— Ну надо ж было когда-то мне уже и приехать! Не видела давно Москвы, ну и стало интересно, как тут все теперь выглядит.
— Просто наконец «стало интересно»? Ты ничего не темнишь? — прищурился папа с шутливым подозрением.
Папа знал меня как облупленную, и даже то, что мы давно жили в разных странах, не мешало ему читать меня словно открытую книгу. Я решила, что ни к чему от него скрывать…
— Ну, есть вообще-то одно маленькое дельце, по которому я приехала, — призналась я.
— Ага, я так и думал! Рассказывай, если не секрет.
— Ну, дельце это — даже и не дельце, а так… Короче, я случайно познакомилась в Амстере с… мужчиной, моим клиентом, он живет в Москве, ну и, в общем… я к нему приехала… м-м-м… поближе познакомиться…
Папа моментально помрачнел. Отвел глаза, пытаясь скрыть пробежавшую по его лицу тень, начал слишком старательно вытряхивать трубку.
— Я еще ничего не знаю, мы виделись вчера первый раз. Может, ничего еще и не выйдет. Что ты так распереживался? — попыталась я как-то смягчить эффект сказанного.
Папа медленно выбил трубку, набил ее заново и поднял на меня серьезные глаза:
— Послушай меня, Ксения! Ты помнишь, что я тебе сказал, когда ты написала о своем решении остаться жить в Голландии?
— Помню.
— Ксения, дорогая… Ты знаешь, как я тебя люблю! Как я по тебе скучаю… Но жить в этой стране стало невозможно! И я был очень-очень рад, что хоть у тебя жизнь пройдет в нормальной обстановке! Ты помнишь, что как бы трудно тебе там поначалу ни приходилось, я всегда тебе говорил одно и то же: забудь дорогу обратно! Живи там и радуйся, что дешево отделалась! А теперь что ты удумала? Какой такой «мужчина»? У тебя, насколько мне помнится, в клиентах ходят одни эти «состоятельные господа», тьфу, гадость какая, которые от дури и свалившихся на них денег не знают уже, что бы им еще купить в Европе! И тебе из этих понравился мужчина? И как ты себе это представляешь, если, по твоему определению, у вас «что-то выйдет»? Он к тебе туда жить поедет? Или ты ПРИЕДЕШЬ ЖИТЬ СЮДА ОБРАТНО?!
— Па, ну мы пока ничего не загадывали. Да что ты, ради бога, так вообще разнервничался? Еще может ничего у нас и не будет! Хотя мне, если честно, хочется, чтобы было, потому что он мне реально нравится! И не за деньги его, а просто нравится, понимаешь? И вообще, ты хочешь, чтобы я одна всю жизнь прожила? Как ты? Как мама?
— А в Голландии тебе никто не понравился? Во Франции? В Америке, черт ее раздери? Только вот наш этот русский тебе один понравился, который к тому же живет в Москве?!
— Па, сердцу не прикажешь. Я не выбирала его как русского, я тоже, между прочим, не в восторге от того, что он живет в Москве. Это создаст проблемы, если мы решим вместе жить. Ты считаешь, я об этом не думала?
— Интересно знать, что ты придумала?
— Да ничего я не придумала. Буду решать проблемы по мере их поступления.
— Тогда жди их, обязательно получишь, сама напрашиваешься! Не живется тебе спокойно! И будешь решать их «по мере поступления», которое не за горами. Помяни мое слово!
Папа выглядел совсем расстроенным. Я пожалела, что меня так повело на откровенность, не могла будто прикинуться просто западным любопытным туристом!
— Мы вроде пришли с тобой к полному взаимопониманию насчет России? — потерянно спросил он.
На улице тем временем собралась духотища, солнце затянуло тяжелыми серо-желтыми тучами, поднялся неожиданный ветер, и, вероятно, собиралась гроза. Открытую нараспашку створку окна кинуло об стену так, что стекло чуть не разбилось. Папа встал, закрыл окно и принялся молча варить вторую турку кофе.
Да, мы действительно давно пришли с ним к полному взаимопониманию по поводу России. Папа считал и приложил все усилия к тому, чтобы я считала так же, что Россия — несчастная страна, где никогда ничего нормально не было, и, по всей видимости, уже и не будет. Народ русский исторически был жлобоват, труслив и одновременно наивен. Его всегда легко обмануть или запугать. Папа с прискорбием считал, что революция недаром случилась именно у нас, другие страны в нее поиграли-поиграли да и бросили, и только наши дуралеи довели дело до конца. А годы сразу после революции, а весь этот вопиющий в своей беспрецедентной жестокости сталинизм? Что же это за народ, позволивший такому случиться, к тому же не просто случиться, а просуществовать так долго?
Жлобство, по папиному мнению, проявляло себя в России буквально во всем. Да взять хотя бы пьянство. Всегда, исторически, русские пили много больше других, и ладно бы, становились от выпитого добрее, песни бы пели… Ан нет, одурев, они подсаживались, как на наркотик, на вторую свою отличительную черту — удивительную, редкую агрессию и озлобленность. А что еще может развиться в подавленном народе, прошедшем через все ужасы хотя бы одного отдельно взятого ХХ века? Преступления, до сих пор совершающиеся россиянами, просто леденили душу своей бессмысленной жестокостью. Даже не надо изучать историю, достаточно просто почитать заголовки газетных новостей («Муж убил жену диваном!», «Сосед расчленил соседа на тридцать частей за то, что тот затопил его квартиру!», «Ребенка задушили занавеской собственные родители!», «Рядовой убил семь человек и застрелился сам!»…)
А пресловутое русское воровство? Вся страна разворована начисто, каждый прет на своем уровне, что может, кто — нефть, кто — канцелярские скрепки из родного НИИ. В конце концов, как это несовременно, не в духе того, чем занимается последние десятилетия весь цивилизованный мир. Весь мир, например, сажает леса. И только русские их вырубают, причем каждый норовит украсть из заповедника себе на забор, и тем более противно, что забор все равно выходит уродливый — вкуса не хватило. Тут кроме денег надо еще иметь и вкус! А он — фрукт элитный, произрастает исключительно на почве спокойной и расслабленной жизни.
А коррупция и взяточничество? Для них, и папа нисколько не сомневался, что не по глупости, а специально, были созданы в стране все условия, потому что «рыба гниет с головы». Ни один же сантехник без взятки не поставит новой прокладки в кран! А потом эта русская совесть заедает поедом, и идут опять бухать, чтобы забыться, и снова по кругу: напились, пошли воровать.
Также одной из редких черт, на папин взгляд, было врожденное холопство. Перед вышестоящими русский человек готов унижаться и выслуживаться бесконечно, без намека на гордость и собственное достоинство, зато уж если попадается кто пониже…
И такое отсутствие индивидуализма, как в России, редко где встретишь. Отсюда и постоянные оглядки на соседа, и наш коммунальный образ жизни, вечное сравнивание себя и других, зависть, желание пустить пыль в глаза, выставить напоказ все самое лучшее. Исключительно на этой почве так хорошо прижилось в России идиотское понятие гламура, скопированное изначально вроде бы с запада, но только в России достигнувшего столь потрясающего размаха!
Все это к тому же щедро сдобрено соусом, замешанным на шовинизме, — прекрасная база для жлобоватой и озлобленной толпы. Бей немцев, бей французов, бей жидов!.. Да какая разница, кого бить, лишь бы выпустить пар и набить морду, в конце концов! Русские почему-то всегда свято и абсолютно безосновательно были уверены в своей исключительности, превосходстве своей нации над другими. Даже в последние годы все эти ново-русские миллионеры, выезжая на запад, вовсе не старались копировать европейскую культуру поведения, манеры и общественные установки. Нет, они будто специально работали над своим и без того исторически испорченным имиджем, противопоставляя себя западу, даже чуть ли не с гордостью, во всем своем бескультурье, и, в конце концов, просто бесстыдстве! Ну кто им, скажите на милость, сказал, что просто на основании того, что они наворовали денег (а никто на западе не сомневается в происхождении этих миллионов, там же не дураки живут, что бы русские о них ни думали), у них есть право так по-хамски себя вести за границей?
Недавно я столкнулась в Голландии еще и с таким определением, как «Russian-free hotel». Оказывается, настрадавшиеся от русского поведения на международных курортах западники стали массово требовать у турфирм отелей гарантий, что там не будет русских туристов! Не японцев, которые так ни на кого не похожи в поведении, не китайцев, даже не негров, в конце концов, а именно русских! Голландские туристические рекламные проспекты запестрели объявлениями: «Tailand without Russians!», «Russians-free Egypt!» Как же надо задолбать в конце концов голландцев, чтобы они, будучи довольно прижимистым народом, согласились даже переплачивать, лишь бы отдыхать «Russians-free!»
Как-то я стала свидетелем такой сцены: в маленький и тихий отельчик на одном из таиландских островов, где я жила до этого почти месяц, почти как «у бабушки на даче» (до того там было все тихо и по-домашнему) вдруг приехала компания российских туристов. На этом спокойствию пришел конец, в чем, переглянувшись с пониманием, сошлись во мнениях все отдыхающие. Первым же утром, выйдя на пляж, мы обнаружили там следующую картину: все лежаки были сдвинуты в кучу и заняты разбросанными вещами, прямо на пляж вынесены почти все столики из нашего небольшого отельного ресторанчика, на них был накрыт «завтрак» из лобстеров и прочих морепродуктов, стояло с дюжину бутылок шампанского, и что хуже всего — орала музыка из принесенного русскими туристами магнитофона, причем музыка убийственная, что-то из современной российской эстрады. Во круг всего этого с томным видом возлежала прибывшая вчера на арендованной яхте компания, состоявшая из непомерно толстых, хоть и молодых мужиков довольно неинтеллигентного вида, и их девиц в переливающихся какими-то блестками купальниках, принимающих на редкость открыточные позы. Как там развивались события дальше, я не знаю, так как на третий день, устав от российской попсы, переехала на соседний остров.
