об этом попросили.
— Но куда он их дел? Когда он появился на почте, у него в руках ничего не было, кроме почтальонской сумки. Петра задержали на моих глазах. И обыскали. Бриллиантов в сумке не оказалось.
— Почему вы не спросили его, где бриллианты?
— В это время оперативники проводили обыск у меня в отделении. Ялов был у них под наблюдением. Улучив минуту, он сказал мне, что охранники ничего ему не передавали. Он ничего не знает. И тут же сунул мне в руки послание для вас, сказав, что ему потребуется ваша помощь. Естественно, письмо я не отправила. Зачем мне в этом деле знаменитый сыщик? А через три дня на мой адрес пришла коробка. Та самая коробка конфет, которую Ялов должен был мне передать от охранников. Только в коробке оказались не бриллианты, а обыкновенные шоколадные конфеты. Я была готова задушить Ялова собственными руками, но к тому моменту он уже был под арестом.
— А почему вы были уверены, что конфеты отправил Ялов?
— Понимаете, это был мой план: спрятать бриллианты в коробку из-под конфет «Бриллиантовые грезы». Именно «Бриллиантовые грезы». В канун женского праздника коробка конфет не привлекла бы ничьего внимания. Петр должен был принести ее на почту, а я бы отправила коробку на свой адрес с указанием даты доставки через несколько месяцев. Чтобы переждать, когда уляжется весь этот ажиотаж вокруг свидетелей и подозреваемых. Видимо, Петр как-то узнал о моем плане и бриллиантах. И вместо бриллиантов прислал мне конфеты. Мерзавец!
— Согласен. — Холмс с пониманием покачал головой. — И еще вопрос: почему именно сейчас вы решили отправить мне письмо Петра?
— Брат со дня на день выходит на свободу. Он требует назад свои камни!
— Я так и думал. — Холмс поднялся со стула и направился к двери, давая понять, что разговор окончен.
— Холмс, скажите, вы знаете, где они? — Этель выглядела раздавленной, ее аккуратные локоны растрепались и теперь торчали в разные стороны.
— Знаю, — в ответ коротко бросил Холмс. Уже в дверях он обернулся. — Как и то, что эти бриллианты никто больше не увидит. Еще должен огорчить вас — объяснения с братом вам не избежать.
Этель молча закрыла лицо руками.
После встречи с Этель Ватсон пришел в себя, только когда они с Холмсом заказали по чашке кофе в кафе на канале Грибоедова.
— Шерлок, ты должен мне все объяснить. — Ватсон принял из рук подошедшего официанта чашку, кивком поблагодарил и снова обратился к Холмсу: — Про ограбление и роль Этель я все понял. Я понял, что бриллианты взял Петр. И все же, Шерлок, я абсолютно ничего не понимаю. Куда он их дел?
— Дорогой друг, подожди еще немного, — ответил Холмс, медленно помешивая сахар в своей чашке. — До ночи. Сегодня в доме Марины мы устроим засаду на призрака.
Холмсу с Ватсоном было не впервой устраивать ночную засаду. И все же каждая такая бессонная ночь доводила обоих до нервного напряжения.
Шел второй час ночи. Друзья, соприкасаясь плечами, неподвижно сидели на диване в гостиной Марины.
У Ватсона затекли спина и плечи, но больше его беспокоил другой вопрос.
— Шерлок, — прошептал он на ухо другу, — Марина не говорила тебе, куда она переезжает?
— Кто тебе сказал, Джон, что Марина собирается куда-то переезжать?
— Как же? А это что? Оглянись. Вокруг груды упакованных коробок. Шторы сняты. Во дворе контейнер для переезда. Его-то ты не мог не заметить.
— Тихо, Ватсон, — резко оборвал друга Холмс.
Было слышно, как в замке повернулся ключ. Едва скрипнув, входная дверь отворилась, и в дом вошел мужчина в черном. Он огляделся. Похлопал ладонью по ближайшей к нему коробке и направился к лестнице на второй этаж. В ту же секунду Холмс включил фонарик и направил луч света в лицо незнакомца.
— Смотри-ка, Джон! Петр Ялов. Его призрак вполне материален и не испарился в лучах света.
Петр попятился назад к выходу, зацепился за ножку стоящего на пути табурета, не удержался на ногах и упал бы навзничь, если бы не схватился рукой за его сиденье. Приземлился Петр на колени.
— Кто вы? Что вы здесь делаете? — воскликнул Петр, прикрывая свободной рукой глаза от направленного ему в лицо слепящего света и одновременно пытаясь разглядеть незнакомых людей.
— Глядя на вас, я бы представился дедушкой Константином Макарычем, но дело слишком невеселое, чтобы шутки шутить, — ответил Холмс со всей серьезностью.
Ватсон же прыснул со смеху. Только вчера они с Холмсом прочитали чеховского «Ваньку» и сейчас стоящий на коленях и опирающийся на табурет Петр напоминал Ватсону Ваньку Жукова с его письмом на деревню дедушке.
— Вы писали мне. В Лондон. Помните? Пятнадцать лет назад. — Холмс обошел Петра, внимательно разглядывая его сверху.
Петр немного пришел в себя, поднялся на ноги и присел на табурет.
— Что вам от меня надо? Где Марина?
— Нам от вас — ничего. А вот Василию Паткину, думаю, даже вашей жизни будет мало.
— Бриллиантов у меня нет. Куда они пропали, я не знаю.
— О бриллиантах — позже. Для начала поговорим о письмах. — Холмс щелкнул выключателем, и яркий свет залил всю комнату.
— Да, Шерлок! — оживился Ватсон. — Ты с самого начала твердил, что дело в письме. Объясни, пожалуйста, что с ним не так?
— Джон, ты ведь так и не прочел его. Вот. Возьми, — из внутреннего кармана пиджака Холмс вынул сложенный листок и протянул его Ватсону: — Читай.
Ватсон взял письмо из рук Холмса.
— «Дорогой Холмс! Меня зовут Петр Ялов. Я попал в безвыходную ситуацию. Меня хотят подставить. Мне грозит обвинение в ограблении банка и убийстве. Пишу вам это письмо в момент, когда меня пришли арестовывать. Но я абсолютно невиновен. Скорее всего, такой знаменитый сыщик, как вы, очень занят. Но я могу надеяться только на вашу помощь. Только вы сможете раскрыть это убийство. Я уверен, что наши следователи не станут церемониться со мной — простым почтальоном. Меня обязательно обвинят и посадят. А я ни в чем не виноват. Пожалуйста, приезжайте и помогите мне. С уважением, Петр Ялов».
— Тебя ничего не насторожило, дорогой Ватсон?
— Оно совершенно пустое для письма, от которого зависит судьба. Ни о чем, — Ватсон разочарованно пожал плечами.
— Верно. Теперь взгляни на конверт. Видишь, обе марки наклеены ровно по одной линии. Конечно, кто-то другой мог их наклеить. Но я проверил, судя по отпечаткам пальцев, марки клеили вы лично, Петр. И почерк на конверте ваш… Так аккуратно наклеить марки можно только в том случае, если человек никуда не спешит. Вы, Петр, написали письмо
