Внутри резиденции мисс Мэри оказалась целая коллекция мебели. Предметы плохо сочетались друг с другом, так как попали в Страну затерянных душ из разных мест и эпох. Вся мебель была призрачной: твердой на ощупь и яркой. Стало понятно, что хозяйка резиденции преуспела в сборе предметов, попадающих в Страну из мира живых.
Заметив гостей, Мэри плавно и грациозно заскользила к ним. Элли не любила судить о людях по одежде, хотя снобы, учившиеся в ее школе, именно так и поступали, но не обратить внимания на платье Мэри она не могла: оно было сшито из ярко-зеленого бархата, с кружевными белыми манжетами и кружевным воротничком, таким тугим, что, казалось, девочка вот-вот задохнется.
— Похоже, ты погибла по пути на свадьбу, — вырвалось у Элли.
На этот раз Ник не стал закатывать глаза — он ткнул Элли локтем под ребра.
— Это не она, — напомнил он. — А я.
Мэри спокойно смотрела в глаза Элли.
— Говорить о том, как и когда кто-то умер, невежливо.
Элли почувствовала, как румянец заливает ее щеки, и удивилась тому, что все еще в состоянии краснеть от неловкости, но Мэри взяла ее за руку, чтобы показать, что все нормально.
— Я просто объяснила. Никто и не ожидал, что ты об этом знаешь — ты же новенькая.
Она повернулась и посмотрела на Ника и Лифа.
— Вам предстоит многому научиться, а пока не стоит чувствовать себя неловко, совершив ошибку.
— Я не новичок, — заявил Лиф, избегая смотреть Мэри в глаза.
— Ну, здесь-то ты еще не был, — сказала Мэри, приветливо улыбаясь. — И можешь поступать как тебе удобно — чувствовать себя новичком или не чувствовать, как хочешь.
Ник не мог оторвать глаз от Мэри. Она поразила его воображение, как только он увидел ее. Дело было не только в том, что она была красива — она была элегантна, и манеры ее были так же гладки, как ткань, из которой было сделано ее платье. Все представились и пожали друг другу руки. Когда Ник держал за руку Мэри, она улыбнулась. Ник был уверен, что улыбка предназначалась именно ему, хотя рассудок подсказывал, что он пытается выдать желаемое за действительное. Но мальчик просто не готов был поверить, что Мэри может улыбаться так всем подряд.
— Вы, должно быть, устали с дороги, — сказала Мэри и, развернувшись, повела всех во внутренние покои своей резиденции.
— Мы не можем уставать, — произнесла Элли.
— На самом деле, — возразила Мэри, — это одно из распространенных заблуждений. Мы устаем, даже иногда выматываемся, но облегчает нам жизнь не сон. Мы отдыхаем, когда находимся в компании друг друга.
Элли скрестила руки на груди.
— Ой, только не надо выдумывать.
— Она не выдумывает, — вступил в разговор Вари. — Это чистая правда. Мы черпаем силы в других.
— А как же Лиф? — спросила Элли и посмотрела на мальчика, который не обращал внимания ни на что, наслаждаясь великолепным видом, открывавшимся за окнами квартиры Мэри. — Он провел в одиночестве сотню лет и по сей день полон энергии.
Мэри ничуть не смутилась.
— Значит, он нашел прекрасное место, хранящее воспоминания о жизни и любви.
Конечно, она угадала. Лес, в котором Лиф жил все эти годы, подпитывал его.
Элли не знала, что и думать по поводу «мисс Мэри». С одной стороны, всезнайки всегда были Элли неприятны, с другой — похоже, Мэри действительно знала все обо всем.
— Мы превратили верхние этажи этого небоскреба в общежитие, но большая часть помещений по-прежнему пустует. Можете выбрать себе любую квартиру, по вкусу.
— А кто сказал, что мы остаемся? — поинтересовалась Элли.
Ник снова подтолкнул ее под ребра, на этот раз сильнее.
— Элли, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — в этом мире не принято отклонять приглашения. Да и нигде не принято, если уж на то пошло.
Но если Мэри и обиделась, виду она не показала.
— Можете считать это временной остановкой, если вам так больше нравится, — сказала она сердечно. — Пересадкой на пути.
— Да мы никуда особо и не направлялись, — произнес Ник, стараясь придать улыбке как можно больше шарма. Его старания не принесли ощутимого результата — Ник был слишком потрясен всем, что ему пришлось увидеть этим утром.
Элли собиралась дать Нику увесистый подзатыльник, чтобы заставить посмотреть на вещи трезво и стереть с его лица эту дурацкую сальную улыбку, но сдержалась.
— Мы направлялись домой, — напомнила она мальчику.
— Ну, конечно же это совершенно нормально для новичков, — сказала Мэри тоном, свидетельствовавшим о том, что терпение ее безгранично. — Вы же не знаете, каковы последствия этого поступка.
— Перестань разговаривать со мной, как с невеждой, — потребовала Элли.
— Так ты и есть невежда, — снова вступил в разговор Вари. — Как и все новички.
Услышав это, Элли не на шутку рассердилась. К сожалению, возразить ей было нечего — кудрявый мальчик сказал правду: Элли, Ник и Лиф были не в выигрышном положении.
Вари подошел к шкафу и вынул из него три книги.
— Вот, смотрите, путеводитель по Стране затерянных душ для новичков, — пояснил он. — Забудьте все, что вы знаете о мире живых и постарайтесь понять, как все устроено здесь.
— А что, если я не собираюсь забывать о мире живых? — спросила Элли.
Мэри вежливо улыбнулась.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, — сказала она. — Расстаться с последней соломинкой очень трудно.
— «Советы мертвым», — прочитал заглавие Ник. — Автор — Мэри Хайтауэр. Это ты?
Мэри улыбнулась.
— Все мы должны как-то занимать время нашей жизни после смерти, — сказала она. — Я, к примеру, пишу.
Элли взглянула на книгу, которая была у нее в руках и, сама того не желая, почувствовала, что проделанная Мэри работа внушает уважение. Она быстро пролистала книгу. По меньшей мере три сотни страниц, и каждая заполнена текстом, написанным красивым, старательным почерком.
Да, подумала Элли, мы пришли сюда, чтобы найти ответы на вопросы, и вот мы в компании человека, в Стране затерянных душ далеко не последнего. Что может быть лучше? И все же по каким-то неведомым причинам Элли не испытывала особой радости.
В книге «Как не заскучать после смерти» Мэри Хайтауэр пишет: «Вновь прибывшие в Страну прекрасны. Они хрупки и ранимы. Их поджидают великие опасности, они — как дети, которые не знают, что происходит на свете, их нужно направлять любящей, но твердой рукой. То, как они проведут вечность, раскрывшуюся перед ними, зависит от того, как они смогут приспособиться к жизни в Стране затерянных душ. Плохо приспособленная душа может быть искажена и изуродована самым ужасным образом. Следовательно, к новичкам нужно относиться со всей возможной добротой, терпением и милосердием. Это единственный способ, при помощи которого можно воспитать в них упорство к преодолению трудностей».
Глава восьмая
Доминирующая реальность
Мэри Хайтауэр не нравилось, когда ее называли Королевой малышей, хотя, нужно признаться, это прозвище возникло не случайно. По большей части дети, попавшие под ее покровительство, были младше ее. Мэри было пятнадцать, а это верхняя возрастная граница для жителей Страны затерянных душ. Поэтому, когда в ее жилище, расположенное на огромной высоте, попадали ребята, близкие к ней по возрасту, она относилась к ним с особым вниманием.
Мэри сразу почувствовала, что с Элли будет непросто. Нельзя сказать, что девочка ей не понравилась, это было бы преувеличением. Мэри, это вполне очевидно, нравились все. Можно сказать, что в этом и заключалась ее работа, а к ней она относилась более чем серьезно. Однако Элли обладала необычайно сильной волей, и это сулило большие неприятности. Мэри надеялась, что ошибается, но в душе понимала, что с ней это происходило весьма редко. Даже самые мрачные из ее предсказаний обычно сбывались — не потому что она обладала способностью заглядывать в будущее. Просто за долгие годы, проведенные в Стране затерянных душ, Мэри стала настоящим знатоком человеческих душ.
— О новичках позаботились, — объявил Вари, который успел выйти и вернуться назад. — Мальчики могут выбрать комнату в южной стороне здания, а девочка — в северной. На девяносто третьем этаже.
— Благодарю, Вари, — сказала Мэри, целуя помощника в кудрявую макушку, как она всегда делала. — Дадим им несколько часов на обустройство, а затем я их навещу.
— Мне принести скрипку? — спросил Вари.
— Да, пожалуй, я бы послушала Моцарта.
Мэри не хотелось слушать музыку, но она согласилась на предложение помощника. Вари всегда был рад доставить ей удовольствие, и она не хотела лишать его этой привилегии. Сколько он служил ей правой рукой, Мэри была уже не в состоянии припомнить, и она часто забывала, что он — всего лишь одиннадцатилетний мальчик, которому не суждено повзрослеть. А мальчики в таком возрасте всегда стараются угодить старшим. Это было прекрасно. Это было грустно. Но Мэри решила сконцентрироваться на первом. Пока Вари доставал скрипку и прикладывал ее к плечу, она закрыла глаза и приготовилась слушать. Мальчик заиграл мелодию, которую Мэри слышала уже по меньшей мере тысячу раз и, вероятно, услышит еще неоднократно.
