условия.
– Понятно, – вздохнул Артем. – И сколько ты мне хочешь отстегнуть?
– Вот, – собеседник протянул заранее приготовленный листок, сложенный пополам. Артем развернул его, увидел цифру и присвистнул: – Ого! У тебя же нет таких денег!
– Уже есть. Для тебя – есть. Открою счет, где скажешь.
– Хм, ясно, – покивал Артем. – Спонсоры вложились.
– А есть разница? – Мишаков завел машину. – Это все, что я хотел тебе сообщить. Время подумать возьмешь?
– Да, до вечера, – Артем будто не заметил протянутую руку, открыл дверь и вышел из машины.
Не о чем думать он не собирался. Сумма была достаточно серьезной, а ввязываться в различные склоки Артему совсем не хотелось. И сидеть рядом с бывшим другом – тоже.
Зайдя в палату, он увидел, что Либерман уже тоже подошел.
– Такие дела, ребята, – сказал Лев Соломонович. – Судя по всему, у Бори был инфаркт, вскрытие, конечно, покажет целостную картину… да только кому она сейчас нужна? Жаль, мне не удалось пообщаться с ним перед смертью.
Он немного помолчал, потом продолжил:
– Вы, наверно, не знаете, но у нас принято хоронить человека как можно скорее. Я только что разговаривал с Ялынским. Мы хорошо поняли друг друга, поэтому сегодня Бореньку уже увезут отсюда. Не знаю, удастся ли мне вырваться на похороны, – он достал платок и промокнул глаза.
– Лев Соломонович, извините, если я влажу не в свои дела, но – о чем вы вчера говорили? – поинтересовался Артем. – Если это не секрет.
– Не секрет, конечно. Ни о чем и обо всем. О деталях каких-то. Детство его вспоминали. А еще он сказал, даже попросил, да – попросил: чтобы его не ругали.
– За что? – спросил Василий.
– За все. Если получится и если не получится, – Либерман посмотрел слезящимися глазами по очереди на сопалатников. – Мы ведь не будем его ругать, правда?
Глава 17
Четвертый курс процедур у Артема прошел полегче, даже в сон уже не так клонило, как раньше. Он решил просто полежать и с помощью телефона покопаться в Интернете, поискать новости по вчерашнему происшествию. Имя погибшей уже всем было известно. В основном преобладала всякая желтая бредятина: с кем жила, чем владела, и тому подобное. Никаких особенно интересных вестей Артем не нашел и хотел уже выключить поиск, но внезапно взгляд зацепился за фамилию «Анисимова» в одной из поисковых строк. Палец автоматически нажал нужную запись. Автор какого-то заштатного интернет-издания абсолютно безапелляционно рассуждал на тему «Око за око». Он не приводил никаких доказательств, но упоминал в статье, что за то, что Шестакова сделала в свое время с Анисимовой, произошедшее – не что иное, как кара небесная. Автор предполагал, что гибель Шестаковой не случайна. Упоминалась также та самая мифическая организация «Белая стрела», про которую совсем недавно говорил Вадеев, и которая якобы выступает в качестве защитника всех униженных и оскорбленных в стране. «Поэтому никто из тех, кого или чьих родных сильные мира сего калечили и убивали на наших дорогах, не должен терять надежды. Всегда против одной силы есть другая сила», – заканчивал автор свой опус.
Самым вежливым комментарием под статьей было: «Что автор курил, когда это писал?» Но Артему было не до шуток. Ведь предположение насчет гибели творец данной публикации высказал верное. И осознавать это было не самым приятным занятием.
Артем дождался сопалатников и зачитал им текст статьи.
– Да и наплевать, – Василий был категоричен. – Даже если все узнают – толку-то?
– Меня больше беспокоит, что ничего не пишут про машину, – Лев Соломонович по привычке снял очки и стал их протирать. – Ведь наверняка сразу нашли. Боря явно рядом ее оставил, только где?
– Надо было попросить ребят проводить его, а потом машину отогнать, – Вадеев постучал пальцами по столу. – Не подумали!
– А если там народу было много? – Артем покачал головой. – Не факт, что там можно было так просто подойти потом к машине.
– Может и так. Давай после обеда ты еще пороешься, может, отыщешь чего?
Информация о «припаркованном недалеко от места аварии автомобиле» появилась только ближе к вечеру. Впрочем, особого внимания этому факту, судя по всему, не уделялось – возможно, при расследовании не хотели излишней огласки. Также рассказывалось о состоянии водителя «КамАЗа» – он находился под наблюдением врачей в состоянии серьезного психического расстройства. Кое-какие показания ему все же пришлось дать, и они просочились в прессу. По его словам, появление женщины перед грузовиком было полнейшей неожиданностью, он увидел ее боковым зрением и потом почувствовал удар, после которого Шестакову отбросило прямо перед машиной. Да, тормоза были исправны… да, он нажал на педаль моментально… об остальном он предпочитает забыть. «С ним работают психологи» – говорилось в сообщении.
– Про камеры ничего не пишут? – спросил Вадеев. – Записи какие-нибудь, или еще чего?
Артем полистал сайты.
– Нет, ничего. С другой стороны – может быть тайна следствия.
– А у тебя знакомых в этих структурах нет? Узнать бы.
– Как ты себе это представляешь? – вскинулся Артем. – Даже причину не могу придумать.
– Да, действительно, – Вася почесал затылок, – затупил я что-то.
– Не надо ничего узнавать, ребятки, – Либерман надел очки. – За сутки журналисты что-нибудь накопают, и завтра нам будет предложена новая пища для размышлений. Таблетки, надеюсь, все приняли?
– Да.
– Да.
– Тогда, – Лев Соломонович повернулся и взял домино, – надо развеяться. Прошу к столу.
– Соломоныч, – Василий развел руки, – ты ли это?
– На конфеты или на щелбаны? – улыбнулся Артем.
Все засмеялись.
Василий начал медленно мешать доминошки. Тут открылась дверь, и на пороге в новом больничном наряде пред ними предстал Сан Саныч Анисимов.
– О, Сан Саныч! – Василий вытянул в его сторону руку. – Четвертым будешь?
– Ну, не могу я уже там, – сказал Анисимов с грустной улыбкой. – Какая разница, где спать? Завтра бы я пришел, или сегодня приду – говорю дежурному: пусти! Пустил, слава Богу!
Он закрыл дверь, кинул принесенный с собою пакет на кровать и сел на придвинутый стул.
– А завтра схожу к этим гражданам в прокуратуру, новости узнаю, не был-то сколько…
Он посмотрел на сидящих за столом. Только Либерман не сразу отвел глаза.
– Э, вы чего? Чего, спрашиваю? Молчите чего, а? Мужики, ну?
– Не надо тебе, Сан Саныч, никуда завтра идти, – тихо сказал Василий. – И вообще больше идти туда тебе не надо. Все кончилось.
– Что кончилось, Вася? Что?? Ну, не томите!
– Нет больше Шестаковой в этом мире, – ответил Либерман. – В аду она.
Глава 18
Они не были подготовлены к разговору с Сан Санычем. Они не выдерживали его взгляда, его вопросов. Возможно, им следовало
