он приходит в этот дом. Где-то после часа ночи, не позже двух, я слышу, как тихо поворачивается ключ в замке. У меня хороший слух.
— У Петра был свой ключ?
— Да.
— Где сейчас этот ключ?
— Мне его вернули после смерти Петра.
— Вы хотите сказать, что ключ, которым пользовался Петр пятнадцать лет назад, хранится у вас?
— Да.
— Тогда каким ключом Петр открывает замок?
— Не знаю. Наверное, призрачным, — ответила Марина, словно не могло быть ни малейшего повода подвергать сомнению существование призрачных ключей.
— Что дальше? — Холмс жестом дал понять, что внимательно слушает Марину, подошел к входной двери и тщательно оглядел замок.
— Дальше Петр бродит по дому, переставляет вещи, постукивает по стенам. Примерно через час уходит.
— Вы разговаривали с ним?
— Да.
— О чем?
— Сперва я хотела убедиться, что это он. Я спросила его об этом. Он утвердительно кивнул.
— Что еще он вам говорил? — Холмс испытующе посмотрел на Марину.
— Ничего существенного. — Марина смущенно опустила глаза в пол.
— Хорошо. Как Петр выглядел?
— Призрачно. Еще немного постарел.
— Скажите, Марина, — Холмс отошел к окну и присел на подоконник, — у вас никогда не возникало мысли написать заявление в полицию с жалобой на проникновение в ваш дом?
— Нет.
— Почему?
— Писать в полицию заявление на призрака мне кажется довольно странной идеей. Меня могут посчитать сумасшедшей.
Во время разговора Ватсон молча краснел, бледнел и приходил в ужас от манер Холмса, но еще больше его удручали ответы Марины. Хотя основной специализацией Ватсона была хирургия и терапия, знаний по психиатрии в Лондонском университете он получил достаточно, чтобы начать подозревать печальный диагноз.
Холмс же, напротив, был крайне увлечен диалогом.
Когда призрачная биография почтальона Петра Ялова была изучена полностью, Холмс перевел разговор назад в прошлое. К событиям пятнадцатилетней давности.
— Марина, вспомните, пожалуйста, все, что произошло с вами и Петром в день ограбления. Например, что делал Петр в то утро?
— Ничего особенного. Что можно вспомнить о том, что было пятнадцать лет назад? Петр встал. Позавтракал. И ушел на почту. Больше я его не видела. Только в зале суда.
— В день ареста, Марина, Петр написал мне письмо. — Теперь Холмс, заложив руки за спину, медленно расхаживал по комнате. — В этом письме он утверждал, что невиновен, и просил меня о помощи.
— Я сразу вам сказала, что он не убийца. Почему вы не помогли ему тогда, пятнадцать лет назад?
— Тогда я не знал о существовании письма. На днях оно было найдено в музее Почтовых отправлений. Мне его передала директриса музея.
— Как ее зовут? — В голосе Марины Ватсон почувствовал напряжение.
— Этель Марковна Паткина. Вы знакомы с ней? — Холмс остановился и посмотрел на Марину.
— Нет, — едва слышно произнесла она. Ватсон понимал, что с Мариной что-то происходит, ему показалось, что она окаменела. Даже взгляд ее остановился на какой-то невидимой точке. Шевелились только губы. Холмс с Ватсоном скорее угадывали, чем слышали, о чем она говорит. — Я не была с ней знакома лично, но пятнадцать лет назад Этель Паткина руководила почтовым отделением, в котором работал Петр.
— Шерлок. — Отойдя на внушительное расстояние от дома Марины, Ватсон дал выход своим эмоциям: — Оказывается, Ялов и Этель были знакомы! И не просто знакомы! Возможно, у них была интрижка. Ты видел реакцию Марины на имя Этель? Мало того, что ее жених убийца. Он еще и изменял ей со своей начальницей!
— Дорогой друг, успокойся, прошу тебя. Петр Ялов точно далек от того, чтобы над его головой засиял нимб. Но он вряд ли изменял Марине. Во всяком случае, не с Этель. За это я ручаюсь.
— Ты в этом уверен? — В голосе Ватсона мелькнула надежда.
— Чуть позже мы поговорим об этом. А сейчас я должен кое-что проверить. Мы отправляемся в архив. Вернее, я отправлюсь в архив, а ты пока прогуляйся по парку. Погода хорошая. Тепло. Солнце светит. Тебе надо успокоиться.
После архива Холмс обнаружил Ватсона бродящим нога за ногу по оживленной пешеходной аллее. Ватсон игриво огибал лавку за лавкой, что-то бубнил себе под нос или тихо напевал. Холмс нагнал друга:
— Дорогой Джон, ты все это время ждал меня на улице?
— Шерлок! — радостно воскликнул Ватсон. — Рад тебя видеть! Как дела? Уверен, ты уже раскрыл это дело и, как обычно, оставил всех в дураках!
— Можно попросить тебя не шуметь, дорогой друг? Вокруг люди. Почему ты не пошел домой? Давай присядем. Или продолжим прогулку?
— Пока ты рылся в архиве, дорогой Холмс, я сидел в библиотеке и штудировал последние номера British Journal of Psychiatry о галлюцинациях при экзогенных психозах.
— Хорошо, Джон, хорошо… Догадайся, что мне удалось раскопать?
— Что-то очень важное?
— Да. Я узнал, что через четыре месяца после ареста Петра Ялова Марина получила от него посылку. Коробку с конфетами.
— Не вижу в этом ничего особенного, Шерлок. Петр отправил своей невесте в подарок конфеты. Он сидел в тюрьме. Как еще он мог проявить свою любовь и заботу?
— Возможно, дорогой друг. Но есть один нюанс. На момент, когда Марина получила посылку, Ялов был мертв уже почти три месяца.
— Шерлок, стараниями почтовых услуг его письмо шло к тебе пятнадцать лет. Возможно, и его посылка Марине застряла где-то на три месяца.
— Оказалось, все значительно проще, дорогой друг. Ялов отправил посылку в день своего ареста. Я нашел квитанции об отправке. Они заполнены его почерком. В день своего ареста, седьмого марта, Ялов оформил доставку посылки адресату на определенную дату. А именно — ровно через четыре месяца.
— Ты прав, Шерлок. Довольно странно отправлять невесте конфеты накануне женского праздника, с тем чтобы их доставили через четыре месяца. Это какая-то шутка? Тогда для шуток Ялов выбрал не самый удачный день в своей жизни… Если только в этой коробке… Шерлок, кажется, я догадался! — закричал Ватсон, но тут же осекся и продолжил уже шепотом: — Петр по почте отправил бриллианты Марине. Вместо конфет — бриллианты! Щедрый подарок! Ведь я прав?!
— Да, — улыбнулся Холмс. — Ты делаешь успехи в расследовании, мой друг.
— Шерлок, ты тоже догадался?! — не унимался Ватсон, возбужденный своей победой. — Мы догадались вместе. Методом логических рассуждений, проанализировав ситуацию и изучив материалы дела! Вместо конфет в коробке были бриллианты. Как это просто!
Но внезапно новая страшная догадка заставила Ватсона остановиться посреди улицы, прервав ликование. Улыбка сменилась выражением досады и разочарования.
— Нет! Мы ошиблись! Конфеты и бриллианты. Сколько весят конфеты? А сколько — камни? Если бы в коробке из-под конфет лежали драгоценные камни, то взяв в руки коробку, любой работник почты
