженно спросил Серхио, заметив, что напарница опять начала бледнеть на глазах.
Подняв голову, Эми кивнула:
– Насколько это возможно. Так, где там мой кофе?
Серхио улыбнулся, провёл рукой над кофе, а когда кружка появилась перед девушкой, на шоколадно-сливочной поверхности была смешная рожица.
Тяжесть на душе пропала, вытащив печенье, девушка даже искренне предложила им поделиться, а когда напарник отказался, вцепилась в мешочек с наслаждением. И до конца дня, заполняя все таблицы, больше ни о личных делах, ни о рабочих Эми и Серхио не разговаривали.
В конце дня, оба, попрощавшись, исчезли из кабинета, только через пару минут после этого Эммануэль вернулась обратно. Вытащила из сейфа конверт, покрутила его в руках и двинулась к Змею. Каждый следующий шаг давался всё труднее и труднее… и перед дверями начальства, девушка остановилась не в силах постучаться, не в силах пересечь порог.
«Может быть, ну её?» – мрачно посмотрела она на бумагу в своей руке. – «Можно добраться до Кайла или попросить Макса прогуляться со мной, почему же именно напарник?!»
Двери открылись, так и не дождавшись от Эми никакого опознавательного знака.
«Царь и бог русского патруля», – мрачно подумала девушка, переступая через порог. Кому как не ей было знать о том, какая встроена система наблюдения за всеми помещения патруля. Это Котик не очень любил ей пользоваться, а вот Змей, заняв этот пост, скорее всего уже давным-давно настроил вывод изображения со всех камер на свои электронные игрушки. Это Котик, ласковый и пушистый зверь, не любил наблюдать за сотрудниками, считая, что это вмешательство в их частную жизнь. Змей не страдал от этого. Хладнокровный, чешуйчатый… Гад!
Дёрнув головой, девушка закрыла за собой дверь и двинулась к столу, от которого за ней немигающим взглядом наблюдал тот, кого она не хотела бы видеть ещё лет… сто! Двести… триста…
Вообще бы не знакомиться с ним, вообще не видеться, не встречаться! Никогда не пересекаться и не отдавать своё сердце.
Ребёнок.
Кровь набатом стучала в висках, когда подойдя ближе, Эми тихо сказала:
– Отдел зачистки велел кланяться.
Мужские губы изогнулись
