Огромная тень плывет над улицами и площадью, застилает дома — низко над городом реет новое достижение нации — Покоритель Небес. Гигантский овал, увитый сеткой канатов, и изящный кораблик, висящий под ним. Неистовству радости и торжества нет предела, земля содрогается от криков приветствия, летящих в небо.
Вслед за небесным кораблем следует платформа с надеждой и опорой государства, с детьми чистоты — нультами. Лучшие из лучших съехались на парад со всех концов чистой земли, земли порядка: здесь есть и Невидимки из нульт-разведки, и «белые щиты» боевого заслона — надежда и опора наших войск, и прославленная группа церштурунгов «Ласточка», и сиятельный Корпус Чистоты. Инквизиторы Ордрунга в алых плащах с церемониальными синими пиками. Посреди платформы пылает синий костер, в котором горят два скульптурных чудовища: порченый Хаосом мужчина со щупальцами вместо рук и ног, со змеями вместо волос и ненавистью на искаженном, нечеловеческом лице; и надменная ведьма с магическим жезлом, открывающая провал в темные миры.
Но даже среди инквизиторов выделяется огромный Хаммерфельд, знаменитый молот которого, Пушинка, стоит стальным древком вверх. На голове человека-крепости нет шлема, сегодня редкий случай, когда можно увидеть его лицо: суровое, с выбеленными солнцем коротко остриженными волосами, верящее, сильное. А перед ним улыбается Юна, самая младшая из фирхстаг. Сегодня она причислена к гордости нации, сам Канцлер приколол ей золотящуюся лучами медаль. Юне пятнадцать лет.
Следующая платформа окружена двойным кольцом гвардии. И она пуста. Но все знают, что это не так, в центре платформы стоит Просперо. И улица с площадью смолкает, когда великий появляется среди обычных людей. Руки тянутся в сторону платмормы, женщины плачут, глядя туда, где он стоит; у многих мужчин предательски блестят глаза. Сердце дрожит, а душа ликует при встрече с идеалом.
Что будет с человеком, чистота которого запредельна? Даже нульты не смогут увидеть его, даже их глаза недостаточно чисты, ведь «и малая скверна — ослепляет». Магия и боги отравили слишком многое в нашем мире, Просперо живое напоминание даже нам, чистым детям неба и солнца, детям мира и великой страны — что каждый небезгрешен. Недостаточно чист. А значит понятно, в какой опасности наш израненный мир.
Мир. Такой огромный и славный, разный и яркий, великий — трудно поверить, но наше общее сокровище, наш мир уязвим. Он едва не погиб семь столетий назад, Хаос выплеснулся повсюду, раскалывая континенты, уничтожая цивилизации, разрушая города и судьбы, убивая и калеча людей. Это случилось по вине губителей мира, магов и богов. Долгие, мучительные столетия слабое человечество боролось, чтобы только остаться в живых. Затем преодолевало Хаос и порождения скверны, а победило лишь благодаря появлению Чистых. Процветание охватило Канзор, процветание и спокойствие были повсюду.
Но теперь боги вернулись, чтобы снова взять людей в рабство, чтобы снова расколоть сущее. Змеятся трещины, мир трещит по швам от их магии, миазмы скверны расползаются повсеместно, из-за них мы слепы. Но Просперо, носитель высшей чистоты, спасет нас. Он обуздает губителей мира и не даст им снова обрушить небо на головы людей.
Парад закончится на площади, где юным сердцам, еще не познавшим, в чем скверна магии и богов, покажут ее во всей полноте. Магов и жрецов привезли на Кланцштадт — и после того, как они явят свою разрушительную магию, Просперо очистит каждого. И тогда дети увидят, как разрушительная сила их магии, вместо того, чтобы подтачивать мир, обрушится на самих виновных.
Вирга очнулся от того, что Кел положил руку ему на плечо. Серо-зеленые глаза жреца светились восхищением. Секунду Вирге, не окончательно пришедшему в себя, казалось, что светловолосый один их них, один из ликующих в восторге сынов Канзора. Ужаснувшись, осознав всю глубину ереси этой мысли, от отшатнулся, уперся затылком в броню.
— Спасибо, — сказал Кел. — Спасибо.
И только теперь Вирга понял, что его воспоминания были слишком яркими, полными и живыми. Как если бы кто-то умело вызвал их на поверхность из глубины.
— Чего ты раскопал в его памяти, красавчик? — спросил рейнджер, нахмурившись. Мрачень не любил, когда копаются в мыслях, считал самой подлой формой магии: влезать человеку в голову, в помыслы. Но разведка есть разведка, допрос есть допрос. Глупо было отрицать, что методы Кела подчас быстрее, проще и при этом эффективнее старой-доброй огненной соли под срезанные ногти.
Светлый вкратце рассказал о параде, на котором столь неожиданно побывал. Отступив от пленников, Лисы слушали и качали головами. Канзор для жителей севера оставался загадкой, закрытая и суровая страна победившей Чистоты и жесткой дисциплины. Лисы не бывали не то что в государстве панцеров, но даже ни в одном из его сателлитов; кто знает, как они там живут, что творится в головах у солдат армии, напавшей на Княжества, сжигающей магов и жрецов на синих кострах?
— Но вот что интересно, — добавил Кел, нахмурившись точь-в-точь как рейнджер. — Там на платформе, среди главных нультов всего Канзора, ехал наш… знакомый.
Все изумленно уставились на него. Знакомый?
— Человек-гора.
— Хаммерфельд, — произнес Дмитриус так громко, что даже пленники услышали и замерли.
Лисы разом посмотрели на Анну, но воительница спала и не слышала страшного имени. Затем все глянули на Ричарда, который заплатил за встречу с Хаммерфельдом самую страшную цену. Лучник стал мрачнее обычного.
— Так он гордость нации? Один из лучших нультов Канзората? — дернув щекой, спросил он. — Тогда понятно. Неудивительно.
— Нет, удивительно, — резко возразил Винсент. Маска его непроизвольно исказилась страхом и гневом, но маг тут же совладал с собой, и она разгладилась. — Что он делает здесь? Вдали от фронта?
— Мы с ним повстречались, ммм, две недели назад, — сказала Алейна. — Получается, он тогда и шел в Холмы.
— Вместе с крошечной армией, — добавил Дик. — Скрытно.
— Надо узнать, для чего он здесь, — все так же резко и настойчиво допытывался Винсент.
— Мы и так уже знаем, — негромко сказал Кел. — Сложите дважды два. Канзорская диверсионная группа закладывает сферы отрицания под обелиски, пытается взорвать центральный. Всеми силами ослабляет защиту Холма. А две недели назад в Ничейные земли прибыл элитный отряд с носителем Чистоты сильнейших нультов во главе. Естественно, это звенья одной цепи, и нам «посчастливилось» получить этой цепью по хребтине уже дважды!
— Хаммерфельд руководит спец. операцией по пробуждению низвергов, — произнес Ричард, взвешивая это пугающее знание. — Операцией по пробуждению низвергов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
